Во двор через калитку входит К о р е ц к и й. Развязно подходит к столу, останавливается напротив С п е р а н с к о г о.
К о р е ц к и й(развязно). Прекрасная погода, не так ли, стоит для этого времени года? Я, впрочем, по совсем иному вопросу. Имею честь просить руку вашей жены!
С п е р а н с к и й. Что вы несете? Вы пьяны!
К о р е ц к и й(гордо поднимая голову). Нет, я не пьян, и я не несу. Вы, быть может, не знаете, но мы с Марией Петровной давно уже любим один другого. Проще говоря, мы с ней любовники, но хотели бы стать чем-то большим.
С п е р а н с к и й. Я не верю вам, вы лжете, Корецкий!
К о р е ц к и й. Вы не хотите смотреть правде в глаза. Вы обуяны грандиозными планами, а мы здесь, в провинции, извините, довольствуемся малым. Куда нам до ваших наполеоновских замыслов! Только бы ночь прожить, да день продержаться!
С п е р а н с к и й. Не ерничайте!
К о р е ц к и й.Я говорю о том, что давно всем известно: вы не обращаете на жену никакого внимания; вы эгоист, и должны ее отпустить. Я человек маленький, но, уверяю вас, со мной ей будет намного лучше.
С п е р а н с к и й.Вы клоун!
К о р е ц к и й(упрямо). Пусть так, пусть я клоун, но, вместе с тем, я ее тайный любовник. Она предпочла клоуна вам, и хотела бы пойти еще дальше, порвав с вами всяческие отношения.
С п е р а н с к и й. Маша, скажи, это правда? Правда ли то, что говорит это ничтожество?
К о р е ц к и й. Я не ничтожество, я человек! Не вашего, быть может, полета, и не вашей фантазии, но человек, который имеет в этом городе прочные корни. Вы здесь птица залетная, сегодня вы есть, а завтра, может быть, вообще исчезнете неизвестно куда, пойдете рыбам на корм, или курам на смех, смотря что первым случится. А Мария Петровна еще молода, ей еще жить и жить, так пусть хоть поживет по-человечески, а не как ваша прислуга!
С п е р а н с к и й(вскакивая, и тряся за плечи жену). Маша, ответь мне, правда ли то, что говорит этот наглец? Правда ли то, что вы с ним любовники?
М а р и я П е т р о в н а(снимая с себя его руки). Послушай, Сперанский, не стоит так драматизировать ситуацию! Ну какая разница: любовники, или нет? Какое это имеет значение?
С п е р а н с к и й. Опомнись, Маша, ты говоришь чудовищные слова! Мы с тобой муж и жена, у нас растет взрослая дочь, а ты заводишь шашни с каким-то местным чиновником!
М а р и я П е т р о в н а(горько). Наша дочь уезжает от нас с чужим человеком, и тебе на это решительно наплевать. Тебя не интересует ничего, кроме твоего супер-романа: ни я, ни дочь, ни наше возможное, или невозможное счастье. Ты эгоист, Сперанский, и сам довел ситуацию до нынешнего состояния. Впрочем, если хочешь, давай найдем какой-то приемлемый компромисс. Пусть Корецкий поживет какое-то время с нами, пока мы не узнаем друг друга поближе, и примем окончательное и мудрое решение.
С п е р а н с к и й. Ты хочешь узаконить присутствие любовника в нашем доме?! Нет, я этого, пожалуй, не вынесу, это, Маша, удар из-за угла прямо в спину. Это предательство, которого я от тебя не ожидал. Ну что же, пусть все рушится, пусть все падает в бездну, теперь это уже не имеет никакого значения! (Расхаживает по двору, то жестикулируя, то, наоборот, сжимая голову руками, потом опускается на скамейку рядом с С а ш е й.)
М а р и я П е т р о в н а(садясь рядом и обнимая его). Ну полно, милый, полно, не надо слишком расстраиваться, ведь ничего страшного, в сущности, не случилось. Все целы – здоровы, солнышко светит ярко, ты самый талантливый и самый умный из всех, умней любого из здесь присутствующих. Мы просто никто рядом с тобой, ты выше на голову любого из нас, и у тебя все еще впереди.
С п е р а н с к и й(кладя голову ей на колени, жалобно). Нет, Маша, это не так, у меня все позади. Мне уже сорок два, а я все еще, как мальчишка, строю грандиозные планы. Другие в моем возрасте уже все написали, а я только лишь собираюсь начинать свой гениальный роман. А гениальные романы, Маша, заранее никто не планирует, они рождаются сами собой, легко и играючи, и специально их создать невозможно. Обо мне никому неизвестно дальше этой прекрасной провинции. Я провинциальный писатель, Маша, и останусь таким до конца моих дней. Все мои наполеоновские планы затеряны там, в туманной молодости, о которой я уже почти и не помню. Я несчастлив, Маша, я глубоко и безнадежно несчастлив, а тут еще ты добавляешь каплю яда в мое и без того переполненное горечью сердце.
М а р и я П е т р о в н а(гладя его по голове). Все хорошо, милый, все хорошо, не надо слишком отчаиваться, все со временем образуется, и станет прекрасным! А Корецкий пусть немного поживет здесь на даче. Места теперь здесь достаточно, и никому от этого плохо не будет.
С п е р а н с к и й затихает у нее на коленях, словно уснувший ребенок.
С а ш а все так же сидит молча и смотрит прямо перед собой.
К о р е ц к и й, до этого продолжавший стоять, неожиданно ухмыляется, садится за стол, и, налив себе полный бокал вина, залпом выпивает его.
На балкон второго этажа выходят А н д р о н о п у л о и В а с и л и с а И в а н о в н а.
В а с и л и с а И в а н о в н а(скептически разглядывая С п е р а н с к о г о, лежащего на коленях у М а р и и П е т р о в н ы). Все мужчины, Мария Петровна, одинаковы, что писатели, что простые водопроводчики. Вот мой Андронопуло, когда выпьет лишнего, тоже называет меня мамочкой, и просит, чтобы я его гладила по голове.
А н д р o н о п у л о изображает некое подобие улыбки.
М а р и я П е т р о в н а продолжает машинально гладить С п е р а н с к о г о.
С а ш а по-прежнему сидит неподвижно, глядя прямо перед собой.
К о р е ц к и й неожиданно хватает бутылку, выливает ее до конца, залпом осушает бокал, и начинает хохотать, запрокинув кверху голову. Хохот его похож на вой.
КАРТИНА ШЕСТАЯ
Днем.
Двор дачи.
С п е р а н с к и й и Р и х т е р.
С п е р а н с к и й. Эти краски августа, Рихтер, способны свести человека с ума.
Р и х т е р. Вы так думаете?
С п е р а н с к и й. Я это знаю. И еще эта дымка, которой временами тянет на берег. От нее вообще нет спасения. Это хуже, чем сумасшествие.
Р и х т е р. Что может быть хуже, чем сумасшествие?
С п е р а н с к и й. Смерть, Рихтер. Смерть хуже, чем сумасшествие.
Р и х т е р. Не переживайте. Глотните вина. Сегодня такое яркое солнце.
С п е р а н с к и й. В августе, Рихтер, не помогает даже вино. Знаете, когда-то, в молодости, я спасался вином и любовью. Но теперь не помогает ни то, ни другое. Любовь ушла, а вино просто горчит.
Р и х т е р. Это все август, Сперанский, это август на вас так действует.
С п е р а н с к и й. Да, это как лихорадка. Ее надо перетерпеть.
Р и х т е р. Глотните все же вина.
С п е р а н с к и й. Мы пьем, Рихтер, с утра. Нам будет нечего делать вечером.
Р и х т е р. Вечером мы придумаем что-то иное.
С п е р а н с к и й. Что-то иное здесь придумать уже невозможно. Здесь все изжито: любовь, слава, надежды. Здесь больше уже ничего не осталось.
Р и х т е р. Ну а роман? Вы здесь начнете новый роман. Тот, о котором так долго мечтали.
С п е р а н с к и й. Там, где нет ничего, нельзя ничего и начать. Вы правы, Рихтер, давайте пить, и ждать, когда кончится август.
Пьют. Молчат.
Из дверей выходят К о р е ц к и й и М а р и я П е т р о-
в н а.
М а р и я П е т р о в н а(смущенно). К вам можно присоединиться?
С п е р а н с к и й(с преувеличенной вежливостью). Конечно. Садись дорогая, здесь всем места хватит. (Пододвигает стул М а р и и П е т р о в н е.)
К о р е ц к и й(также садясь за стол). К вам сюда не так-то легко добраться. Эта дача находится так далеко, что действительно похожа на голубятню. Вокруг только небо и море.
Р и х т е р. А кипарисовая аллея? Вы обратили внимание на кипарисовую аллею, которая сюда ведет? Это словно лестница в небо.
