красавица. Старые воспоминания нахлынули на старого Джильслана, и его сердце тяжело заколотилось в груди. Ведь он был совсем близко к своей утраченной любви.
– Ишбель, – тихо позвал он ее, подойдя к самому краю воды. – Ишбель… – повторил он свой зов, надеясь, что она откликнется.
Джильслан напряженно вглядывался в воду, ожидая, что вот-вот на поверхность вынырнет та, к которой он взывал всей душой. Но она не приходила на его зов, и Джильслан отвернулся, чтобы смахнуть слезы с глаз. И в следующий миг раздался громкий всплеск воды, заставивший Джильслана резко обернуться.
Перед ним стояла она, Ишбель, во всей своей красе, как и много лет назад. Она нисколько не изменилась с тех пор, как Джильслан видел ее в последний раз: тонкое лицо, обрамленное длинными вьющимися волосами, пронзительно синие глаза, гладкая зеленоватая кожа, покрытая капельками сверкающей воды. Время было не властно над ней. Но кто же предстал ее взору? Она видела перед собой нескладного, сгорбленного старика с рассыпанными по плечам седыми волосами и потускневшими глазами. Это был уже не прежний Джильслан, но она все равно узнала его. Она старалась казаться спокойной, но все черты ее лица задрожали.
– Здравствуй, – наконец, произнес Джильслан, до сих пор не веря, что снова видит свою бесподобную возлюбленную.
– Здравствуй, Джильслан, – с улыбкой отозвалась она.
– Я целую вечность не видел тебя…
– Ты не имел права и сейчас это делать. Но ты здесь, и я совсем не злюсь на тебя. Как жизнь? Расскажи мне, как ты провел все эти годы. Ты был счастлив, правда?
– Я был счастлив, – как-то неуверенно ответил Джильслан. – У меня есть взрослый сын. Вот, получил магический посох. Что еще? – он пожал плечами. – Так, ничего особенного. А ты?
– Я слежу за озером – это мое единственное призвание, – ответила она после долгого молчания. – Ты умеешь творить чудеса? – она с интересом взглянула на его длинный посох.
Он кивнул, а затем поднял посох и выпустил из него сноп золотистых безобидных искр, которые дождем осыпались на девушку.
– Годы сильно изменили меня, – сказал затем Джильслан. – Но они не изменили мои чувства к тебе.
Ишбель посмотрела на него широко раскрытыми глазами и разглядела за всеми его глубокими морщинами молодое и красивое лицо воина, с которым судьба свела ее пятьдесят лет назад. Все это время сама она ни на день не забывала человека, сумевшего внушить ей бесконечную любовь. И вот он снова пришел, а вместе с ним вновь вернулась сердечная боль. Боль от того, что они недосягаемы друг для друга, хоть и могут соединиться в крепких объятиях.
– Память о тебе я пронес через всю жизнь, и на закате жизни я люблю тебя так же сильно, как в юности. Как жаль, что пути наши разошлись.
Она кивнула. И некоторое время они молча сидели на огромном валуне, взявшись за руки. Нахлынувшие чувства мешали им говорить. Прижавшись друг к другу, они слушали, как бьются их сердца.
Вдруг воздух неподалеку от них задрожал, послышался странный треск, а затем на фоне зеленой листвы появилось яркое мерцание. Через мгновенье оно рассыпалось мириадами сверкающих бликов, являя изумленным взорам застывшую в толще воздуха женскую фигуру, облаченную в наряд из пузырьков воды и переливающиеся на солнце водопады, в которых плавали крошечные рыбки и кружились ракушки.
– Какая грусть и тоска в ваших сердцах, – проговорила странная женщина, обращаясь к Джильслану и Ишбель. – Слишком сильны ваши чувства, коль услышала я их. И не могу я оставаться безучастной.
– Простите, но, позвольте узнать, кто вы? – осторожно поинтересовался Джильслан.
– Меня величают богиней Водной Стихии, – ответила она, спускаясь по невидимым воздушным ступеням. – Я поддерживаю равновесие природного порядка рука об руку с богами других стихий: огня, воздуха и земли. Я явилась на громкий зов ваших любящих сердец. Я знаю, что вам пришлось против воли отринуть совместное счастье из-за воздвигнутого между вами извечного барьера. Я вижу, что любовь ваша после долгой разлуки стала лишь крепче. Я думаю, что всё должно было быть иначе – вы должны были обрести друг друга раньше, но я не решалась вмешиваться в вашу судьбу, ошибочно полагая, что ваша боль утихнет. Но и сейчас еще не поздно всё исправить, – тут богиня Водной Стихии внимательно посмотрела на Ишбель и проговорила: – Во имя любви я готова принять исключительное участие в вашей судьбе и вложить силы в поистине сверхбожественное усилие, если вы хотите этого. Я готова освободить эту озерную деву от вечных обязанностей хранительницы озера и превратить ее в человека.
Сердце Ишбель при этих словах учащенно забилось, ее ладонь крепко сжала руку Джильслана, а взгляд, полный светлой надежды, устремился в самую его душу. И встретив лишь бесконечную радость и такую же надежду в его взоре, она повернулась к богине воды и отрывисто проговорила:
– Я бы отдала всё на свете, чтобы стать человеком и перешагнуть через все барьеры, воздвигнутые на пути к счастью.
– А ты? – богиня вопросительно взглянула в испещренное морщинами лицо Джильслана. – Хочешь ли ты этого?
– Я безумно люблю эту женщину, сердце мое отдано только ей, но выход найден слишком поздно. Я стал слишком стар и, боюсь, такая старая развалина, как я, будет просто нелепо смотреться подле такой юной красоты.
– Но я люблю тебя, – возразила вдруг Ишбель, ласково беря его лицо в ладони. – Для меня ты всегда будешь молодым. Нам предлагают исключительный шанс по-настоящему обрести друг друга. Джильслан, ты мне вовсе не противен, ты очень дорог моему сердцу.
– Ты действительно хочешь этого, Ишбель? Ради меня ты согласна стать обычной смертной женщиной, позволив времени год от года красть твою красоту?
– Да, я хочу этого, – твердо произнесла девушка.
– Госпожа, вы, в самом деле, готовы сделать это для нас? – с тихим благодушием спросил Джильслан у богини, терпеливо ожидавшей их окончательного решения.
– Разумеется, – она улыбнулась.
– А что станет с озером? – обеспокоенно спросила Ишбель.
– За озеро не волнуйся. Я назначу другу хранительницу на твою должность. Так каким же будет ваш ответ?
– Да! – единым духом выпалили Ишбель и Джильслан.
Богиня Стихии Воды спустилась на землю и протянула руку озерной девушке, которая тут же подала той свою ладонь. Богиня прикрыла глаза и застыла, обращаясь к неиссякаемому источнику своего божественного могущества. Всё тело Ишбель окутало ослепляющее сияние; Джильслан даже зажмурился от этого невыносимо яркого света.
Вскоре всё закончилось; богиня отступила от девушки и улыбнулась, давая понять, что обещание выполнено.
Ишбель дотронулась пальцами до шеи – каково же было её удивление, когда она не
