девушке.
Она обернулась:
— Степа, это и правда ты!
Степан подхватил на руки свою первую любовь и закружил, вторя танцу снежинок.
— Ты откуда взялась здесь?
— Приехала в командировку, — Лена заглянула в глаза, где так часто тонула в девичьих мечтах и покрепче прижалась к Степиному плечу.
Единственное, что интересовало, — личная жизнь, но спросить об этом Степа боялся.
Лена всегда угадывала его мысли, и сейчас это не стало исключением.
— Воспитываю трех оболтусов… Котов, — засмеявшись добавила она, увидев, что глаза спутника начали округляться от удивления.
Проводив Лену до работы и договорившись встретиться вечером, он поспешил на следующий трамвай.
Вторую половину желания приходилось исполнять самому.
Из всего собеседования Степан запомнил только одно: чтобы после праздников не опаздывал — начальству не положено.
Придя домой наперевес с благоухающей елкой, он заметил, что пальто стало не менее ароматным — по спине расползлось липкое смоляное пятно. Накинув старенький пуховичок, отправился спасать пальто — начальнику, наверное, вид положено иметь приличный.
***
Приемщица в химчистке выглядела так, словно всю новогоднюю ночь вместо потребления холодца и «Иронии судьбы» ей предстояло самой выводить эти пятна.
— После праздников приходите, — скорее гавкнула, чем сказала она.
— Ладно, — Степан пожал плечами.
«На дворе праздник, откуда у людей такое мрачное настроение?» — читалось по его окрыленному виду.
Приемщица машинально заполняла накладную. Каждое новое пятно на принятой одежде напоминало о маме. Сколько из-за них было ссор в ее доме: коричневые круги от одуванчиков, абстрактные пятна чернил на белоснежном фартуке, залитая компотом праздничная скатерть. И самое последнее — рыжее пучеглазое пятно от хлорки на шали, подаренной мамой.
— Какая же ты неблагодарная, — с горечью сказала она, увидев это художество и, развернувшись прямо на пороге, ушла, удалив дочь из своей жизни.
Почти год неблагодарная дочь узнавала о маминых делах и здоровье только через соседей.
Прикрепив накладную к пальто, она по обыкновению стала проверять карманы. Как всегда, ничего интересного — бумажный платок, несколько монеток, билет на трамвай и какой-то листок-оборвыш. Листок взвился и упал к ногам.
Говорят, под Новый год
Что ни пожелается —
Все всегда произойдет,
Все всегда сбывается.
«С мамой бы помириться», — сказала она то ли вслух, то ли про себя.
Колокольчик над входной дверью громко зазвенел.
— Здравствуй, Маргарита! — это был явно кто-то знакомый.
Рита повернулась и первым делом увидела такую родную каракулевую шубу, а затем и маму в ней — совсем уже сморщенную и сгорбленную, но как всегда невероятно красивую и опрятную.
— Вот, возьми-ка! — Наталья Павловна достала сверток.
Рита обомлела, увидев старую грязную скатерть, из-за которой Дед Мороз оставил ее без подарка пятьдесят лет назад.
— Мам, — на глаза навернулись слезы.
— Тихо, тихо, не разводи мокроту. Можешь сдать в свое чистилище, можешь выкинуть. Что с тряпки-то взять, — Наталья Павловна потрепала ее по щеке и засеменила к выходу, по пути обернулась и добавила: — приходи Новый год встречать, я голубцов настряпаю.
— Обязательно, мамочка, — одними губами прошептала Рита и прибила степлером исписанный корявым детским почерком обрывок бумажки к верхнему в стопке бланку выдачи.
***
— Аркадий Петрович, уже забираю. Не волнуйтесь, успею. — В химчистку забежала постоянная клиентка, подала Рите квитанцию и указала на костюм, чтобы та долго не искала.
— Знаю-знаю, — с сожалением ответила Рита.
Костюм принадлежал директору местного завода, а ей очень не хотелось отдавать ему трогательный листок со стихотворением. «У этого и так добра завались. А сам — черствый как сухарь. А, да ладно — может, девчонке перепадет», — подумала она о его секретарше, нетерпеливо поглядывающей на часы.
Аркадий Петрович метался в своем кабинете. Нервничал: скоро начинается мероприятие, а он без костюма, да еще жена на ухо зудит.
«Аркаша, Аркаша, ну сделай что-нибудь, у тебя же куча связей. Вот сдался ей этот ребенок. Выбирай любого — хочешь из Москвы, хочешь из Костромы, да хоть с Заполярного круга. Нет же, глаза, видите ли, у нее, как у тебя, а ямочки на щечках мои».
— Ну наконец-то, — он вздохнул с облегчением, увидев, что помощница вернулась.
Пока завязывал отпаренный галстук, жена теребила в руках врученный секретаршей бланк и заметила прикрепленный листок:
Говорят, под Новый год
Что ни пожелается —
Все всегда произойдет,
Все всегда сбывается.
«Хочу, чтобы Анечка стала нашей дочкой», — Татьяна закусила губу, чтобы не расплакаться.
— Я готов, пойдем.
Галантно пропустив жену вперед, Аркадий Петрович уже закрывал дверь, но тут переливисто зазвенел рабочий телефон.
— Слушаю, — раздраженно ответил он.
— Аркадий Петрович, — защебетал женский голос соцработницы на том конце провода, — у нас хорошие новости. Родственников у девочки не нашлось, вы можете ее забирать.
— Танюш, это тебе. Делай как считаешь правильным, — он передал ей трубку, поцеловал в висок и убежал.
— Вы когда заберете девочку?
— А сегодня можно? — Татьяна боялась, что после праздников чудо может рассеяться.
— Да, конечно, документы готовы.
Таня вызвала такси и помчалась в детский дом, где, прислонившись носом к оконному стеклу, ее ждала Анечка.
Выходя из машины, Татьяна вытащила все деньги, что были в сумочке, и отдала таксисту — совсем еще юной девчонке с разноцветными волосами.
— Женщина, тут много! — крикнула та вслед, но щедрая пассажирка уже скрылась за забором.
***
— Фига себе, привалило! Как раз на поездку. И правда таксовать — круть! — присвистнула Женька. — А это что? — она покрутила в руках мятую бумажку, затесавшуюся среди купюр.
Говорят, под Новый год
Что ни пожелается —
Все всегда произойдет,
Все всегда сбывается.
«Хочу есть мандаринки в Новый год прямо с дерева», — Женя мечтательно сглотнула слюну. Денег съездить в Абхазию теперь хватит, но Фила оставить совсем не на кого.
Приехав учиться в чужой город, где не было родных и знакомых, Женька в первую очередь завела собаку — веселого лабрадора, безудержно любящего свою хозяйку.
Выведя вечером Фила на прогулку, она дошла до трамвайной остановки. Пока пес метил территорию, Женя увидела объявление: «Загадай желание». Она вытащила потрепанный листочек из кармана — тот самый почерк.
Рядом остановились девочка и мальчик.
— Вовка, смотри, все пожелайки забрали! — девочка захлопала в ладоши.
— Ага. Другим сделали. А нам фиг кто, — мальчик печально вздохнул.
Женя решила вмешаться в разговор:
— А вы что хотели?
— Собаку! — хором ответили ребята.
— А где ваши родители?
Ребята показали на женщину, разговаривающую по телефону чуть поодаль.
Вова и Катя увлеченно наблюдали, как чужая тетя с цветными волосами что-то рассказывает маме и показывает на собаку.
Мама подошла к ребятам, раскрыла ладонь и лукаво улыбнулась:
— Ваших рук дело?
На ладони лежал клочок
