белым плащом, тот стелился по земле, собирая мусор. На голове — высокая чёрная шапка, из-под нее выбиваются длинные седые волосы. Рука, придерживающая плащ, была коричневой и узловатой, как корень дерева.
Перед друидом расступались стремительно, иные даже падали, разбегаясь на четвереньках. Олина считалась местом, проклятым друидами за союз с врагом.
Фигура в плаще встала на возвышении, с которого только что сломя голову сбежал Моркан. Скрытое кожаной маской лицо повернулось, оглядывая собравшихся. Люди ежились, прячась друг за друга.
Похожая на ветку рука ткнула в толпу.
— Тараннис мертв!
Люди охнули.
— Граннус мертв!
Над толпой поднялся многоголосый стон.
— Беленус мертв!!! Ибо их рощи сожжены!
Голос друида вдруг стал подобен грому.
— Неужели вы верите в эту чушь!!!
Установившаяся тишина буквально сбивала с ног.
— Священная роща — это святое место! Но неужели вы думаете, что если ее не станет — уйдут боги? Боги — вокруг нас. Это наша земля, это вода, это дождь и облака! Это мы сами!!!
Заскорузлый палец обвел собравшихся, словно выбирая цель.
— Вырастет новая роща. И боги останутся, если будет кому в нее прийти! Если будет кому принести им жертвы! Если будет кому назвать их имя, выкликнуть его! Тараннис! Граннус! Беленус! Мы с вами! Мы не оставим вас!
Толпа подхватила крик друида. Сегомар вскочил и кричал вместе со всеми.
— Тараннис! Граннус! Беленус! — голос друида поднялся до визга, толпа бесновалась перед ним, выкрикивая имена богов — и названных, и всех остальных.
Друид вдруг простер к ним обе руки — словно дерево раскинуло ветки. Крик мгновенно стих. Глаза в отверстиях высокой кожаной шапки горели как угли.
— Моркан, Думниак, Каруген, — нараспев говорила высокая фигура, а его палец словно выхватывал названных из толпы. — Вы все в сомнениях. Ваши дочери могут принести детей от римлян!
Трое названных затряслись, бледные до синевы.
— Ха-ха-ха! — раскатилось над собранием. — Они уже принесли их вам! Как смешно! И как хорошо!
Толпа жадно внимала словам.
— Это новые галлы! У нас мало молодых мужчин — пусть их станет больше. Не сомневайтесь! Несите жертвы Тараннису, пусть он сделает ваших внуков сильными! Смотрите в будущее!
Толпа бесновалась, друид словно дирижировал ею.
— Рощи угодны богам, — прервал он гвалт и крик. — Но люди — настоящие люди — важнее. Сохраните себя — и тогда скоро у нас снова будут наши святые места. Новый святые места! Вся страна верубриев станет святым местом!
Друид сошел с возвышения, покачнулся, словно силы покинули его, но успел выпрямится прежде, чем десятки рук протянулись к нему.
— Я покидаю вас, добрые люди. Я рад, что вы есть здесь! Я рад за Олину!
Высокая белая фигура, покачиваясь, прошла сквозь расступившуюся толпу, не оборачиваясь, прошла к лесу и скрылась под его сенью. Никто не осмелился идти за ней.
* * *
День очистительной жертвы с самого утра был ясным и солнечным. Земля словно обрадовалась — куда-то впитались лужи, лишь самые большие остались черно поблескивать, зазеленела трава. Даже запах изменился — ветер унес прочь низко стелющийся дым от костров и очагов нижнего берега, вонь от выгребных ям и свинарников, зловоние бочек, в которых отмачивались кожи. Взамен этого пришел свежий дух из окружавших Олину лесов и лугов.
Новеллий вышел еще до света. Чтобы не привлекать внимания — вылез через окно и спрыгнул в переулок, закутавшись в плащ прошел к берегу реки, там, у прогнившего частокола его ждала лодка. Он в очередной раз подивился умению дяди Дуннотала организовывать дела.
На другом берегу прошел через заливные луга — изрядно намокнув при этом. На дороге стояли патрули, и галльские, и римские. Новеллий, хотя у него был пароль от Лурия, старательно обошел их. В лесу размотал сверток из мешковины, который нёс с собой, и высвободил Копьё. Покачал в руке, примерился.
Впервые он встретил Зверя год назад. Молодой Цезарь с тремя легионами пришёл в страну белгов, чтобы усмирить племя моринов. Те не приняли открытого боя и рассеялись по лесам и болотам. Новеллий и его десяток разведчиков провели когорту Третьего легиона на болотный островок, где засели галлы. На островке оказалась священная роща с необычной, тройной изгородью. Галлов они там не нашли, те ушли прямо по болоту. Римляне, повинуясь приказу Цезаря, забрали всё, что нашли в роще, подожгли домишки и ворота и пошлёпали по колено в воде обратно.
Новеллий, со своими людьми замыкавший отход, сначала взял часть добычи, мешок с серебряными чашами, наравне с рядовыми. Но когда отряд выбрался из воды, собрался в строй и затопал по узкой лесной дороге, Марк отдал мешок и повод коня Публию и пешком ушёл в голову колонны — последить за лесом. Это он так сказал, на самом деле он просто не смог больше выдержать — рука с мешком дёргалась, как не своя, в голове мутилось, ноги подкашивались… Такое с ним бывало в местах, где густо копошились черви, но тут вокруг ни одного не было, он мог поклясться! Ох, что ж эти друиды поганые наливали в те чаши?
Трусцой обгоняя колонну, он снял кольцо с пальца, продел в шнурок и повесил на шею. Стало полегче, в голове прояснилось, но тут вдруг Новеллия словно факелом ткнули в спину. Он охнул и обернулся.
Зверь появился из придорожных кустов как клуб черного дыма, метнулся через дорогу, походя располосовав троих солдат. Марк еще, помнится, удивился, что лошади не испугались — они, бывало, даже мышиного писка пугались, сущая морока с ними была. Такие вот глупые мысли в нем бились, когда он, подобрав щит убитого, встал в строй против неведомой напасти — а та, пролетев снова, оставила на дороге еще нескольких римлян. Да еще и морду показала — жуткая, вся в наворотах серой кожи, с горящими как раскаленное железо глазами и торчащими вбок и вниз клыками.
Римляне сбежались вместе, под знамя, закрывались щитами, забрасывали Зверя копьями. Тот, словно не замечая ударов, стряхивал воткнувшиеся копья и бросался снова и снова, легко прокладывая дорогу сквозь ряды солдат. Видны были растопыренные когтищи на узловатых руках и шипы, торчащие из локтей и колен — все они были смертоносны для тех, кто попадал под их удар. Новеллий смыкал строй, принимал удары и толчки товарищей, поддерживал соседей, орал вместе со всеми, и вдруг всё кончилось. Очередная атака сломила сопротивление, большинство солдат пало, оставшиеся на ногах побежали. Разведчики полегли все. Марку повезло, он отлетел в сторону не от удара когтистой лапы — та-то рвала
