— Статуса служанки внутренних покоев недостаточно для решения возникшей проблемы. Я бы обратилась к ее высочеству, как к хозяйке Майи. Но, как мне сообщили, ее не будет во дворце еще несколько дней.
— Хорошо ниэла, я жду вас у себя в кабинете через двадцать минут. Вы успеете.
— Да, ваше величество.
Лера нетерпеливо повернулась замершей в недоумении Майе.
— Одевайся быстрее. У нас мало времени.
— И куда вы собрались Ниэла? — В дверях появилась Леди Мегерианна.
— Меня и Майю ожидает ее величество.
Браслет связи ярко сверкнул, извещая о получении официального вызова в покои императрицы. И Лера решительно двинулась на выход мимо оторопело замершей начальницы.
— Ну, что случилось? Надеюсь это действительно серьезно. — Вопрос прозвучал, когда Лера еще была в дверях.
В просторном кабинете в столь поздний час она застала только императрицу и ее первую фрейлину.
Молча исполнив реверанс, она решительно повернулась к Майе, склонившейся в неловком поклоне.
— Майя, выпрямись и открой спину. — И не выдержав, сама помогла опустить ткань платья со спины.
— Что это? — Леди Цера сначала поморщилась от вида глубоких рваных шрамов на месте заживающих следов от кнута, но сразу обратила внимание на пять свежих рубцов синюшного цвета. В местах, где они пересекались с поджившими уже швами, новая тонкая кожица лопнула и сочилась кровью.
— В мое отсутствие, Леди Мегерианна заставила ее работать. А потом приказала выпороть. Ваше величество, Майя слишком слаба и продолжает испытывать сильные боли. Исполнять обычную работу служанки она не может. Если за это постоянно бить плетью, никогда не сможет поправиться. Но леди Мегерианна не желает слушать оправдания. То, что она делает, согласно статуту называется пыткой.
Ее величество хмуро разглядывала изуродованную спину. Потом отвела глаза и тяжело вздохнула.
— Вы правы, ниэла. Цера, разберись с этим вопросом. Рабыня, свое получила. И дальнейшее наказание бессмысленно. Пока спина полностью не заживет, необходимо исключить любые физические наказания. И напомни леди Мегерианне, что Майя является собственностью моей дочери, а не дворца. Это значит, что любые физические наказания должны назначаться только через нее и с ее согласия. Подобного самоуправства больше недолжно быть.
— Я немедленно займусь этим, ваше величество.
— И еще, Цера, раз она выжила, временный ошейник надо заменить.
— Как скажете, ваше величество. — Цера оставалась не подвижной.
— Вы были правы, что обратились ко мне, ниэла Лера. Лишних скандалов во дворце не нужно. У вас есть что-нибудь еще?
— Нет, ваше величество. — Лера снова присела в изящном реверансе.
Потом, обратила внимание на очередную пародию поклона Майи и испуганно покосилась на хозяйку кабинета.
— Ничего страшного, ниэла Лера. — Правильно истолковала ее взгляд императрица. Леди Цериандра, стоя у нее за спиной только прикусила краешек губы, чтобы не улыбнуться. Мы с леди Церой понимаем, что ей пока трудно исполнять поклон. Пусть делает, как может.
Лера поспешно вышла за дверь и только там помогла Майе привести платье в порядок.
Императрица мрачно смотрела в след вышедшим.
— Ну, вот скажи, Цера, в чем я была не права? Эта рабыня угрожала моей дочери. Из-за нее, она до сих пор сама не своя. Ни с кем, кроме Вирта не разговаривает. Ходит все время мрачнее тучи. Из замка сообщают, всех служанок выгнала. Сама одевается, сама раздевается, никого к себе не подпускает. На мечах с бойцами замковой охраны ежедневно спаринги устраивает. Еще и командира обвинила в подхалимаже. Как будто он приказал своим подчиненным играть с ней в поддавки. Кстати ругается так, что у бойцов уши сворачиваются. Не принцесса, а солдат в юбке какой-то. Бездна! Если б кто знал, как я скучаю по ее проказам! Представляешь, она уходит из покоев на время уборки. Что бы служанкам не мешать.
— Жизнь в бегах изменила ее, ваше величество. Она стала самостоятельной.
— Да, вот только к лучшему ли? Проследи за всем лично. Иллисия не простит, если что-то случится с этой рабыней.
— И кстати. Ее высочество собиралась сбежать с островов до окончания курса полного восстановления. Мне пришлось запретить полеты глайдеров.
— Правильно сделала. Я сама с нею завтра поговорю. Вернется только когда ее показатели войдут в зеленую зону.
Майя всю дорогу до комнаты молчала, искоса поглядывая на свою спутницу и о чем-то думала.
Войдя в себе, Лера снова взялась за мазь.
— Ну, давай ложись. Ох, чую я, надо заново запасаться мазью. Леди Мегерианна будет очень злая после сегодняшнего. И отыгрываться начнет на тебе. Но оставлять подобные ее проделки было нельзя.
— Мегера меня с самого начала пытается достать. А вот ты нарываешься на неприятности. — Неожиданно буркнула Майя, утыкаясь лицом в подушку.
От неожиданности, Лера замерла. Не веря, что тихое брюзжание всегда молчащей рабыни ей не послышалось. Она недоверчиво смотрела на замершую девочку.
— Ты там чего, что-то случилось? — Майя осторожно повернула голову и скосила глаза.
— Э-э, ты еще «мою госпожу» добавь. — Сердито прикрикнула отмершая Лера. И облегченно заулыбалась. Пусть эта рабыня упрямая и никому не верит. Но первый маленький шажок в нужном направлении она все-таки сделала. И все грозящие неприятности теперь были уже не страшны.
Мазь легко ложилась на спину и приятно успокаивала боль. Майя осторожно косилась на улыбающуюся Леру.
— Ты все время со мной. А твой гвардеец где?
— Ух ты! А ты и это помнишь? — Лера слегка покраснела и шутливо дернула Майю за прядь волос. Как-то иначе выразить свою радость она решилась. Уж больно страшно выглядела спина девочки, даже спустя столько времени. — Я уже начала опасаться, что тебя все-таки сломали.
— Я все помню. Ты только не проболтайся. И Мегере сильно не мешай меня пристраивать. Я не буду против того, чтобы походить по замку.
Лера соскочила с кровати и быстро присела на корточки. Их глаза оказались на одном уровне.
— Ты чего удумала? — Встревожено зашептала Лера. — Слышишь. Не смей. Пока совсем не поправишься, не смей даже думать об этом.
— Да я ни о чем таком не думаю. Просто скучно одной торчать в комнате. — Невинно ответила Майя.
— Ты это Мегере и ее стервам будешь рассказывать? Ой? Ну тебя! — Лера смущенно рассмеялась, вслед за ней не выдержала и улыбнулась Майя. — Твои клички все-таки прилипли к ним. Их теперь за глаза иначе никто и не называет. Но я говорю совершенно серьезно.
