class="p1">— Моя матушка, — бесцветно ответила моя «невеста» и постаралась прикрыть телом старуху.
— Ты это… присматривай за ней сама, — буркнул я. — Скоро некому будет. Если что: говори всем, что я велел. Чтоб не препятствовали.
Слово такое казенное — даже на четланском. Я смутился и нырнул обратно в коридор. Во дворе с Глыбой, Хвостом и Ветром подвели дебет с кредитом. Они отчитались, что в «боях за Излучное» погибли трое: один ополченец и двое проданных («Четверо», — поправил я севшим голосом). Раненые наоборот преобладали среди людей Тихого Ветра — девятеро из тринадцати. Сильно их потыкали возле усадьбы Носача. Наши же, в свою очередь, убили человек семь-восемь, стараясь сдерживать свою агрессию. Более трех десятков, не сложивших оружие, взяли в плен. Я велел всю эту братию пока запихать в загон для птицы.
— А с утками что делать? — озадачился Черный Хвост.
— Пускайте под нож — пировать сегодня будем, — небрежно бросил я.
Ополченцам велел заняться всеми ранеными, страже — охранять усадьбу и лодки на берегу. А вот всех здоровых людей Хвоста взял с собой. Из копий, дубинок и щитов они соорудили мне импровизированные носилки. Сидеть было неудобно, зато смотрелось грозно, брутально. Четверо крупных черных легко подхватили меня на плечи, остальные окружили плотной толпой — и мы пошли гулять. Через каждый сотню шагов я велел останавливаться и кричал:
— Я — Хуакумитла! Я — Сухоруков! Я владыка Крыла, избранник Золотого Змея Земли. Ваш владыка! Повелеваю всем вождям, всем старейшинам явиться к дому изменника-Иттануаки. Те, кто не явятся — тоже станут изменниками.
Вот так. Думаю, попрятавшиеся по кустам и хижинам люди, донесут своим местечковым предводителям — и те придут на поклон. Надо здесь жизнь обустраивать.
Мы неспешно обходили сумбурно устроенное селение, петляя по извилистым тропкам, как вдруг из-за одного забора выскочил какой-то мужичок — и бросился прямо к моим носилкам! Несмотря, на почти три десятка проданных!
— Владыка! — заголосил неизвестный, повиснув на плечах хмурых охранников. — Пощади! Смилуйся и дозволь припасть к твоим стопам!
Это было так необычно. Все местные хмуро отсиживаются по хижинам, если вообще не свалили в леса и горы. А этот рвется… стопы мои целовать. Я махнул рукой. Излучнинец на самом деле рванулся было к моим ногам, но Вапачиро незаметным движением погасил весь его пыл.
— Дождались тебя, избавитель! — с надрывом в голосе заголосил мужичок.
— Кто такой? — нейтрально спросил я, не зная, как реагировать на чудика: хмуриться или улыбаться.
— Мацихатла, владыка! — радостно затараторил тот. — Я безрод, здесь, в Излучном, совсем недавно. Никакой жизни не было мне при Носаче! Одно слово — предатель! Верно ты, владыка, кричал!..
Я кивнул, одновременно требуя тишины. Мацихатла понял знак превратно.
— Молю тебя, государь, прими меня к себе на службу! Я ж тут уже всё узнал-провызнал! Укажу, куда следует, провожу, куда нужно, любую работу сделаю!
Ну, не знаю… Если вот так непристойно в ногах какой-нибудь старейшина валялся — я бы повелся. А что мне толку с безрода?
Маци… как-его-тамочень точно прочитал мои мысли по выражению лица и потянулся ко мне с пугающей страстью.
— Дозволь шепнуть на ушко, владыка, — забормотал он театральным шепотом. — Скажу тайну!
Тайны мы любим! Я кивнул Серому.
— Знаю я, где Носач-предатель схрон со своими богатствами держит!
— Ты?! — изумился я. — Простой безрод?
— Вот потому и знаю, — совсем не обиделся мужичок. — Я и крова не имею тут. В кустах густых на окраине порой сплю. Вот и видел, как люди Носача несли тяжелые корзины в тайное место.
— Куда?
Безрод слегка отодвинулся и хитро улыбнулся, в один миг превратившись в совершенно другого человека.
— Всё расскажу, ничего не утаю, владыка! Только прими меня к себе!
— Ляд с тобой! Будешь служить при дворе владыки порученцем. Если, конечно, не врешь мне здесь внаглую!
— Как можно! Точно говорю: надо пройти на север за ручей и идти вдоль него, пока горы не начнутся. Там место есть узкое, за ним уступ крутой. Вот на него надо подняться и идти вдоль серой скалы. Как раз там, за кустами схрон и есть.
— Ну, хорошо. Освободимся от важных дел, покажешь моим воинам, куда идти.
Мацихатла выпучил на меня глаза, словно, услышал нечто ужасное.
— Владыка! Да ты что?! Ты же своим грозным воинством половину Излучного по горам разогнал. А если уж я, безрод непутевый, про то место знаю, неужели, думаешь, других таких нет? Носач мертв, богатства вроде как ничьи… куда знающие люди пойдут?
— Вот же блин, — выругался я.
И скомандовал проданным выдвигаться. Мы уже находились возле ручья, и безрод быстро довел нас до ближайшего мостика. Пара сотен шагов вдоль каменистого овражка — и домики закончились. Только узкие лоскутки полей и огородов, да густые кусты. Сухие и колючие. Мацихатла вел нас уверенно, прыгая с камня на камень. Овраг справа и отвесная скала слева потихоньку сужали долину. Потом перед нами вырос крутой подъем — практически стена — на который с разбегу не забежать. Скала после него уходила влево, открывая широкую неровную ложбину. Наш проводник двинулся за уходящей горой и, наконец, уверенно ткнул пальцем в колючие кусты.
— Где-то там.
— Что значит «где-то»?
— Я за ними шел, но близко подходить побоялся. Люди Носача зашли в кусты с вещами, а вышли налегке. Значит, схрон там.
И мы полезли. Было очень тесно, пролезть смогли человек пять: я с Мацихатлой, да Хвост с парой командиров. Пихаясь и толкаясь, мы принялись искать тайник. Перекопов видно не было, ни свежих, ни старых. Только валуны, да голые скалы.
— Ну, следы точно есть! — сокрушенно рассуждал один из проданных. — Тут люди были, всего дня три назад.
И он задумчиво облокотился на один из камней. Тот, видимо, не согласный быть подпоркой для какого-то четланина, качнулся, стряхивая воина, и вернулся в исходное положение.
— Это чего такое?
Я подошел поближе. Валун был здоровенный, даже не валун, а острый скол, упавший некогда с горы. Выше меня и килограммов на четыреста весом! Я толкнул его здоровой рукой — и камень качнулся! Внимательно осмотрел валун: похоже, что кривизна обломка и скалы сложились в уникальный пазл: каменюка опирался всего на пару точек, а основной вес находился выше условной срединной оси.
— Ну-ка, ребята, толкните-ка камень от меня, — скомандовал я черным.
Те пристроились, как смогли, и на глухое «и-ррраз!» даванули валун. Тот приподнялся, завис на пару вдохов, а потом завалился на дальнюю сторону.
— Сим-Сим, откройся, — пробормотал я.
Обломок скалы прикрывал узкую щель, образованную двумя пластами разных горных пород, которую когда-то
