от твоих слов… Ты даже себе не представляешь, насколько ты хороший человек, насколько у тебя чистая душа и доброе сердце, Юни. Ты – наше солнышко. Солнце нашей компании, дающее нам возможность почувствовать гравитацию, ощущение дома, ощущение того, что тебя ждут и по тебе скучают. И зря ты говоришь, что ничего не умеешь. Всё ты умеешь, просто зачем-то обесцениваешь очевидные достоинства. Я понимаю тебя, понимаю в этом вопросе даже слишком хорошо. Но вот дед правильную вещь мне сказал недавно: ни в коем случае нельзя себя ругать. Даже если тебе кажется, что за дело. Нужно просто делать, делать как любишь и как умеешь. Ведь… что тебе до идеала, когда идеал – это ты сам? Если не усвоить эту мысль, бесконечно будешь гоняться за собственным хвостом.
САБИНА. Здорово говоришь.
ЛЁНЯ. И не скажешь, что человеку пятнадцать годиков.
ВАСЯ. Да хватит уже напоминать мне про возраст! Я большой!
ЛЁНЯ. Большой, большой. Мы и не спорим.
ВАСЯ. Ну вот… И никуда мы от тебя не уйдём, потому что мы тебя любим. Искренне любим. И этого достаточно.
ЮННА. Я вас тоже люблю. В жизни не смогу передать словами, насколько сильно.
ВАСЯ. Мы и так это видим. Ты показываешь свою любовь каждый день, когда готовишь нам кексы, обнимаешь, если кому-нибудь взгрустнётся, присылаешь смешные картинки с котиками и спрашиваешь, как мы себя чувствуем, не болит ли чего. И я тоже едва ли смогу описать в полной мере, насколько мы тебя ценим.
ВАСЯ обнимает ЮННУ, ты утыкается ему в плечо, глаза её блестят, однако она нежно улыбается.
ЮННА. Я думала, все так делают…
ВАСЯ. Нет. Не все. Только солнышки – такие как ты. Мы ценим тебя, Юни. Ценим любой – не за что-то, а просто так.
ЛЁНЯ поднимается с насиженного места и тоже присоединяется к общим объятиям.
ЛЁНЯ (улыбается). Хэй! Ну чего раскисли? Давайте опять капусту!
ЮННА. Капуста и правда как анальгетик.
Все обнимаются. В дверном проёме опять появляется ЛЕСЯ.
ЛЕСЯ. Кто-нибудь уже мне объяснит, почему я постоянно попадаю только на самое пикантное? Где предыстория? Я требую контекст!
ЮННА. Контекст будет позже. Иди лучше сюда.
ЛЕСЯ (вздыхает). Ладно! Но только один раз.
Ненадолго присоединившись к общим объятиям, ЛЕСЯ ловко выныривает обратно и берёт со стола отцовскую трубку и упаковку табака.
ЛЕСЯ. Егор мне вон чего набить обещал. Оказывается, он умеет – не так уж наш дед и бесполезен.
ЛЁНЯ. Ой, настоящая?
ЛЕСЯ. А то! Папина, историческая какая-то. На аукционе за много денег урвал.
ЛЁНЯ. Я тоже хочу попробовать. Можно?
ЛЕСЯ. Почему нет? Приходи на кухню. А то вас не дождёшься. Мы, пока вы тут обнимаетесь-целуетесь-занимаетесь, упаси Господь, прочими непотребствами, весь концерт успели послушать, выпить, закусить и ещё про вас посплетничать.
ВАСЯ. Вот ведь бабки на лавочке!
ЛЕСЯ. От наркомана слышу.
ЕГОР (с кухни). Лесь, ну что, трубку-то нашла?
ЛЕСЯ (ЕГОРУ). Уже несу!
ЛЕСЯ с трубкой убегает на кухню. Ребята рассаживаются на прежние места, но ВАСЯ всё ещё одной рукой обнимает ЮННУ, её голова лежит у него на плече.
ЮННА. Мне впервые за долгое время так спокойно…
ЛЁНЯ. Это чудесно.
ВАСЯ. Пусть так теперь будет всегда. А если нет – пиши нам, мы разберёмся.
ЛЁНЯ. Только не смей молчать!
ЮННА (смеётся). Да не буду, не буду.
САБИНА. И картинки с котиками присылай. Они забавные, очень поднимают настроение, когда на работе сидишь.
ЮННА. Хорошо, будут вам картинки и с котиками, и с собачками.
САБИНА. И с коровками!
ЮННА. И с коровками будут.
Конец третьей сцены.
Свет в зале гаснет и зажигается на кухне.
Сцена четвёртая
Действующие лица: ЛЕСЯ, ЛЁНЯ, ЕГОР
На кухне открыто окно, около него расположился ЕГОР, который сосредоточенно набивает в трубку табак. Рядом стоит ЛЕСЯ со стаканом джина с соком и наблюдает за процессом. ЛЁНЯ сидит за столом.
ЛЕСЯ. Ветерок такой приятный… Вот чисто летний. Пахнет озоном и какими-то южными сладостями – никак не пойму, чем точно, но вкусно.
ЕГОР. Да, хорошо сегодня… Я тоже люблю летние вечера. Сразу такое умиротворение в душе появляется.
ЛЁНЯ. Скоро трубка-то будет?
ЕГОР. Потерпи, внук. Москва тоже не сразу строилась.
ЛЁНЯ. Ты её уже минут десять набиваешь.
ЕГОР. Ну так и что? В любом деле важна гармония процесса. А она абсолютно непостижима в суете.
ЛЕСЯ. Глубоко!
ЛЁНЯ (берёт со стола бутылку джина и внимательно присматривается к содержимому). Сколько вы тут вдвоём джина выпили, если не секрет?
ЕГОР. Достаточно, Лёнь… Достаточно для того, чтобы постичь истину, но недостаточно для того, чтобы издавать звуки рыбы фугу на полу.
ЛЁНЯ. Слава Богу, что хоть так… А то я вас знаю.
Наконец ЕГОР торжественно подносит трубку ко рту и раскуривает.
ЕГОР. Эх, хорош табак!
ЛЕСЯ (отбирает у него трубку). Дай мне! (Затягивается один раз и сильно закашливается.) Ой, фу! Ой, не могу! Невозможно крепко!
ЕГОР (забирает у неё трубку и передаёт ЛЁНЕ). Это всё потому, что ты не куришь. И начинать нечего.
ЛЕСЯ. Я просто попробовать хотела! И мне не понравилось.
ЕГОР (достаёт из кармана электронную сигарету и затягивается). Смотри… Я тоже сперва так говорил.
ЛЁНЯ. Егор, а ничего трубка!
ЕГОР. Ну так! Профессионал набивал.
Пауза. ЛЁНЯ задумчиво и не спеша курит трубку, ЕГОР – электронную сигарету. ЛЕСЯ пытается восстановить дыхание и запивает неприятный привкус табака коктейлем из стакана.
ЛЕСЯ. И всё-таки фу… Как вы это курите?
ЕГОР. Вы, Олеся Юрьевна, просто не в курсе такого понятия как качественный табак.
ЛЕСЯ (передразнивает тон ЕГОРА). Бе-бе-бе! Вот папа то же самое говорит, один в один. Если рядом стоять, то пахнет очень даже приятно – откуда же мне было знать, что на вкус окажется такая гадость? Даже твоё вино – и то лучше.
ЕГОР. Сочту за комплимент! Нечасто слышу от тебя оды моему вкусу в алкоголе.
ЛЕСЯ (посмеиваясь). В ближайший месяц больше не услышишь, будь уверен! Всё, лимит исчерпан.
ЕГОР (шутливо). Леська, и чего ты такая ядовитая? Я же твой джин нахваливал – жалко тебе, что ли, хоть раз в жизни мне тем же ответить?
ЛЕСЯ. Мой джин хотя бы вкусный! И я не ядовитая – я честная. Честная и объективная.
Недолгая пауза, которую нарушает ЛЁНЯ, задав мучающий его вот уже несколько минут или часов вопрос.
ЛЁНЯ. Лесь… А вот ты говоришь, что ты якобы нетактильная – это же совсем не так. Зачем ты врёшь?
ЛЕСЯ. Дай-ка
