Это стрелял Ковальски, но целился он в воздух.
Пули пролетели высоко над светящимися шарами и скрытыми под водой телами охотников – и поразили черную тень, кружившуюся в нескольких метрах над рекой. Это был Hastax, которого оглушил Джейсон. Пули изрешетили все еще не пришедшую в себя крылатую тварь, и она, обливаясь черной кровью, рухнула в воду, прямо на стаю охотников.
Volitox’ы бросились врассыпную, вероятно, повинуясь рефлексу самосохранения, спасаясь от возможного нападения, но тотчас же опомнились и набросились на добычу, привлеченные запахом крови.
Выбравшись на берег, Грей присоединился к своим спутникам.
– Это на какое-то время займет их… и других любителей падали, – пробормотал Харрингтон. – Но мы должны воспользоваться этой возможностью и уйти как можно дальше.
– Пошли! – согласился Пирс.
Тяжело дыша, он хлопнул Ковальски по плечу, без слов благодаря великана. Тот вскинул тяжелый пулемет, упирая его прикладом в плечо.
– Как уже говорилось, я предпочитаю настоящие пули.
Маленький отряд двинулся вдоль берега, осторожно ступая по скользкому покрывалу водорослей и мха, держась подальше от кромки воды.
Первым шел Грей, закинув на плечо ИНВ. По обе стороны от него шагали Джейсон и Стелла. Следом за ними двигался Харрингтон, а замыкал шествие Ковальски. Профессор не отрывал взгляда от своей хромающей дочери. Правая нога у молодой женщины по-прежнему оставалась опутана несколькими витками водорослей; низ штанины пропитался насквозь кровью.
– Не нужно ли заняться раной? – спросил Грей.
Харрингтон оглянулся назад. Маленький отряд зашел за скалу, скрывшую его от глаз пиршествующих хищников.
– Нужно, – согласился профессор, увлекая своих спутников вперед. – Идем вон туда.
Обломок скалы послужил Стелле стулом. Отец осторожно распутал водоросли, выдергивая из кожи окровавленные шипы, каждый в дюйм длиной. Оторванные от ноги, мускулистые витки продолжали извиваться у Харрингтона в руках, но он крепко держал их.
Следуя указаниям профессора, Грей вспорол его дочери штанину, затем обработал рану антисептиком и перебинтовал ее, воспользовавшись медикаментами из аптечки, захваченной из гондолы.
– А как насчет яда? – спросил он, занимаясь раной.
– Об этом можно не беспокоиться. – Харрингтон поднял кусок водорослей. – Sugox sanguine не опаснее ламинарии. Но только более агрессивная.
– Это точно, – проворчал Ковальски.
Держа водоросль в руках, профессор шагнул к Джейсону. Парень отпрянул назад.
– Стойте на месте, – сказал Харрингтон. – Дайте я взгляну на ваше лицо.
Джейсон повернулся к нему щекой, показывая черную зияющую рану.
Харрингтон поднял извивающееся растение. С места разреза капала ярко-алая кровь. Грей новыми глазами взглянул на острые шипы, чувствуя в груди холодок ужаса.
«Неужели эта мускулистая водоросль напилась крови Стеллы?»
Закинув голову Джейсона назад, профессор поднес растение так, чтобы капли упали на рану.
«Что он задумал?..»
Из раны высунулась жирная белая личинка, привлеченная запахом свежей крови. Проткнув головку шипом, Харрингтон извлек все тело и выбросил водоросль вместе с пронзенным паразитом в реку.
Джейсон ощупал рану на щеке. У него на лице отобразилась смесь отвращения и ужаса.
– Вы знаете, кто такие оводы? – спросил Харрингтон.
Джейсон покачал головой, всем своим видом показывая, что не знает и не хочет это знать.
Но профессор все равно счел нужным объяснить.
– Cuniculuх spinae очень похожи на них; это паразиты, проникающие в живую плоть. Они прожигают себе путь глубоко в ткани и выпускают яйцеклады-иголки.
– Яйцеклады? – еще сильнее побледнел Джейсон.
– Яйценосные жгуты. Из яйца появляется плотоядная личинка, которая ползает внутри тканей, питаясь ими. Затем личинка превращается в…
– Думаю, с нас достаточно уроков биологии, – прервал профессора Грей, избавляя Джейсона от дальнейших подробностей и помогая Стелле подняться на ноги. – Идем.
14 часов 32 минуты
Джейсон уныло брел следом за Греем. Маленький отряд находился в пути уже почти сорок пять минут, но, по всем прикидкам, за это время они преодолели не больше полумили.
«И это еще хорошо».
– Осталось еще совсем немного, – сказал идущий следом Харрингтон, но Джейсон не знал, то ли это правда, то ли профессор просто пытается подбодрить себя.
Подземный проход уводил все дальше вниз, спускаясь неровными ступенями высотой не больше метра каждая. Река срывалась с этих ступеней водопадами, шум которых разносился по тоннелю. Путники двигались вдоль западного берега, но в некоторых местах им приходилось петлять между лужицами, заполненными зловонной водой, и переправляться через ручейки, прыгая с камня на камень.
И все же не пересеченный рельеф затруднял продвижение вперед.
На маленький отряд постоянно давила местная фауна, подобно сильному встречному ветру. Значительную часть крупных животных удавалось отпугивать с помощью акустических ружей. Но постоянно в воздухе и под ногами кто-то ползал, извивался, хлопал крыльями. Беглецов беспрестанно донимали кусачие мошки, на которых акустические заряды не оказывали никакого действия.
К этому времени Джейсону уже казалось, что каждый последующий вдох обжигает легкие еще хуже предыдущего.
Каждый последующий ярд давался все труднее.
Одежда насквозь пропиталась потом. Глаза под очками ночного видения распухли и горели.
Единственная светлая сторона заключалась в том, что Стелла была рядом. Они шли плечом к плечу, поочередно поднимая свои ружья. Сначала девушка и ее отец просвещали своих спутников относительно того, что встречалось им по пути, классифицируя различные виды животных, но довольно быстро все свелось к одному-единственному простому вопросу, касающемуся любых тварей.
И вот сейчас этот вопрос задал Ковальски:
– Пристрелить?
Джейсон посмотрел вперед. Дорогу преграждало стадо существ, похожих на ощипанных страусов эму, числом под пару сотен. Эти птицеподобные создания стояли на длинных, тощих ногах, судя по всему, развившихся в процессе эволюции для того, чтобы передвигаться по мелким лужицам, которых здесь было предостаточно. В прилепившихся друг к другу гнездах лежали пятнистые яйца размером с грейпфрут.
– Если двигаться медленно, они нас не тронут, – сказал Харрингтон. – У них нет естественного страха перед людьми. Если только не подходить слишком близко к гнездам, мы пройдем сквозь эту стаю без единой царапины.
– Ну, а если мы их все-таки потревожим? – спросил Грей.
– У Aveх camo очень сильное чувство общности, – ответил профессор. – Они нападут всей стаей. Взгляните, какие у них на лапах сзади острые шпоры. Ими они потрошат свою добычу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
