Она вспоминала, как за столом все пятеро с удовольствием ели аппетитную жареную рыбу, молодую картошку и зелень. Усталость и напряжение как-то незаметно прошли. Она успела кое о чем расспросить, но в основном, откинувшись на спинку стула, слушала беседу четырех О'Мэлли на абсолютно незнакомые ей темы.
Интересные люди, сонно подумала она. За окном на все лады заливался соловей. Она заслушалась и незаметно уснула.
Как ни странно, спала она отлично. Проснувшись, Эшли ощутила давно позабытую бодрость. Мальчиков, конечно, надо писать на лоне природы. И пусть каждый поможет ей найти подходящее место для своего портрета. Как правило, родители настаивают на том или ином фоне, исходя их своих личных соображений, но Эшли надеялась, что Лоренс разрешит всем троим сделать так, как им нравится.
Прежде чем приступить к наброскам, понадобится несколько дней, чтобы прочувствовать здешнюю природу. Сколько здесь бесподобных видов! Раньше-то она ездила все больше по городам.
На завтрак подали домашнюю ветчину и яблочную шарлотку. Эшли такого изобилия хватило бы чуть ли не на целый день. Но все было так вкусно, что она моментально уплела весь завтрак.
— Не раскормите меня, Зила, — шутливо пригрозила она экономке.
— Учтите, я привыкла кормить мужчин. Эти мальчишки лопают как лошади.
Эшли со свойственной ей прямотой попросила рассказать ей о семье О'Мэлли. Есть ли у Лоренса жена, она не поинтересовалась. Какое ей, в конце концов, до этого дело! Дети и пейзажи — вот единственное, что займет на это лето все ее мысли. К тому же выглядит он так независимо, что наверняка не женат.
— А родители мальчиков появятся здесь хоть раз за лето? Наверное, заказ делала миссис О'Мэлли? По правде говоря, я до сих пор не знаю, на кого буду работать.
— Заказ сделали вместе мать и отец, Глория и Джералд О'Мэлли. Мистер Лоренс — брат мистера Джералда. Мистер и миссис О'Мэлли ездят куда-нибудь каждое лето, а этих чертенят оставляют на нас с мистером Лоренсом. Он-то приезжает на месяц-полтора отдохнуть, но сорванцами не тяготится. Он бы не стал возиться с ними, если бы не хотел. Не такой уж он покладистый, как кажется на первый взгляд.
Покладистый? Может, они говорят о разных людях?
— Вы упоминали некую мисс Кларк. — Может, теперь все прояснится и станет на свои места.
— Это сестра миссис Глории, мисс Кэтрин. — Зила бросила лепешку теста на посыпанную мукой доску и откинула со лба прядь седых волос. — Она появится здесь со дня на день. Когда мистер Лоренс приезжает сюда, она даром времени не теряет.
Эшли озадаченно сдвинула брови. Дело принимает сложный оборот. Она готова держать пари, что Кэтрин интересуется дядей племянников куда больше, чем ими самими. Почти тотчас же ей пришла в голову и другая мысль: как отнесется Кэтрин к ней, все-таки она, Эшли, пробудет здесь все лето. Похоже, тут ее ждет много занятного. На весь сезон хватит: от ознакомления с обстановкой и предварительных набросков до эскизов гуашью и окончательной работы маслом.
Она отщипнула кусочек теста и задумчиво прожевала.
— Вы не знаете, какую комнату мне отведут под студию?
Конечно, в основном она будет писать на природе, но и в студии предстоит поработать немало.
— Пойдете вот так, направо, — указала Зила испачканным в муке пальцем, — это будет последняя дверь. Коннор убрал оттуда кровать, переставил ее в подсобку, поскольку мы планировали устроить вас рядом с комнатой мистера Лоренса. Но ее можно предоставить мисс Кларк, когда она пожалует. — Серые глаза Зилы лукаво заблестели, и Эшли поняла, что она не такая уж недалекая и простодушная, как кажется на первый взгляд. — Ничего страшного, обоснуетесь в ее комнате. Поверьте, она не станет возражать.
— Кстати, мой отец Чарлз Мортимер тоже портретист. Вы, наверное, ожидали его вместо меня. Но он живет далеко отсюда. Нас то и дело путают из-за фамилии, но по манере мы совершенно разные. Чарлз пишет в основном боссов типа председателя правления или президента банка, почти всегда в парадных мантиях с бриллиантами. А моя специализация — детские портреты.
— Да мне-то все равно. Это миссис Глория каждое лето придумывает что-нибудь эдакое. В прошлом году, например, ей пришло в голову научить мальчиков выживанию в трудных условиях. Но, слава богу, мистер Лоренс положил этому конец. Сказал, что сам обучит их всем этим выживаниям и незачем им плавать по реке в пластиковых пакетах.
Где-то хлопнула дверь.
— А вот он и сам. Сказал, что покажет вам окрестности.
Вошел Лоренс О'Мэлли. Сегодня на нем были брюки защитного цвета и другая хлопковая рубашка, тоже выгоревшая; широкие плечи, казалось, вот-вот разорвут ворот. Он задорно ухмыльнулся, плюхнулся на стул рядом с Эшли, налил себе чашку и подлил ей.
— Ну что, осмотрите студию? Давайте выясним, подходит ли вам ее расположение для освещения с севера. Если что не так, стоит вам только намекнуть — и мы мигом подыщем что-нибудь получше.
— Спасибо. Я уверена, что вы все выбрали правильно. Вообще-то я пишу на природе, как только завершаю предварительную работу. Я не привередлива, просто освещение с севера удобнее. Неприятно, когда начинаешь работу с утра. А к полудню освещение уже совсем под другим углом.
Вдруг она заволновалась: а что, если О'Мэлли хотят изобразить детей в стандартной, школьной обстановке — книжный шкаф, любимый щенок, серьезное личико?
— Да, вы же не посмотрели мои работы, мистер О'Мэлли. Если вы ожидаете портреты в духе моего отца, то наверняка мой стиль вам будет не по вкусу.
Лоренс игриво прищурился и расплылся в ослепительной улыбке.
— О, в этом отношении можете не волноваться. Мне нравится ваш стиль. Он мне очень по вкусу, — сказал он ласково и многозначительно.
Зила покачала головой и прищелкнула языком. Эшли помрачнела.
— Мистер О'Мэлли, если вам угодно…
— Зовите меня Лоренс, а то получается неразбериха, когда мы с Джералдом оба здесь.
Она сделала глубокий вдох и уверенно продолжила:
— Мистер О'Мэлли… то есть… ну ладно… Лоренс! У меня с собой слайды и диски, на них представлены некоторые мои работы. Думаю, вам стоит с ними ознакомиться, чтобы вы сразу знали, за что платите деньги.
Он встал и лениво потянулся, щеголяя узкими бедрами и широкими плечами. Но Эшли безразлично уставилась в окно. Подумаешь, фигура! Пусть выставляет свои мускулы перед местными красотками. Она слишком хорошо знает все мужские достоинства, и ее это не трогает. Еще не хватало восхищаться каким-то крутыми бицепсами и безупречным носом!
— Если бы не кидал сено, то, наверное, совсем позабыл бы, что у меня есть мышцы. Идем? — бросил он через плечо, направляясь к двери.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
