Бандиты расплачивались добычей – куда еще здесь это барахло девать? Какие-то шмотки, дикарские ожерелья из клыков, прочая ерунда, давным-давно захваченная в набеге, да так и провалявшаяся в углу без пользы.
Леван вышел на крыльцо полюбоваться и даже улыбнулся, глядя на шумное торжище. Надо же, как при нем местная жизнь закипела! Ничего, это только начало. Будет здесь шумное и бойкое место – дайте срок. Клан Левана сделается знаменитым и грозным. Много страха от него будет.
К атаману подошел Дуля. Этот уже успел набраться. Впрочем, сейчас почти все были навеселе. Поглядев на предприимчивого земляка, и другие хозяева сгоняли домой за домашней выпивкой, за снедью. Двор и впрямь стал походить на ярмарку.
– Весело у нас, а, Леван?
Дуля глупо улыбался, и захотелось дать ему в зубы. Будь Дуля умнее, атаман так и сделал бы, но ведь не поймет пьяная харя.
– Весело, – буркнул Леван. – А ты почему зенки залил? Ты чего должен делать?
– А чего?
– Приглядывать, подслушивать. О чем пьяный народ толкует – того трезвый никогда не скажет. Иди, мутантская морда, потолкайся среди местных, запоминай, о чем они болтают.
Дуля сгинул. Леван огляделся в поисках Снулого. С тех пор как он, Леван, стал главой клана, молчаливый увалень почему-то редко попадался на глаза. Дуля – тот, напротив, льнет к старшому, всячески показывает, как он близок к атаману, хорохорится перед остальными. А Снулый – нет, как был всегда наособицу, так и остался.
Тут молчун, будто уловил мысль атамана, возник среди повозок и направился к крыльцу, откуда Леван наблюдал за торжищем.
– Парнишка местный прибежал. Говорит, кочевых видел. – Снулый, как обычно, изъяснялся коротко.
– Где, сколько?
– Как вчера, по округе шастают, близко не подходят.
– Думаешь, нужно съездить пугануть их?
Снулый пожал плечами. Вот поди пойми его:
что хотел сказать-то? Леван прикинул – если ехать, как вчера, повторится та же история, кочевые уйдут в степь, отступят. Зря топливо пожжешь, а его и так немного – Мархад запасов не делал.
Наконец Снулый изволил высказаться:
– Я бы сгонял по округе, глянул… – После долгой паузы он закончил фразу: – Налегке, с сендером.
– Возьми людей, сгоняй, – согласился Леван.
Проводив Снулого, он отправился попробовать пива. Атаману фермер налил бесплатно, подал с подходящей улыбочкой – все как полагается. Но вкуса пойла это не улучшило, пиво Левану не понравилось. Дрянь. Да и оно вскоре закончилось, пивовар пообещал завтра привезти новый бочонок, ему – одному на весь поселок – хоть какая-то выгода.
Леван заметил Лякова, подозвал:
– Раньше здесь пивом не торговали?
– Отчего же, Кижан пиво давно варить наловчился, однако такой торговли, как нынче, никогда не устраивал. Да и где? Явись он к Мархаду на двор, отобрали бы чернявые пиво, а самого прогнали бы. Да и кому его продавать? При Мархаде-то?
– Со мной лучше стало, веселее?
Ляков осторожно сказал:
– Мархад, может, и отбирал без разговоров все, на что глаз положит, однако местных ни разу не грозился убить.
– Ну так я ж никого не убил. – Леван самодовольно улыбнулся. – Ты фермеров предупредил?
– Ну я. – Ляков глядел в землю и отвечал едва слышно.
– Ну и хорошо, что так вышло. Верно говорю? Будут меня бояться, и убивать никого не стану. Потому что незачем. Страх – он людям жизнь сберег, сечешь, Ляков?
Старику не хотелось продолжать разговор, он мялся… Тут возвратился из разведки Снулый на сендере, и Хромой с облегчением перевел дух – он получил возможность уйти от ответа. Местные убирались с подворья, ярмарка выдохлась, и бандиты подошли к сендеру узнать новости.
– Ну что, Снулый, видели кочевых?
– Чтобы близко – ни разу не столкнулись.
– А издалека видели?
– Ну.
– Значит, все в порядке? Страх дикарей на расстоянии держит?
– Нет, не все в порядке, – буркнул Снулый и умолк.
Леван его манеру давно знал и приготовился ждать. Наконец увалень собрался с мыслями и сказал:
– В небе летело что-то.
– Платформа, что ли? Так нам до них дела нет, как и им до нас, – тут же ввернул Дуля.
– Не платформа. Другое. Далеко.
– Небоходы, что ли, к нам пожаловали?
Ответа не последовало. Леван обратился к парням, которые ездили с молчуном, – те вовсе ничего не видели. Не туда смотрели, понятное дело. Снулый приметил в небе что-то странное, но никому говорить не стал.
– Куда хоть летело-то? – спросил Дуля.
Снулый показал пальцем на север.
– Что там, Ляков?
– Там, считай, ничего. Мертвая земля. Овраги, ущелья, дальше скальная гряда и трещина в земле здоровенная. Вот за ней мертвая земля и начинается.
– Не, ты чего? Разлом, он же не здесь, – показал осведомленность Дуля, – он к востоку и на север куда дальше!
Ляков принялся объяснять, что говорит не о большом Разломе, перечеркнувшем пол-Пустоши, а о малом, местном. Что-то там было до Погибели такое, что после себя землю убило. Какая-то дрянь растеклась, земля пошла трещинами, на дне которых ядовитая жижа булькает. Пар из них исходит едкий, дышать больно. Туда никто не ходит, и оттуда тоже никто не появляется.
Леван невольно поежился. Что-то странное, что обитает в мертвой земле и умеет летать? Сразу нахлынули воспоминания, завертели мысли в темном водовороте. Он снова глянул на Снулого – тот был даже угрюмее, чем обычно. Видно, всю дорогу думал о том же, что сейчас Левану в голову пришло. Последним из них троих Дуля допер, чем здесь пахнет. Веселость его мигом улетучилась, он нервно сглотнул и сказал:
– Слышь, атаман, поговорить бы. Идем, что ли, в дом, а?
Дуля уже начал чувствовать неуверенность, когда над головой не было крыши. Леван его понимал.
Как вошли в здание, Дуля покосился вправо, влево – не подслушивает ли кто, – потом зашептал:
– Знаешь, что, Леван? Хорошо бы где-то рядом пригорок подходящий отыскать, на него столб поставить, а? Как на прииске. Там ты ловко придумал – твари человека отдавать. Надо бы и теперь, а?
Леван смерил взглядом перепуганного бандита, сжал кулак и крепко ткнул Дулю в живот. Тот поперхнулся, сложился пополам и сел. Леван полюбовался, как трусливый приспешник корчится, пытаясь вдохнуть, и, когда взгляд Дули снова стал осмысленным, внятно сказал:
– Если кому хоть слово вякнешь о том, что было на прииске, я тебя на куски порву. На мелкие лоскуты, понял?
– Так я ж никому, – сдавленным голосом засипел Дуля, торопливо отползая подальше и поднимаясь, – я ж нарочно в дом позвал! Чтоб никто!
– Просто запомни, что я сейчас сказал, – буркнул Леван. Повернулся и затопал к лестнице.
Конечно, Дуля хоть и глупость сказал, но сказал правильно, тихо. Бить его не следовало бы, однако страх, собравшийся в груди Левана, вдруг вскипел, забурлил, ему потребовался выход. Когда врезал Дуле, слегка отпустило, вернулась способность рассуждать здраво. Столб – это да, тоже может пригодиться. Но как последний выход, в самом крайнем случае. А для начала нужно придумать… да вот хотя бы пулемет на крыше! Была же такая идея, так ночной пост при пулемете учредить – пулеметчиков первыми страху скормить. Пусть только ночная тварь даст о себе знать.
Когда Леван снова появился на людях, по его виду никто бы не подумал, что атаман перетрусил. Он держался, пока не село солнце. Когда за окном потемнело, старые страхи снова взяли верх, и Леван ушел из-за стола раньше всех. Он боялся, что не сумеет этой ночью ни на миг забыться, но Сана была мягкой, теплой, уступчивой… Засыпая, Леван пощупал под подушкой рукоять «беретты» и подумал, что на прииске ему больше всего не хватало бабы. Хотя, если честно, тогда бабу он первой на столб отправил бы…
* * *
Наутро ярмарка возобновилась. Заняться местным было нечем: урожай собран, до начала непогоды всего-то несколько дней… Кочевые в округе – ну так что ж? Новый атаман их побил, они теперь не сунутся, а с началом дождей и сами уберутся. Что еще делать, как не сойтись на атаманском подворье и не крутить дальше неожиданный праздник? А может, все просто дружно обрадовались возможности сообща напиться, отгоняя страх? Пожалуй, это и было истинной причиной нежданно разгоревшегося веселья. Страхов у местных сейчас в достатке. Что будет с их припасами? Уберутся ли в самом деле кочевые? Что еще придумает новый глава бандитского клана?
В самый разгар веселья Левана разыскал Снулый и буркнул:
– Новый человек объявился. Поговори с ним.
– Новый? Что за человек? – Леван заинтересовался. Кто это мог прийти сюда сквозь разъезды дикарей?
– Ну, не человек, – поправился Снулый, – так, половина.
Ответ мог озадачить, но Леван уже и сам разглядел пришельца. И впрямь половина человека – карлик в пестром наряде, да еще с татуировкой на лбу. Не каждый день на Пустоши встретишь этакое чудо. Крошечный гость сам направился к атаману и уставился снизу вверх прозрачными светлыми глазками.
– Ты, что ли, большак, тут за главного? – затрещал он. – С кем можно по делу поговорить? С тобой, так?
