привычного геополитического уклада и мировой государственности, не будет самого большого пласта мирового культурного наследия. А теперь главное: не будет того будущего, из которого прибыли мы.
Ты разве до сих пор не понял? Будущее изменится. Может не быть той страны, из которой мы переместились: вспомни про православные корни нашей государственности, про «третий Рим». Знакомых и близких людей тоже может не быть. Телепорта, да и нас самих там может не быть… Теперь ты понимаешь? Единственный путь к возвращению и шанс оставить все как есть – это воссоздание Христа и его учения здесь и сейчас.
– Безумие какое-то! – воскликнул я. – Ну, хорошо. Oбъявил ты себя мессией, собрал учеников. А дальше что? Скажешь своим ученикам: «Поверили в меня? Отлично. А теперь извините, мне пора возноситься на небеса», – а сам телепортируешься обратно, домой? Такой вот хеппи-энд? Так они после этого христианами не станут. Ты помнишь, что из Иисуса из Назарета сделало Иисуса, сына Божьего? Распятие на кресте, дорогой, и воскрешение на третий день. Воскрешение – это, конечно, трудно, но еще куда ни шло. Можно там гранитный камень с могилы сдвинуть, растрезвонить – видели, мол, как живого. Воспользоваться основным христианским постулатом: «Вопрос веры не требует доказательств: или веришь, или нет». Не станут же люди требовать видеоотчет с места происшествия.
А вот с распятьем как быть? Ведь это основной момент, как для христиан, так и для материалистов, утверждавших, что человек, являвшийся прототипом Христа, действительно был распят на кресте.
– Вот теперь я узнаю моего друга Саню, – улыбнулся Андрей. – Ты с ходу озвучил две основные и самые масштабные задачи, которые меня тревожили. Теперь ты прибыл, и можно приступать к их решению. Правда, немного ювелирней, чем ты сейчас представил.
10
Я проснулся к обеду. Халим – слуга Ланского, не особо церемонясь, растолкал меня. Он меня явно недолюбливал: мы были практически ровесниками. Халиму не нравилось, что хозяин оказывает честь молодому, пришлому, безродному проходимцу, но из уважения к своему господину все же делал вид, что старается мне угодить.
Вина я выпил вчера прилично. Мы еще около часа просто болтали с Андреем, и он наконец-то стал напоминать мне моего закадычного друга. Он не остался у Семена Давыдовича на ночёвку, а отправился к ученикам. Я почувствовал укол ревности. Было немного обидно, что Андрей предпочел учеников мне, и я налег на спиртное.
Халим принес мне завтрак на большом серебряном подносе. На мой вопрос о хозяине дома, уважаемом Иосифе Аримафейском, слуга с укоризной заметил:
– Уже часа четыре как работает у себя, в отличие от некоторых.
Сказал и осекся. Виновато посмотрел на меня, не веря, что действительно произнес это вслух. Поклонившись в пояс, Халим начал было извиняться, но я остановил поток его трусливых излияний. Меня такое замечание нисколько не задевало. Я выбросил пальцы вперед, слуга правильно воспринял мой жест и исчез с глаз долой.
После того как я перенес все мое снаряжение, спрятанное в пустыне, Ланской стал проводить большую часть суток в лаборатории, в огромном подземном помещении, находившемся в подвале своего дома. Семен Давыдович продолжил собирать портативный экземпляр телепорта. С точными расчетами, пошагово изложенными в детальной инструкции Евгения Михайловича, складывалось ощущение, что собрать прибор так же просто, как конструктор «Лего».
В отличие от моих сотоварищей-телепортавтов, которые через собственные страхи, кровь, пот и прожитые тут годы впитали в себя это время, я чувствовал себя здесь гостем – туристом, получившим бесплатную путевку в экзотическую восточную страну. Отель, еда и сервис оказались так себе, но ведь ни за что не надо платить! Халявный all inclusive, небольшие экскурсии по историческому городу и отсутствие обратного рейса на этой неделе заставляли меня побыть здесь еще немного – не пропадать же добру. Я валялся на кровати, периодически спускаясь в подвал поболтать с профессором, и неохотно делал редкие вылазки в город.
Андрей заходил еще дважды – узнать, как близок Ланской к завершению сборки прототипа. И вот на пятый день, как и запланировали, Андрей снова выбрался к нам. Мы с профессором уже ждали его, потирая руки. Все было готово, телепорт собран; маршрут для решения задачи номер один намечен. Опираясь на опыт трех перемещений, Семен Давыдович рассчитал и обосновал, почему мы прибыли в разное время в прошлое. Кроме расчетов веса перемещаемого, уравновешивания тяжести его спецодежды при радиусе воздействия лучей плюс 10 сантиметров, он использовал новые расчеты, учитывающие изменения в гравитационном поле, что, по его словам, позволяло максимально точно, практически до дня, выверить время прибытия.
План был таков. Мы отравляем Андрея в ближайшее будущее. Он должен попасть на пять-семь дней вперед, в день, который станет третьим днем после смерти Иисуса Христа. Андрей явится своим скорбящим, потерявшим веру ученикам. Он предстанет перед ними просветленный, умиротворенный, целый и невредимый. Утешит, направит и вдохновит их словом. Это станет великим актом явления воскресшего Сына Божия. Затем скрытно и очень осторожно он доберется до дома Семена Давыдовича, который отправит Андрея обратно, зеркально в тот же день и час, когда он перемещался для «воскрешения». Эта часть плана мне нравилась. Если телепорт не подведет, то все остальное выглядело очень даже выполнимым. Но решение задачи номер два пока меня сильно настораживало. Андрея-Христа должны были распять. Это было непременным условием, без которого все остальные усилия изначально не имели смысла. Честно говоря, я и это перемещение считал лишним. Если мы грамотно инсценируем распятие Андрея, то он без всяких перемещений спокойно объявится перед учениками на третий день. На это я получил возражение Андрея.
– Старик, ты Библию-то читал? Ну или хотя бы фильм Гибсона «Страсти Христовы» смотрел? Меня изобьют, наденут терновый венок, побьют камнями. Придется от самых ворот нести крест. Пока неясно, как мы решим вопрос с прибиванием к кресту. И висеть придется очень долго. И как ты полагаешь – после этого я смогу оправиться за три дня? Представляешь – хромая, весь перевязанный, с кровоточащими ранами, с синяками на лице предстану перед учениками, и скажу: « Я воскрес». Думаешь, после этого кто-нибудь поверит в царство небесное?
– Согласен. С телепортацией воскрешение поубедительней будет. Только после того, как ты эти ужасы перечислил, мне совсем боязно стало. Страшно за тебя.
– Нужно не бояться, а просто тщательно готовиться. Мне, думаешь, не страшно? Но мы люди из будущего – неужели не сможем подготовиться, просчитать и провернуть все это, черт побери?!
– А Спаситель-то наш ругается! – заметил улыбающийся Семен Давыдович, разряжая обстановку.
И мы начали серьезную подготовку. Конечно, основную ставку делали на щедрый подкуп римских воинов, несших вахту в день распятия. Ланской провел серьезную подготовительную работу. Он завел
