Я боролась со слезами, которые грозили пролиться из моих глаз. Я не могла показать Хелен, как мне больно. Я знаю, она будет чувствовать себя виноватой.
— Все… нормально. Я думаю, ему нужно больше времени, — тихо сказала я.
Дворецкий впервые взглянул на меня. Он одарил меня извиняющейся улыбкой, которая подтвердила мои прежние подозрения, что Райдер не хотел меня видеть специально.
Я слегка кивнула ему.
Хелен, должно быть, тоже это почувствовала. И я знаю, что она жалела меня.
— Ну, поскольку мой сын не может тебя видеть, я думаю, у тебя есть немного свободного времени, не так ли?
Я кивнула.
— Пойдем, милая. Я хотела сегодня пройтись по магазинам, и мне нужна компания получше, чем Пэрис. Ее вкус в одежде иногда слишком отличается от моего. Ты не могла бы провести день со мной в торговом центре? — спросила Хелен.
Как я могла сказать «нет»? Я знаю, что Хелен хотела бы сделать что-нибудь для меня, чтобы мне стало лучше.
— Спасибо, Хелен, — сказала я. — Если вы думаете, что я буду хорошей компанией, то я буду счастлива пойти с вами.
Мать Райдера явно любит ходить по магазинам. И меня не удивляет, что почти весь торговый персонал роскошных брендов знал ее. Я решила расслабиться и быть самой собой. Я сделала одну из тех вещей, которые у меня получаются лучше всего. Я критиковала одежду, которую она выбрала, а также сумки и украшения. Я думаю, что одна из привилегий моей работы — это изучение того, что имеет класс и кричит об элегантности, будь то в деталях или в целом. Я думаю, что действительно впечатлила Хелен своими навыками. Она сделала мне комплимент по этому поводу.
— Теперь я знаю, почему ты так хороша в своем деле, дорогая, — сказала она, когда мы пили кофе.
— Наверное, это всегда было во мне, — сказала я. — Мне нравится то, что я делаю. Для меня это не требует усилий.
В этот момент Хелен протянула мне бумажный пакет от «Картье».
— Это тебе, дорогая.
Я покачала головой.
— Хелен, нет, — сказала я. — Я не могу принять это. Сегодня не мой день рождения.
Хелен рассмеялась. Она достала из сумки коробку.
— Я хотела бы поблагодарить тебя за компанию.
— Всегда пожалуйста. Мне понравилось. Но вы не обязаны были давать мне что-то взамен, — сказала я.
Она открыла шкатулку, и я увидела красивый платиновый браслет.
— Это мой благодарственный подарок, не только за сегодня, дорогая, — сказала она. — Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты терпеливо любишь моего сына, — она взяла браслет и надела его мне на запястье. — И напомнить тебе, чтобы ты всегда находила в себе силы бороться за вас обоих.
Слезы наполнили мои глаза, когда я снова посмотрела на мать Райдера.
— Мне очень жаль, Астрид, — когда она посмотрела на меня, ее глаза тоже наполнились слезами. Хелен обняла меня. — Я знаю, что мой сын выбрал правильную женщину. Я знаю, как сильно он тебя любит! Но он всегда был таким. Думал, что каждая женщина, которую он находит, охотится только за его деньгами. Я знаю, что, когда ему станет лучше, ты будешь первым человеком, которого он будет искать. Если он только вспомнит, что причина, по которой ты была рядом, заключается в том, что тебе не нужно было его богатство, что ты влюбилась в него, когда он был барменом…
Я вытерла слезы со щек.
— Я не знаю, как заставить его вернуться ко мне. И я так боюсь, что с каждым днем теряю его все больше и больше.
— Подожди, дорогая, — сказала его мать. — Он все тот же человек. Где-то в его упрямом уме живет и умирает ради тебя человек.
Она сжала мою руку. Я коснулась браслета, который она мне подарила, и улыбнулась ей в ответ.
— Спасибо, — сказала я. — Надеюсь, что вы правы.
— Он мой сын. Я знаю, что в итоге он найдет способ вернуться к тебе.
И я могла только надеяться, что это все еще правда. Что человек, которого я люблю, очнется от этого транса и вспомнит все хорошее, что у нас есть. То хорошее, что его ждет.
Глава 27
Брачный контракт — юридический документ до заключения брака, который гласит, что случится, когда пара решит развестись, особенно в плане финансов и имущества
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Райдер
Прошло четыре месяца после несчастного случая, и я медленно возвращаюсь в свою прежнюю форму. Мои раны зажили. Незначительные переломы и швы… все зажило.
За исключением одного — рана в моем мозгу. Есть еще эта завеса, которая удерживает один год моей жизни от моего сознания.
Один год. Я подумал, насколько значимым может быть этот год? Я могу читать отчеты по итогам года от моих компаний, и я должен быть в порядке. Я могу провести день в сети и узнать, что случилось с миром.
Я могу исцелиться от этого и продолжать жить своей жизнью. Никаких неприятностей.
Я чувствую себя нормально. Словно вообще ничего не произошло. У меня все еще есть люди, которых я люблю. Пэрис стала ответственной, заботясь о некоторых моих филиалах. Моя мать по-прежнему отлично справляется с управлением некоторыми нашими предприятиями. Дженис и Джейк все те же. И тот и другая до сих пор иногда причиняют мне боль в заднице. Все та же влюбленная парочка, которая не может устоять перед поцелуем, даже когда я рядом. У моего отца все еще есть фетиш на брак и развод.
Все замечательно. Нормально.
Только когда они упоминают ее имя, все начинает казаться туманным. Когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что огромная часть моей жизни покрыта густым черным дымом. Там что-то есть. Но я не знаю, что. И она — большая часть этой недостающей части головоломки.
Кто она такая? Как я ее нашел? Как я мог влюбиться в нее?
Все, кто когда-либо был мне близок, говорили мне, что я по уши влюблен в нее. Но как я мог быть таким? Я ее не знаю. Я ее не помню. Как я могу любить ту, кого я едва знаю? Как я мог влюбиться в ту, кого я встретил меньше, чем год назад? Это просто так… непохоже на меня!
— Ты в порядке, мужик? — спросил Джейк у меня за спиной.
Я смотрел на наши владения с балкона, занимаясь своим любимым занятием после аварии — размышлением.
Я пожал плечами.
— Вчера приходила Астрид. Ты виделся с ней? — спросил он.
— Нет! — коротко ответил я. — Я велел дворецкому передать ей, что симулирую черепно-мозговую травму и поэтому не могу спуститься к ней.
— Черт возьми! — Джейк выругался рядом со мной. — Почему ты намеренно причиняешь боль Астрид?
— Сомневаюсь, что ей больно. Помни, она — скала! — сказал я.
Должен признаться, я восхищаюсь ее духом. Она не сдается. Она постоянно приезжает сюда, каждую неделю летает из Малибу в Нью-Йорк, приезжает к моей матери и просит меня о встрече. И каждый раз она уходит с тем же результатом. В конце концов, она разговаривает либо с Пэрис, либо с моей матерью, но я так и не спустился к ней.
— Райдер, я знаю, что ты был таким. Ты просто не очень-то заботился о женщинах. Ты смотрел на них точно так же как сейчас. Что им нужны только твои деньги. Ты слишком осторожен! Но Астрид…
— Заткнись, Джейк! Ты должен быть на моей стороне. Я не хочу слышать об Астрид! Если кто-нибудь из вас еще раз скажет мне, как я был влюблен в нее, клянусь, я покончу с собой!
— Но это так, придурок! — Джейк фыркнул на меня.
— Я не могу любить того, кого не знаю, гений! Просто я такой, какой есть. Я не могу так легко влюбиться в женщину. Должно быть, она… не знаю… дала мне приворотное зелье или что-то в этом роде. Я же тебе говорю. Эта женщина ничем не отличается от остальных. Она со мной, потому что хочет той жизни, которую я мог бы ей дать. Она уже манипулировала мной… и тобой.
Джейк долго смотрел на меня. Потом он вздохнул.
— Райдер, когда это облако в твоем мозгу рассеется, я хочу, чтобы ты снова и снова повторял этот разговор в своей голове, и ты поймешь, как сильно я хочу сейчас ударить тебя. На самом деле, я считаю, что когда ты действительно поправишься, первое, что ты захочешь сделать, это убить себя! — а потом он ушел от меня.
