рыбачили?
— Пусть не видела, но так хочется поймать рыбку…
Брат с улыбкой посмотрел на нее.
— Правда, правда, Паша, я хочу поймать рыбку и принести ее маме.
— А вдруг щука попадется?
— Нет, Паша, я хорошую рыбу хочу, без зубов.
— Рыбалка — не женское дело.
— Почему?
— Да потому, что надо долго сидеть и всё время молчать.
Девочка наклонила голову к брату и спросила совсем тихо:
— А что, рыба нас слышит?
— Конечно.
— У рыб есть уши?
— Ушей нет, они слышат по-другому.
— Как это — по-другому?
— На них действуют волны.
— Но сейчас на реке нет волн.
— Это не речные или морские волны от ветра. Это звуковые волны. Мы говорим друг с другом и слышим наши голоса, потому что звуковые волны распространяются через воздух, жидкости, и даже через человеческое тело.
— Что, звук твоего голоса идет через меня?
— Конечно.
— Ну, ты и выдумщик, Паша!
— Ничего не выдумщик, какой же я выдумщик, если это на самом деле так. — Посмотрев на недоверчивое лицо сестренки, он махнул рукой.
— Ох, Соня, маленькая ты ещё всё знать. Это наука, называется она — физика. В общем, тебе не понять.
Девочка надула губы и отвернулась от брата. Но молчала она недолго, сказала с обидой в голосе:
— Сам же говорил, что будешь учить меня всему, что сам знаешь.
Он повернулся к ней, улыбнулся, прижал одной рукой к себе.
— Не замерзла?
— Я не замерзла, солнце так светит, что куртку пора снимать, ты не заговаривай меня, лучше расскажи, как рыбки нас слышат.
Рядом с Соней брат чувствовал себя совсем взрослым, и, как ему казалось, даже мудрым.
— Ну, куда от тебя денешься? Я же говорил про звуковые волны. В воде звук, в том числе и наш голос, так же хорошо передвигается, как и на суше, даже быстрее.
— А куда пробегает?
— Ну, Соня… Как тебе объяснить, если ты не можешь этого понять?
— Просто я не поняла, как звук моего голоса может бежать в воде.
Паша глубоко вздохнул, положил удочку на колени, повертел головой, прислушиваясь, и сказал:
— Слышишь?
Соня затаила дыхание.
— Что, Паша?
— Слышишь, как собака лает?
— Да.
— Это звук собачьего голоса добежал до нас. Понимаешь?
— Понимаю, Паша. Звук до нас добежал, и мы услышали его, потому что у нас есть уши. Но ты сам сказал, что у рыбок нет ушей, как они могут слышать?
— Они чувствуют колебания вокруг себя, а это все равно, что слышат.
— Что-то совсем странное ты говоришь.
— Наверное, внутри у них есть слуховой аппарат.
— Наверное есть, или наверное нет?
— Есть, Соня! Отстань.
— Ну вот, опять отстань… А обещал все рассказывать.
— Значит, я не умею так рассказывать, чтобы ты поняла
Они посидели несколько минут молча, потом Паша засобирался.
— Ты посиди здесь, — попросил он сестру, — только никуда не уходи, мне нужно принести свежей наживки и прикормки.
— А если клевать начнет?
— Если начнет, подергай леску.
— А если рыба попадется на удочку, что делать?
— Если случайно зацепится, зови меня. Но я не верю, что она сегодня клевать будет. Похоже, совсем обленилась. Ну, а если вдруг чудо случиться, я мигом прибегу.
Паша ушел.
Соня задумчиво смотрела на воду, на стебли камыша, на широкие листы кувшинок, плавающие на поверхности. Вокруг стояли тишина и покой. И вдруг поплавок запрыгал по воде, на поверхности пошли круги, поплавок поплыл в сторону и исчез под водой.
— Паша, — закричала Соня, — у меня клюет!
Но Паша не отзывался.
Соня дернула удочкой, и на помосте оказался маленький окушок. Плавники у него красные, а спинка — тёмно-зелёная. Он шлепал хвостом и головой о доски, пытаясь добраться до воды.
— Ой-ёй-ёй! Как мне больно! — услышала Соня. Она оглянулась, вокруг никого не было. Тогда она склонилась над окуньком.
— Кто ты?! — изумилась девочка. — Ты золотая рыбка? Ты умеешь выполнять желания?
— Все я умею, все выполню, только отпусти меня побыстрее назад, к маме. — услышала она. — Твоей железкой я губу поранил.
— Какой железкой? Это крючок!
— Вот и убери его.
— Пожалуйста. — Соня отцепила крючок и опустила рыбку в воду.
— Спасибо! — услышала она. — А с чего ты взяла, что я золотая рыбка?
— Просто я знаю, что рыбы умеют слышать, но говорить и исполнять желания умеет только золотая рыбка.
— Должен тебя разочаровать. Никакая я не золотая рыбка и никаких желаний не исполняю, я простая рыба-окунь. Ты разочарована? Если бы ты знала об этом, ты бы меня не отпустила?
— Конечно, отпустила бы, ведь ты попросил об этом, и тебе было больно. А как же ты научился говорить?
— Меня мама научила
— А где твоя мама?
— Ну конечно, в воде, да вот она.
Соня увидела как перед самым помостом из воды выглянула большая рыбья голова.
— Здравствуй, Соня, спасибо, что спасла моего сына, — сказала большая рыба, а потом обратилась к маленькому окуньку: — Ну что, наигрался? Я ведь предупреждала тебя, что с червяком шутки плохи.
— Прости меня, мама, я больше не буду. Но червяк был такой аппетитный.
— Опять ты споришь с матерью, и в кого ты такой непослушный?
Тут в разговор вмешалась Соня:
— А где вы научились разговаривать по-человечьи?
— Плавать рядом с людьми, и не научиться их языку?
— Так вы учились говорить у нас?
— Конечно. Мы слышим, как разговаривают люди, как звучит музыка, иногда мы с удовольствием слушаем ее.
— Но у вас же нет ушей!
— Таких, как у вас — нет. Но у нас есть внутреннее ухо, такое устройство, которое позволяет все слышать.
— Как интересно… А ты покажешь мне это устройство?
— Я же сказала, это устройство внутри меня.
— Неужели так бывает…
— Конечно. А что здесь удивительного?
— Вы, конечно, правы. Как я раньше не догадалась! Если бы у вас были уши, как у нас, в них бы заливалась вода.
Соня задумалась, а потом сказала:
— Значит, Паша был прав, что нужно соблюдать тишину, когда занимаешься рыбалкой.
— Для нас самое лучшее время, когда вы шумите, тогда мы знаем, что вы охотитесь на нас, и подкормки с червячками не с неба падают. А тишина нас успокаивает, вот мы и попадаемся на крючок.
— Вы хватаете червячков потому, что в воде можно много пить и совсем нечего есть.
— Как же ты не права! Тут много разной пищи: водоросли, водяные насекомые и моллюски. Мы, окуни, тоже охотники, прячемся в речной траве и ловим проплывающих мимо маленьких
