Лисандр провел пальцами по гладко выделанной коже. С тех пор, как его учитель Ану перешел в другую казарму, Лисандр лишился возможности учиться читать и писать.
«Однажды я это тоже прочитаю», — пообещал он себе.
Кассандра присела возле него и подняла маленький сверток, перехваченный квадратным золотым кольцом.
Девушка заговорила тихим голосом:
— Открой его.
Лисандр снял кольцо с кожаного свертка.
— Что это?
— Протяни руку.
Лисандр послушался.
Кассандра взяла сверток и развернула его. Локон каштановых волос, светлее его собственных, упал ему в ладонь.
— Это волосы Торакиса, — сказала она. — Твоего отца. Думаю, Сарпедон пожелал бы, чтобы они хранились у тебя. У меня тоже есть локон моего отца Демократеса.
Лисандр потрогал волосы пальцами. Он не мог поверить, что они принадлежали его отцу, которого он так и не увидел. Волосы были довольно толстыми и при свете дня напоминали золотистые нити.
Лисандр с нетерпением ждал того дня, когда станет взрослым — тогда он снова сможет носить длинные локоны. Он осторожно положил волосы в кожаный сверток и надел на него кольцо.
— Спасибо, — сказал он.
— Думаю, Огонь Ареса ты тоже можешь оставить здесь, — сказала Кассандра. — На то время, пока длится траур. Говорят, что мертвые в Гадесе[6] ощущают нашу доброту, точно свет солнца, озаряющий их лица.
Лисандр поднес руку к груди и застыл, вспомнив. Он отдал фамильную вещь Демаратосу.
— Что случилось? — спросила Кассандра.
— У меня его нет, — признался Лисандр.
Растерянная Кассандра пристально посмотрела ему в лицо.
— Я отдал его Демаратосу.
— Что ты сделал? — прошептала девушка и молча уставилась на него.
Лисандр с трудом подыскивал верные слова. Что сказать, чтобы она поняла его чувства, ощущение растерянности и утраты? Как мог он носить эту драгоценность, которая передавалась в их семье от одного храброго воина к другому, если чувствовал себя недостойным ее? Лисандр не знал, можно ли его считать храбрым воином. Он все еще не знал, кто он.
— Демаратос спас мне жизнь, — сказал Лисандр после некоторого молчания. — Мне казалось, что я поступаю правильно. Он сохранит его до тех пор, пока…
— Это фамильная вещь, — прервала его Кассандра, подобрала юбки и отошла. — Она поколениями хранилась в семье. Как ты мог так поступить?
Девушка села на край постели и спрятала лицо в руках. У нее затряслись плечи. Лисандр коснулся ее, но Кассандра оттолкнула его руку.
— Оставь меня, — сказала она. — Я хочу побыть одна.
— Кассандра, я…
Она резко встала и торопливо вытерла руки о пеплос. Ее лицо покраснело и исказилось от горя.
— Убирайся! — прошипела она него. — Как ты мог так поступить? Неужели ты так мало ценишь свою семью?
Лисандру хотелось возразить, он видел, как расстроена Кассандра.
«Я подожду, пока она успокоится», — подумал он и неохотно направился к двери.
Боль, словно нож, врезалась ему в сердце. Он не хотел обидеть свою кузину. После сражения с персами Лисандр решил, что его дух слишком мрачен, и он не достоин чести носить Огонь Ареса. Ему хотелось избавиться от амулета. Он вернет его, когда настанет подходящее время, но как объяснить все это Кассандре?
Когда Лисандр шел по коридору, к нему приблизился раб. Это был Хилас, один из илотов, которые помогали управлять домом Сарпедона.
— Хозяин Лисандр, — заговорил он. — Сюда пришли гости. Я должен сообщить об их прибытии хозяйке дома.
Лисандр указал на комнату.
— Кассандра там, но ее не следует беспокоить. Я сам встречу гостей.
— Хорошо, хозяин, — ответил Хилас и первым вышел во двор.
Его ждал Теллиос в сопровождении двух воинов. Он улыбнулся, но его взгляд был холоден.
Эфор приблизился к юноше. Лисандр, потеряв от удивления дар речи, пожал ему руку.
— Привет тебе, ты ведь внук Сарпедона?
Стало ясно, что Лисандру надлежит вести себя так, будто ничего не произошло, хотя его челюсть все еще болела от удара, нанесенного Теллиосом.
— Да, — холодно ответил юноша. — Кассандра…
— Я здесь, — раздался голос девушки.
Лисандр обернулся. Кузина стояла рядом. Ее волосы были завязаны сзади, а лицо спокойно.
— Чем я могу служить вам, эфор?
Поведение Теллиоса чем-то напомнило Лисандру повадки змеи.
— Кассандра, — сказал эфор, — надеюсь, я не нарушил твой покой.
— Нет, эфор, но если вы пришли отдать дань уважения моему деду, то наша семейная могила находится у южной дороги.
На лице Теллиоса задергался мускул, но он продолжал улыбаться.
— Я пришел отдать дань Сарпедону, — ответил он, — но скорее по делу, нежели из-за траура.
— Очень хорошо, — сказала Кассандра. Она хлопнула в ладони, и в дверях показался Хилас. — Хилас, принеси гостям прохладительные напитки. Следуйте за мной, господа.
Лисандр прошел за Теллиосом и двумя воинами в столовую, где вокруг низкого прямоугольного стола уже были расставлены кресла. Теллиос сел, воины встали по обе стороны от него.
Лисандр встал позади Кассандры, которая села напротив Теллиоса. Появился Хилас с подносом, на котором стояли чаши, кувшин с водой и нарезанный дольками лимон. Он поставил поднос на стол и наполнил чаши.
— Как вам известно, Сарпедон умер, не оставив наследника по мужской линии, — заговорил Теллиос.
— А как же Лисандр? — спросила Кассандра.
Лисандр заметил, как на лице эфора мелькнуло раздражение.
— Его родство еще не доказано, — ответил Теллиос. Эфор даже не взглянул на Лисандра. — К тому же умерли все, кто мог бы свидетельствовать в его пользу. В любом случае, статус полукровки, нечистая кровь, не позволят ему стать наследником.
— Лисандр перед вами, — спокойно возразила Кассандра. На ее щеках появились красные пятна. — Если вы помните, он недавно спас всю Спарту от нашествия персов.
Лисандр подался вперед, но оба воина тут же достали мечи.
— Вы хотите бросить вызов Совету? — спросил Теллиос.
Лисандр опустил руки.
— Я никому не бросаю вызов, — ответил Лисандр. — Теллиос, вам следует это знать.
Что здесь происходит? Чувство беспокойства точно иголками впилось юноше в сердце.
— Как я уже говорил, — продолжил Теллиос, — Лисандр внебрачный ребенок, рожденный женщиной из илотов. Так что из-за отсутствия наследника по мужской линии, все имущество должно перейти в руки Кассандры…
Кассандра смущенно взглянула на Лисандра.
— Однако, — продолжил Теллиос, — управление столь обширными владениями явно не дело столь юной девушки, поэтому Совет постановил, что всем должен управлять опекун.
