– Хорошо, – Жанна отложила вилку. – Я согласна на брак Жаккетты. Хотя мне и нелегко дать это согласие.
– Ваша жертва не будет напрасной, – пообещал рыжий. – Завтра я переговорю с епископом о дне бракосочетания, а вы при виконте расскажете придворным дамам об этом захватывающем событии.
– Сначала я расскажу герцогине. Она все знает, – твердо сказала Жанна. – Всю правду.
– Хорошо. Это нам на руку. Прекрасное жаркое. Спокойной ночи.
И рыжий пират ушел.
Не сказать, чтобы Жанна была очень рада такому повороту событий, но, с другой стороны, уж лучше так, чем остаться с виконтом один на один…
* * *
Аньес и Жаккетта не успели обсудить даже сотой доли того, что хотели. Но малыш потребовал внимания матери, друзья потребовали внимания Жаккетты. Спустилась мрачная (потому что голодная) камеристка баронессы де Шатонуар, которой понадобилась горячая вода для госпожи. Тысячи мелких дел, возникающих, казалось бы, из ниоткуда, цепко держали в своих оковах.
Но самую главную новость Жаккетта Аньес успела сообщить:
– Я теперь никакой святой о защите не молюсь, представляешь? Он меня защищает.
Аньес с полуслова поняла, о чем речь. Сказала:
– Ничего себе! – И, прижимая орущего сына, убежала его кормить и укладывать спать.
Когда Жаккетта добралась до постели, она ног под собой не чувствовала. Пирата не было – и Жаккетта знала, что сейчас он пытается получить у госпожи разрешение на их брак.
* * *
В эту ночь и Жанна, и Жаккетта очень долго ждали своих мужчин.
Разобравшись с делами, пират собрал вместе Жерара, Большого Пьера, Масрура, Ришара. Они вооружились факелами (и не только). И пошли в соседний дом, благо ворота после отступления виконта остались распахнутыми.
То, что хозяева его покинули в сильной спешке, было понятно сразу. Оставленные вещи, брошенная утварь… Рыжий пират ходил по дому и хмурился. Нашел комнату, в которой сидел виконт. Глянул в окно на Аквитанский отель. Сел в резное кресло и задумался.
Большой Пьер осмотрел дом, что-то прикинул, взял лом и пошел в подвал, сшибая мешающие запоры.
Там, внизу, в одном из закутков нашли связанную кухарку Филиппу. Слава богу, живую, хоть и побитую. Увидев Большого Пьера, Филиппа зарыдала.
Ее вынесли наверх, дали напиться. Филиппа и двух слов связать не могла, лишь заливалась слезами. Родной дом ее был далековато, поэтому кухарку перенесли в Аквитанский отель, устроили в кресло у теплого очага, налили вина. Того же самого, которым отпаивали баронессу де Шатонуар.
– Вряд ли он сюда вернется, – сказал Жерару рыжий пират. – Времени до отъезда герцогини Анны во Францию осталось совсем немного.
– Я бы не зарекался, – мрачно сказал Жерар. – Господин виконт способен на все. Пока он на удивление мягок…
– Но мы тоже еще зубы не показывали, – утешил его пират.
* * *
Жанна дождалась Жерара глубоко за полночь.
Пока Жерара не было, она лежала и думала, как же быть с баронессой де Шатонуар.
Если герцогине Анне Жанна рассказала все без колебаний, то баронессе она пока ничего не сказала ни о Шатолу, ни о виконте, отделавшись общими словами, что путешествие было трудным. Ей ничего не хотелось говорить баронессе – ведь она, пусть и косвенно, подтолкнула их с Жаккеттой на это путешествие. И еще неизвестно, как отзовется любое слово, сказанное в присутствии госпожи де Шатонуар, чьих ушей оно достигнет. На кого она сейчас может работать? В какую авантюру ввязалась? Ведь не просто так появилась она в Ренне именно сейчас. Ох, не просто… Оставить родные края и пуститься в путешествие в преддверии зимы – баронессой должны двигать очень серьезные причины.
Жерар появился, когда Жанна уже задремала.
Он рассказал, что в соседнем доме обнаружили кухарку Филиппу.
– Какое счастье, что он ее не убил! – всхлипнула Жанна. – Я боялась самого худшего… Теперь она, наверное, не захочет переступить порог нашей кухни.
– А может быть, наоборот, – утешил ее Жерар. – Может быть, только здесь она будет чувствовать себя в безопасности, похитили ведь ее в городе.
– Может быть, – благодарно сказала Жанна, целуя Жерара.
И больше они не произнесли ни слова, потому что им было не до этого.
* * *
– Я таки сунул голову в петлю, – сообщил рыжий пират Жаккетте. – Госпожа Жанна дала согласие на наш брак.
– Очень хорошо, – безмятежно сказала Жаккетта. – Госпожа Фатима будет рада.
– А ты? – обиделся пират.
– Если сообщишь это по-другому. А то от твоих слов я чувствую себя виселицей, в чью петлю сунул голову невинный человек, – отрезала Жаккетта.
– Хорошо, я выразился неудачно, – не стал отрицать рыжий пират. – Сострить хотел. Ты меня простишь?
– Прощу, – не стала ломаться Жаккетта. – Я была бы больше рада, если бы все это произошло тихо и спокойно, а не так, как сейчас.
– Я бы тоже этого хотел, – согласился рыжий. – Но по-другому не получается. Потому что это часть нашей борьбы. И все-таки, я думаю, мы устроим достойный праздник, не хуже королевского, уверяю тебя. Венчание пройдет в соборе Святых Петра и Павла.
– Когда?
– Завтра узнаем. Хотелось бы, конечно, в ближайшую пятницу или субботу, нам нельзя откладывать – герцогиню скоро увезут во Францию.
– У меня странные чувства, – призналась Жаккетта. – Голова кругом идет от всего этого.
– У меня тоже, – кивнул рыжий пират.
– А ты потом не будешь жалеть? – в лоб спросила его Жаккетта. – Ведь я – это я, а ты знаешь, какой я уродилась.
– Я хочу засыпать и просыпаться с тобой вместе, – просто сказал рыжий пират. – Мне хорошо, когда ты рядом. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – подтвердила Жаккетта.
Глава V
Утром баронесса де Шатонуар решительно собралась ехать ко двору герцогини вместе с Жанной.
С одной стороны это облегчало задачу рассказать о предстоящем венчании.
– Я хочу устроить маленькую шутку, – объяснила Жанна баронессе, пока экипаж гремел колесами по мостовой. – Я выдаю камеристку замуж…
– А вот я бы нипочем не дала разрешения своей, еще чего! – ввернула тут же баронесса. – Этак они все под венец намылятся, с них станется.
– Да бог с ней, что теперь, в мире прислуги не останется, если она станет замужней дамой? – высокомерно отмахнулась Жанна. – Суть не в этом. При герцогском дворе я хочу представить дело так, что замуж выходит Нарджис – вы оцениваете соль, госпожа де Шатонуар?
– Ах, моя девочка! – оживилась почувствовавшая интригу, как гончая кровавый след, баронесса. – Ты такая проказница! Хочешь повеселиться так же, как в Риме?
– Да лучше, чем в Риме, – не моргнув глазом, заявила Жанна. – Теперь ведь у нас есть еще и настоящая госпожа Фатима, и настоящий восточный евнух. Все будет куда достовернее. Мне хочется немного развеселить этой шуткой герцогиню Анну – она так печальна после проигранной войны…
