Нельзя отступить, а некуда.
Такую стратегию можно только заметить со стороны.
Белый лотос недосягаемо разуму, так говорил Хве-Танг-Хе.
Разницей, то ли от возвышенности, либо по честолюбию.
Цветок лотоса вдохновлял чистоту, силу, молодость и мудрость!
Примером пробуждения от сна.
Понять такое смог только пресвященный.
Но увидевши и познавши все тяготы жизни и войны.
Изучайте приёмы рукопашного боя.
Помните: ничто не колеблет больше, чем зло.
Ищите дорогу взглядом добродетели.
Теория могла быть не интересной.
Значению предавалось много медитировать.
Тратить время в «пустую» на молитвы.
Теория относительности, верить в жизнь после смерти.
Возвышенность духа воина – не бояться смерти!
Боевое искусство тайных чар отражает свет.
Оно проникает глубоко в сознание.
Болезненно проходит урок.
Трудно перевести дух.
Трудности, они отступают и наступают.
Надо понять смысл от учителя.
Узнать больше.
Видеть боевое искусство, проницая изнутри.
Смысл правит разумом.
Ответ бдительный и понятный.
Слово глотается разумом что закон.
Гнать прочь непристойные мысли.
Бороться с ненужным.
Здесь сразу изгоняется неправда и лень.
Промедление, оно ещё и неуверенность.
Тренировка тела и духа, главный занимательный час.
Человек становится бдительным.
Терпеливым.
Стойким.
Осмотрительным.
Сразу понимает цель.
Такого не обмануть.
Из неумелого никчёмного простака окажется нерушимый взгляд.
Непобедим тот, кто окажется мудрей.
А постичь это искусство сможет тот, кто не устрашится врага.
Он, Квон-Кхим-Го, хорошо читал и писал.
Любил слово истинной правды.
Нравилось ему находиться в лесу.
Ловко и легко преодолевать препятствия.
Сидеть на самой высокой скале.
Воин всегда был вооружён и хранил тайну.
Таил то, что другим не дано.
И это не случайность – знать великое Дао-СС! Сильный Дракон не скоро утвердился в душе.
Семь звеньев есть и остаётся неизмеримым пространством не пройденных высот.
Моя высота – верх всех способностей знать Дао-СС! Этот смысл сразу понял Тое-Сан-Тье.
Задумываясь над «будущим», он хорошо понимал развитие всей страны.
Будущий король Когё-ре взвесил все просчёты и ошибки отца.
Правда своя безупречна.
Сказать или смолчать, не всё равно.
Остаться при правде, с достоинством – дело правильное! Но как быть, если страсть, эгоизм, зло, завоёвывает сердца?
Остановить время не дано.
Смело сказано продление молодости.
Лишь дольше прожить.
Но зачем, если нет смысла насладиться сполна.
Правда, она ищется и живёт.
Видеть или замечать, не всё ли равно как.
Пусть останется истина, которую нельзя раскусить.
Тренировка, она часто начинается с восходом солнца.
Вставая рано утром, друзья встречали восход.
Было, трудились на своём огороде.
Даже перекидывали урожай.
Раз в неделю уходили на рынок.
Возможно, удастся что-то подкупить или поменять.
Квон-Кхим-Го научил Тое-Сан-Тье ловить рыбу, показал лекарственные травы, какие бывают съедобные грибы.
Что же можно было сделать, сплести маленькие и большие корзины.
Сделанное оказалось ненужным, взгляды людей обходили их стороной.
Кто-кто, а Тое-Сан-Тье не умел хвастаться и продавать.
Взгляд Квон-Кхим-Го был больше лукавым, нежели простым.
Только рыба со стола уходила свободно и быстро.
Они сразу быстро бежали, спешили вовсю тренироваться Хо-с-рёк.
Как ни скажи, учитель сам выдумывал разный и удачный способ тренировки.
Это подтверждение он перенял от своего учителя Хве-Танг-Хе.
Длинная палка могла быть за место копья.
Ею можно отрабатывать хлёсткие размашистые передвижения от бедра.
Она помогала продвигать ориентацию и создавала простой, но очень эффективный тренажёр.
В руках Квон-Кхим-Го могла оказаться увесистая дубина, никому ненужное ведро и даже игла.
Он умеет подставить дерево, захлестнуть веткой, вовремя уклониться.
Задевает за руку, перехватывает, одновременно продвигая тело в замок.
Приёмы первой ориентации больше похожие на простой бокс.
Только присмотревшись, понимаешь, верх всего достижения ощупывается со стопы.
Корейский бокс непредсказуем, отрадный, находчивый, здесь свой ритм, спокойствие, даже дикий прорыв.
Нельзя рассматривать сложный бой как средство самообороны.
Активная защита выходит сразу в выраженный военный такт.
Да, оказывается, Хо-с-рёк был запрошен и создан для войны! Здесь длинная простая палка больно бьёт и ударяет нападающего по спине.
Надо предположить, когда и как соперник противник атакует шестом.
Так хочется сбить и выдернуть его из руки.
Хочется и «другое»: передохнуть от боли и поединка.
Возможно, такие слова и помогут, только реальную драку не остановить.
Жизнь подсказывает «другое» обратное, поединок не начинать.
Смеётся Квон-Кхим-Го, наступает на ногу, подталкивает.
Насмешка ли это, азарт, раздор, а скажет, надо запоминать.
Нет ничего на половину, такие слова сказаны не зря!
Не просто так, ближе к полуночи учитель явно перескажет притчу или былину о великих воинах учителей.
Он умеет подбодрить, что-то подсказать, находит время выйти и посидеть на берегу.
Как рассказывает легенда, в незапамятные далёкие времена, семь отважных и праведников славно ходили по всей Корейской земле.
Их дух, видимо, переселился с гор.
Небо отражало прочно кованые доспехи.
Сияло зарево ярких семи лучей.
Сыны неба – так говорили о них люди.
Их искусство самое сильное на всей Земле.
Говорят, те воины не отражались в воде.
Лицо прикрывал ярко-синий стальной шлем.
Щит высокий, отображением сторон света.
В руках остроконечный стальной тризуб.
Появлялись они внезапно, приходили из синевы якобы с небес.
Было появлялись из глубины вод.
Ветер кружил вихрем, поднимая огненный столб.
Дрожала стихия, когда на земле стоял рыцарь.
Бежали враги, кидая наземь оружие.
Семь звеньев отражались по воде, отделяя неприступное колесо в вихрь.
Люди неба сражались за справедливость.
«Страждущие» мира оберегали землю и сохраняли мир.
Такую легенду Квон-Кхим-Го когда-то услышал в детстве, нельзя было не заметить, как молодой мастер-наставник приукрасил слова.
Просто учитель не мог поступать иначе.
Отслеживался взгляд, дыхание, мысли, пауза, за спиной горизонт.
С ним интересно, просто, легко, в душе полная свобода.
Чувствуется сразу уровень мастерства.
Мысль уйти в город Се-ёже пришла, стало, внезапно.
А надо было прикупить соль.
Тое-Сан-Тье вдруг нечаянно смахнул её рукой со стола.
Нагнеталось острое чувство, внезапная боль в сердце.
Наклонившись, принц сжал руки в груди.
Ты болен?
Нет, только почему-то нет спокойствия на душе?
Зачем-то Тое-Сан-Тье рассказал другу о сестре.
«Неуверенная она у меня», – с улыбкой в голосе сказал он.
Она мне очень, очень дорога.
Самый любимый мне человек.
В это самое мгновение острая мысль пробудила слезу.
Её зовут Чжи-Шань-Ши.
Слеза и грусть остро вырывается из груди.
Бездна, она прочно поселилась внутри.
Препятствием было столь непонятное чувство.
Ты можешь уйти.
Я даже тебя провожу.
В это самое время принц Тое-Сан-Тье, съёжившись, молчал.
Я не могу быть тем, каким был раньше.
Если только глянуть в глаза сестре.
Грусть завладевала и чутко била своенравного человека.
Я останусь и буду тренироваться Хо-с-рёк.
Я верю тебе.
Будем тренироваться вместе.
Брат, я хочу увидеть сестру.
Уж очень сильно немеет моё сердце.
Бьётся и вот-вот выскочит из груди.
Чжи-Шань-Ши добрая и очень красивая девушка.
Самая обаятельная.
Характером чуточку «похожая» на отца.
Она присутствует духом и в душе.
Дыхание прячется возле моих чувств.
Хранит примирение.
Множит и пробуждает мир.
Я тоже хочу увидеть её!
Так или иначе, ты обязательно познакомишься с ней.
Но почему-то душа нервничала и сострадала.
Наверное, мы чувствуем одинаково.
Верь мне, что-то случилось?
347 год.
Четыре месяца отрешённого образа жизни.
Пора к осени.
На следующий день друзья убедительно бежали в Когё-ре.
Их на одно мгновение опередила видная красивая карета.
Мешаясь или препятствуя пути, принц впервые увидел невежество и высокомерие.
Правда, говорят, надо съесть соль и долго молчать.
«Эй», – вырвался необычно громкий крик.
Так Тое-Сан-Тье решил остановить нескольких вооружённых солдат.
Умер король!
Случайный гонец принёс весть о смерти отца.
Умер отец?
Как так?
Глухое эхо валуном прокатилось по судьбе.
Изнемогая, один и нищий так много сострадал.
Кажется, горе пробудило посторонних.
