Но ведь есть же и другие примеры. Помните фильм «Мой друг Иван Лапшин»? Прекрасный фильм о советской эпохе. Там как раз на фоне всех этих коммуналок, на фоне чудовищно бедного послевоенного быта живет дух победившего народа, который пробивается через весь этот кошмар преступности и нищеты к грядущему свету. К космической мечте человека! В этом фильме режиссер таким вот образом обходится с атрибутикой послевоенной советской жизни, с этими коммуналками. И, между прочим, пафос этого фильма тоже, как и передач Молчанова — Парфенова, адресован другой реальности — брежневской — из сталинско-послевоенной.
— Почему в 1990-е стала модной апелляция к достижениям советской эпохи?
— Чем дальше мы уходим от советского опыта, тем отчетливей он проступает. Ведь надо понимать, что в самом Советском Союзе философия его предназначения была зашифрована, ее смысл был закамуфлирован, затерт, замылен, особенно после 1956 года. А как мы видим теперь, Советы предложили человечеству альтернативную форму бытия. Слагалось общество, небывалое по своей форме и сущности, которое было асимметрично всему тому, что демонстрировал мир. Это было общество, которое заявило, что оно готово основать свое бытие на принципах справедливости. Оно заявляло, что готово создать идеальный, по существу, райский социум. Социум, в котором бы отсутствовали все издержки, дефекты, все несовершенство, а осталось лишь совершенное бытие. Совершенный народ. Говорилось даже, что будет создаваться совершенное человечество.
По существу, советское общество было гигантским красным монастырем, в котором формировалось почти мистическое монастырское братство, ориентированное на сверхцели. На преодоление зла. А поскольку самое большое зло для человечества — это смерть, тема ее преодоления нашла отражение в мировоззрении «красных». Тем более что русские космисты уже глубоко занялись этой темой ранее.
Был же Циолковский, рядом с которым был Чижевский, а учеником Циолковского был Николай Федоров, который разрабатывал концепцию воскрешения из мертвых. Так что «красная» мистика была связана с тем, что задачей «красного» человечества было уничтожение энтропии — тепловой смерти. Победа над смертью в пределах Земли, в пределах Вселенной.
— Что конкретно Вы имеете в виду?
— Грубо говоря, советские должны были лететь в отдаленные, не погасшие углы Вселенной и зажигать там звезды. То есть советский опыт имел космическое измерение. Которое, конечно, было остановлено страшной войной. Но и сама война имела космический смысл. Она поддается только космической трактовке. Это было событие, соизмеримое с пришествием Христа. И жертва, которая была принесена Советским Союзом, — 30 миллионов жизней, соизмерима с Христовой жертвой.
Советский смысл, советская метафизика состоит в том, что Советы дерзновенно посягнули на то, на что никогда не посягали другие народы. А роль русских, находящихся в недрах этого проекта, колоссальна. Она, повторяю, космическая. Но сегодня нашему несчастному, сбитому с толку, потерявшему цели и ориентиры народу об этом рассказать некому. Напротив, ему сегодня объясняют, что прожитая им жизнь — историческая бессмыслица, причем как советская, так и вообще вся русская.
— Но ведь, как ни крути, «красная» попытка не удалась?
— То, что эта попытка не удалась, то, что этот проект в конце концов провалился, не отменяет его величия. Человечество обязательно попробует осуществить его еще раз. Человечество обязательно попытается еще раз построить общество на основах справедливости. В данном случае под справедливостью я имею в виду не социальную справедливость, как ее понимали советские, а универсальное явление, принцип, на котором основано мироздание. Движение планет вокруг Солнца и звездные материи.
Москва, август 2011 г.
Часть V. ГРИМАСЫ ПОСТСОВЕТИЗМА
Глава первая. СРАМ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ
Заключительная часть книги, как вы видите из названия, посвящена разного рода трагикомичным, абсурдным и нелепым явлениям жизни нашего общества в 1990-е годы, которые стали прямым следствием развала Советского Союза. Собственно говоря, вся ельцинская эпоха была сплошной чередой народного разочарования, но были, как бы поточнее выразиться, вещи нарочито гротескные, изумлявшие и убивавшие наповал. И ярче всего они проявлялись в непоследовательности, алчности, «демократической» суетливости и странной погони за временем экс-кумиров советского народа. Попадавшие то и дело впросак герои вчерашних дней разочаровывали, лишали веры в будущее и отнимали своими поступками у народа прошлое, ибо были когда-то его воплощением.
О спортсменах мы поговорили в соответствующей главе, теперь предлагаю рассмотреть под историческим микроскопом людей творческого предназначения, властителей и инженеров советских человеческих душ, так сказать.
Когда Андрей Макаревич стал вести на телевидении кулинарную передачу, лично я, без преувеличения, был поражен, сражен и морально раздавлен. Вы уж простите, но никак не мог по моим тогдашним меркам кумир юности, андеграундный мученик КГБ, хиппи и антисоветчик, принародно и добровольно взять в руки поварешку. Нет, конечно, я подозреваю, что даже в дефицитное советское время питался Андрей Вадимович не небесными рок-н-ролльны-ми картошками, а даже, как показывает его «Занимательная наркология», гурманом и сибаритом стал в довольно молодом возрасте [30], но, согласитесь, одно дело кухня у кумира дома, а совсем другое — кумир на кухне в телевизоре.
Это спустя несколько лет благодаря СМИ мы узнали, что западные рок-звезды, несмотря на то что дергают струны в рваных джинсах и на словах сплошь хиппи да бессеребреники, оказывается, вполне состоятельные люди и, что важнее, хваткие и циничные бизнесмены, переложившие, впрочем, это нетворческое бремя на менеджеров. Быть может, такой мягкий обман небогатой в своей массе аудитории и полезен для рок-имиджа, не спорю, но мне в начале
1990-х, увидев Макаревича в поварском колпаке, стало не по себе, ей-богу, господа. Лично для меня Макаревич в поварском переднике, наверное, и стал тем последним камушком в той лавине абсурда, которая унесла в тартарары остатки моей веры в разумность всего происходящего вокруг. Ибо не за что стало держаться, господа! Если уж Макаревич и — туда же...
Конечно, виновато в этом было кондовое советское воспитание, ведь именно оно внушало, что Павка Корчагин не может быть одновременно героем и владельцем ресторана, а Штирлиц, конечно, погиб при бомбежках Берлина, а не стал, вернувшись на родину, секретарем обкома. Наивные люди, чего говорить. Ведь мы были лишены золотой возможности лицезреть «простонародное» (взгляните, кто сидит в зале!) паясничание какого-нибудь Галкина, а потом, после концерта, прочесть в «Комсомолке», что на достройку стомиллионного особняка (в долларах, конечно) последнему любовнику пенсионерки Пугачевой не хватает денежек. Треклятая советская власть наделила народ здоровым чувством предубеждения, вместо того чтобы с детства воспитывать равнодушие.
Но, с другой стороны, ведь в то же самое время, когда вся страна узнала о кулинарных талантах Андрея Вадимовича, он, а никто иной, в своей книжке «Все очень просто» посетовал на то, что свежие ветры перемен унесли его зрителя прочь, к «Ласковому маю» и прочей клюкве. С обидой поведал, с болью в сердце, мол, мы боролись-боролись за свободу, а вы, наши фаны и поклонники, перекинулись с серьезной музыки на попсу.
Думаю, это была ваша плата за «Смак», Андрей Вадимович. Справедливая реакция ваших бывших поклонников. Ибо в противном случае получалось, что вы можете одной рукой наигрывать «Свечу», а другой ковыряться ножом на разделочной доске. Так не бывает.
Вообще рок-личности в 1990-х тотально разочаровали. (Повезло только Виктору Цою, погиб до срока, в 1990-м.) Взять хотя бы тот факт, что их стало можно банально купить. Если у кого-то из читателей этой книги есть большие деньги, то он может выписать себе на несколько часов хоть самого Макаревича, называться это будет корпоративная вечеринка, гонорар за нее будет исчисляться десятками тысяч долларов, зато вы сможете, вприкуску с салатом, насладиться «Поворотом». Демократия, матерь божья!
Вадим Самойлов из «Агаты Кристи» будет доказывать вам, что на договорниках все-таки можно блюсти рок-н-рольную честь. Нельзя, Вадим Рудольфович. (Да и не пойму, на кой они вам были нужны, небось не бедные уже были люди.) Нельзя и рыбку съесть, и косточкой не подавиться. Нельзя провести прекрасную «Агату» сквозь жестокие законы шоу-бизнеса 1990-х, не запеть фальцетом и не сесть в самолет под названием «Голосуй или проиграешь», а потом в одночасье продаться Суркову за Общественную палату. Ну, в самом деле, зачем она вам? Или отказать побоялись? Ну, уж не страшнее советской власти господин Сурков, под нее не прогибались, зачем под него-то? Ведь никуда теперь не деться от «Полуостровов»!
