Так что…назвать твою деятельность бессмысленной не могут, по меньшей мере, силы Тьмы.
Я, не зная, что ответить, молчал. Мысли кружили злым ураганом, который вот-вот разорвёт мою голову. Я злился на Метатрона, за то, что он не воспринимает любовь в современном мире как таковую, злился на Лилит, за то, что она считает её источником зла, я ненавидел даже самого себя. Ненавидел за то, что не мог понять цели своего бытия, не мог определить, что правильно, а что нет. Имеет ли моя жизнь смысл, и, если да, не несу ли я погибель в мир людей? Не обрекаю ли я души невинных на вечные скитания в пучинах Ада?
– Впрочем, – продолжала Лилит, – я думаю, что ты и сам не поверил в слова Метатрона. Иначе мы бы здесь не торчали.
4
Прогулочным шагом мы шли по ночному парку, всем видом напоминая парочек, за которыми я следил день ото дня. Неспособный выдавить из себя ни слова, я чувствовал, мысли мои стояли перед огромной бетонной стеной, расшибаясь о твердость моей нерешительности. Странное чувство приятно терзало меня изнутри нежными языками пламени, уничтожающими во мне клетку за клеткой.
– А здесь действительно красиво. – Одна фраза, сказанная Лилит взорвалась в ночной тишине, ударив меня по вискам.
Лёгкий снежок лепестками падал нам на головы, когда я, отозвавшись на голос, повернулся в сторону суккуба. В этот самый миг я вдруг понял, что она источник той тяжелой легкости, сводящей меня с ума.
– Д-да… – Выдавил я, пытаясь мысленно преодолеть её барьер, неизвестной мне энергии. Энергии, воплощавшей собой две сущности – тёмную и светлую.
– Знаешь, а ты не очень-то уверен в себе, мягко говоря. – Прищурившись продолжила Лилит. – Я заметила, как забегали твои глаза, когда я выступила против точки зрения Метатрона.
– И ничего они не забегали, просто…
– Просто мне нужно было пойти на прогулку с ним. Мы бы нашли о чём поговорить – Голосом тяжелой стали выбила Лилит.
Секундная пауза, и языки пламени, ласкающие меня изнутри, начали жечь сильнее огня адской кузни. Мне стало дурно от мысли, что Лилит идёт по этому парку с Метатроном, а не со мной. Я постарался отвернуться, чтобы не смотреть на мою спутницу, и в этот момент, падая разумом в пустоту, я услышал милый легкий смешок, пулей пробивший мне сердце.
– Видел бы ты сейчас своё лицо. – Проговорила Лилит, заливаясь хрустальным смехом.
Глаза её блестели дурманящим ядом, несущим наслаждение. Её большие карие глаза, в которых я видел цепи свободы. Тогда моя рука сама потянулась к её бедру, в попытке ударить лёгким касанием, на что Лилит ответила броском снежка в моё лицо. Не долго думая, я повалил её в сугроб. Как же глупо мы, должно быть, выглядим со стороны.
– Что ты сейчас чувствуешь, Лонли? – Закусывая нижнюю губу, спросила прекрасная дева, лежащая под мной. Я не знал, что ответить, поскольку мысли мои неслись по бесконечной пелене блаженства, стараясь уловить всё. Я чувствовал, как Лилит слегка сгибает стройную ножку в колене, скользя внутренней частью бедра по моему бедру; чувствовал, как, касаясь меня, волнуется её грудь, когда она дышит; чувствовал, как её тонкие пальцы тонут в моих волосах. Не зная, на чём сконцентрироваться и желая узнать, что чувствует она, я ответил вопросом на вопрос.
– А ты?
В этот момент Лилит изменилась. Буквально впав в ступор, она смотрела на меня недоумевающим взглядом, в котором не было больше манящего яда, а была лишь…растерянность.
– Я чувствую… – неуверенно начала она, – что…хочу…что мне хорошо с…что нам нужно идти дальше.
5
Раздирающий ушные перепонки смех, раздался впереди. Затем неадекватный громкий крик пронёсся эхом по отдыхающему парку. Мы с Лилит неминуемо приближались к этим мерзким звукам, рождавшим образ собрания гиен. Пройдя ещё несколько метров мы увидели, как под покровом ночи, окутанная сигаретным дымом, притаилась группа молодых людей. Облепив лавочку словно слизни пень, они распивали спиртные напитки. Один, скрюченным грифом, сидел на спинке, харкая себе под ноги, стоявшие на сиденье; другой, тощий глист, пуская кольца, не жалел дорогих джинс, восседая прямо на тротуарной плитке; третий же, с бутылкой пива в руках, рассказывал друзьям подробности своей половой жизни. Не скупясь на выражения, он описывал как сам процесс, так и обманутую девушку, попавшую в ловушку этого червя.
Машинально я взял Лилит за руку, отводя её за свою спину. Моё сердце билось сильнее с каждым шагом, аура волнения окутала меня со всех сторон, а желание убраться поскорей подавляло все остальные. Кроме одного. Тогда я этого не понимал, но сейчас, когда пишу этот дневник, я знаю, что больше всего на свете хотел уберечь Лилит.
Мы пытались не обращать внимания. Алкоголь повел Червя в сторону, и он, подобно мухе, летевшей на свет, врезался в нас.
– Извиняюсь. – Пробормотал пьяница.
– Ничего страшного. – Бросил я назад.
– А чё это вы такие рожи скрючили? – Спросил тот, что похож на грифа.
Мы продолжали движение. Своей рукой я вывел Лилит вперёд, закрыв её спиной.
– Мы с вами вежливо, по-хорошему, а вы от нас носы таращите. – Подвывал Глист.
Не успели мы оглянуться, как три алкоголика, подобно волкам на охоте, окружили нас.
– А ты чего глаза закатываешь? – Обратился к Лилит Червь.
– Небось считает, что мы слишком бедные для нее, недостойные даже приближаться. Гляди, какая красотка.
– Молодые люди, – начал я, – если мы вас чем-то оскорбили, просим прощения.
– Оскорбили? Да нет, что вы. Просто вести себя надо нормально. Мы же живём в цивилизованном обществе, в красивом городе, и подобные выходки портят…этот…как его…
–…культурный облик. – Закончил Гриф.
– Эй, парни, я думаю, что нужно закрепить наш урок вежливости.
Червь рванулся в мою сторону. Я моментально, резким толчком, отбросил Лилит, после чего увернулся от надвигающегося удара. Материализовав свой лук в руке, я пустил стрелу в нападавшего, затем, развернувшись, выстрелил в его дружков. Через мгновение все трое будто оцепенели. Придя в себя, алкоголики сблизились и начали обниматься, поглаживая друг друга по плечам. Мы не стали смотреть, чем кончится дело, хотя это и так стало понятно, когда в ночной тишине раздались звуки поцелуев.
6
Мы сидели на ступеньках в театр, весело смеясь над тем, что ещё пару минут назад вызывало в нас некомфортное чувство, сравнимое со страхом.
– Ты защищал меня. – Констатировала Лилит.
– Да. А что, не стоило?
– Прекрасно знаешь, что нет. Я могла щелчком пальцев испепелить этих клоунов.
– Прости. Просто это вышло само-собой.
– Не думал, что это против ваших небесных правил?
– В тот момент я вообще ни о чём не думал. Просто знал, что не должен позволить им коснуться тебя.
Лилит, бегающими газами, смотрела то на ступеньки театра, то на звёздное небо. В её взгляде читалось непривычное для демонов чувство смущения, а также едва уловимая…надежда.
– Спасибо. – Повернув
