следом топают ящеролюди, заявив, что они воины и стоять в стороне им не разрешает всё та же семиголовая Птица. Я по-хозяйски толкаю двери и оглядываю большой зал. Множество артефактов излучает сильные выбросы энергии, но по-настоящему удивиться меня заставляют вовсе не побрякушки, а крылатый зверь, что свил себе гнездо в самом центре зала.
— Да ладно! — округляю я глаза. — Зубастик, кажется, я нашел тебе пару.
— Р-р-р-р-р! — огромная дракониха выпрямляется и гневно источает пар из ноздрей. А еще раскрывает широкие как паруса крылья, которые едва не касаются противоположных стен.
Мда, а это ведь точно девочка — в гнезде лежат здоровые яйца, в два раза больше страусиных. Только вот под скорлупой нет зарождающейся жизни. Для появления маленьких дракончиков явно нужен самец, как в случае с цыплятами.
Между тем дракониха резко выпрыгивает из гнезда. Острые когти царапают мрамор, мощные мышцы перекатываются под чешуйчатой шкурой, словно каменные валуны. И сложно не упомянуть широкую, полную кинжалов-клыков пасть.
— Отойди, посланник Птицы! — голосят высыпавшиеся в двери ящеролюди. — Мы отдадим жизни, но положим это чудовище!
— Положите⁈ — я яростно оборачиваюсь на крокодиломордым, и они испуганно вжимают головы в плечи. — Вы охренели! Как я тогда буду разводить стаю драконов! Не смейте ее трогать!
— Но…
— Цыц, — и ящеролюди затыкаются.
Я смело шагаю навстречу готовой накинуться драконихе. Интересно, что самка в полтора раза больше Зубастика. Прямо как у богомолов. Главное, чтобы у драконов брачный обряд проходил не так же, а то ведь и у Зубастика папы не было.
— Ррррррр! — новый бешеный рык вырывается из горла зверя.
Ну, Зубастик, подружку я тебе приручу, а уж уживаться с ней сам как-нибудь будешь.
Глава 4
Грабь награбленное
Взмахнув крыльями, дракониха яростно набрасывается на меня, словно ожившая осадная башня. Мускулистая шея резко нагибаются, огромные челюсти захватывают мою голову и половину туловища заодно, а затем с металлическим лязгом захлопываются. В ту же секунду навеянная мной иллюзия развеивается, пойманная добыча исчезает, и дракониха недоуменно чавкает пустым ртом. Настоящий я же стою в сторонке, задумчиво подперев рукой подбородок.
— Ты, конечно, красавица, но умом не блещешь, — замечаю, как дракониха водит когтистой лапой по воздуху, ища исчезнувшего вкусного человека. — Впрочем, главное, чтобы была хозяйственная, и Зубастик сразу влюбится.
Я накрыл себя и ящеролюдей иллюзией пустоты, а чтобы дракониха не скучала, окружаю ее своими двойниками-миражами. Вот сейчас она бросается на нового Данилу, желая отведать человечка, и тот снова развеивается под схлопнувшимися зубами. Так хвостатая и продолжает остервенело носиться от миража к миражу, ничего не понимая, а я тем временем устанавливаю в ее голове все необходимые ментальные закладки. На это требуется время, а чтобы его получить, есть два способа: вырубить дракониху либо же занять ее играми.
Между тем, сгрудившиеся в углу рептилоиды ничего не понимают. Моих миражей они не видят, об иллюзии пустоты не знают, да и некогда их просвещать.
— Посланник Птицы, — ошарашенно гудят ящеролюди, вскинув перед собой мечи. — Почему она не нападает на нас?
— Вы очень маленькие, — с ухмылкой поясняю. — Может, она вас не видит. Вы кричите громче да машите своими зубочистками, тогда заметит.
— Братья! — вскинув меч, Рюса Зеленый Коготь оборачивается на соплеменников. — Посланник Птицы просит нашей помощи! Так отвлечем же на себя зверя! За Птицу!
Загоревшиеся рептилоиды принимаются оголтело орать, махать клинками, бить себя кулаками в грудь и прыгать на месте. Только их потуги бесполезны, крылатка не обращает на ящеролюдей никакого внимания, всё так же гоняясь за миражами, а я с усмешкой наблюдаю за напрасынми стараниями ящеролюдей. Хорошо, что стены у хранилища толстые в один метр, и нас никто не слышит.
— Прекращайте галдеть, — громко командую, и взмыленные ящеролюди устало затихают.
Я же, развеяв все иллюзии, смело подхожу к драконихе. Крылатка тоже порядком утомилась от беготни и сейчас тяжело дышит. Ртутные глаза смотрят на меня не мигая. Моя ладонь хлопает ее по бронированному боку, и она покорно склоняет голову. Приручение завершилось.
— Назову тебя Мушкой, — усмехаюсь, трепля дракониху за чешуйчатое ухо. — Рюса, позовите из предбанника наших друзей.
— Сейчас, посланник Птицы, — огромный рептилоид зачем-то склоняется передо мной. Видимо, впечатлился удачной дрессировкой.
Рептилоиды приводят казидов с Дасаром, и мы принимаемся за разбор артефактов. Нужно отобрать самое лучшее, дорогое, полезное, а на это требуется время. Хорошо, что Дед Дасар на глаз может определить ценные вещи, опыт лучшего вора не пропьешь. Гумалин, кстати, тоже шарит в артефакторике, ведь карлик-алкоголик сам создает артефакты.
— А это что? — я киваю на груду ранцев с лямками.
— Летушки, — Дасара возбужденно потирает руки. — Пока хватит заряда, на них можно летать на любой высоте. — Вот оно как. Ну заряда в каждом ранце вполне прилично. — Ох, Филин, тут столько артефактов, столько артефактов! — взломщик хватается за голову. — Жалко, всё не унести, даже с твоей птичкой, — усмехается он, глянув на улегшуюся дракониху.
Меня тоже жабун давит, но ничего не попишешь, будем стараться прихватить всего да побольше. Тем более что ранцы навели меня на мысль.
— Надевайте, — велю ящеролюдям.
Рептилоиды послушно натягивают летушки, после чего мы даем им в руки мешки с собранными артефактами. Полцентнера типичный ящерочеловек запросто унесет, даже бегать сможет, а на всю группу это уже шесть центнеров, что очень прилично. Дальше я решаю вывести группу из замка по частям: сначала ящеролюди, затем остальные с драконихой.
— Крокодиломордые, за мной. Дасар, ты тоже, — отвернувшись, я покидаю хранилище, и рептилоиды послушно топают следом.
Мы добираемся до ближайшего окна в коридоре. Там я устанавливаю своему десанту закладки, где мы встретимся в лесу, затем при помощи Дасара ящеролюди включают ранцы, дернув специальные шнурки на правых лямках. Зеленые здоровяки поднимаются в воздух над полом и, немного растерянно повисев, привыкают к ощущению, что они легче пушинки.
Я раскрываю оконные ставни и командую на вылет. Десантники испуганно дрожат, но послушно ныряют наружу, плотно зажмурившись. Весь десяток я накрываю Покровом Тьмы, пока их не углядели дозорные на стенах. Также риск быть обнаруженными усиливает то, что ящеролюди с непривычки повисли в небе, как бревно посреди озера. Приходится мне ветряными порывами сместить свой горе-десант подальше от замка, повезло, что среди легионеров есть воздушник.
