что я была парализована и не могла принимать решения. Я подумывала эффектно появиться у его двери и даже несколько раз набирала его номер, но потом меня что-то останавливало. Что-то очень глубокое внутри меня мешало мне сделать этот последний шаг.
Я специально надела платье светло-синего оттенка, которое так нравилось Бену, а на плечи накинула шаль, которую Филипп когда-то прислал мне из Нью-Йорка. Либерти разыскала меня и взяла под руку, и мы вместе вошли во внутренний дворик Морада-Бэй. Стол был накрыт на шестнадцать человек. Мы увидели Джимми и Карлу, горстку официантов и официанток, кухонный персонал и Бена с Клаудией. На прохладном ветру я особенно остро чувствовала отсутствие Филиппа. Мне казалось, что стоит мне обернуться, и я увижу его там, за нашим столиком у воды, с бурбоном в руках, и он позовет меня с британским акцентом: «Дорогая!».
– Шарлотта.
Я уловила тоску в голосе Бена, как будто он знал, в какие мысли я погрузилась. Я приблизилась к нему, и мы посмотрели друг другу в глаза.
– Рад, что у тебя получилось прийти.
– Привет, – сказала я, любуясь его темным пиджаком и модными джинсами. – Хорошо выглядишь.
Краем глаза я увидела Клаудию, и то, какой счастливой она выглядела. Я снова повернулась к Бену, но прежде чем мы успели сказать что-нибудь еще, новый шеф-повар попросил нас занять свои места.
Стол был красиво украшен белыми розами и подходящими к ним по цвету свечами. Бен сидел между мной и Клаудией, а Либерти – слева от меня. Еда была почти такой же вкусной, как и в доме у Бена, и веселье за столом наполняло пустоту, которая возникла в моем животе из-за его отъезда.
Наши руки то и дело соприкасались под столом, а ноги так вообще были прижаты постоянно. Его рука лежала на плечах Клаудии, и между нами, кажется, возникло магнитное поле. Время от времени он спрашивал, все ли у меня в порядке. Его взгляд был прикован ко мне.
– У тебя хватает еды? Тебе не слишком дует?
Когда принесли десерт и шампанское, Клаудия встала со своего места, чтобы произнести тост. В черном облегающем платье с открытыми плечами, она выглядела изыскано и сексуально. Я поняла, почему ей удавалось расшевелить зал суда. Она была еще и очаровательным оратором. Я смотрела, как шевелятся ее губы, как ее рука лежит на плече Бена. Остальное я слушать не хотела и постаралась заглушить… их приключения… встреча двух умов… новое начало… Я сидела на своем стуле как приклеенная, а энергия, возникшая между Беном и мной, растворилась в ночном небе.
Потом Бен тоже встал из-за стола. С сияющим видом он окинул взглядом всех присутствующих. Клаудия упала в его объятия, а я смотрела в сторону, когда он поцеловал ее в макушку. Но его взгляд встретился с моим, и зеленый свет его глаз волей-неволей вонзился в меня.
Либерти болезненно сжала мое бедро, но было уже поздно. Я поднялась со стула и направилась в ванную. Очередь была слишком длинной, чтобы ждать, поэтому я повернулась, и тут вода поманила меня к себе. Я стянула туфли и позволила пальцам ног погрузиться в прохладный песок. Поднялся ветерок, и я плотнее укуталась в светло-голубую шаль и остановилась, как только мои ноги достигли кромки воды. Позади меня вечеринка подходила к концу, гости толпились тут и там, перемещаясь по площадке под музыку. Я была в нескольких шагах от нашего столика – моего и некогда Филиппа. Воспоминания пошли толпой. Филипп стоял у самой воды, прислонившись к скалам. Близлежащие деревья обрамляли его, как открытку. Я тщетно отгоняла видения нас с Филиппом, сидящих вместе. Смеющийся Филипп. Филипп на фоне прекрасного неба. Я отвернулась и посмотрела на залив. Луна отбрасывала свет на рябь воды, и я почувствовала, что мои глаза наполнились слезами. Я чувствовала, как Филипп положил подбородок мне на плечо, говоря, что все будет хорошо, и велел мне найти луч надежды в небе.
Меж тем кто-то взял микрофон, и зазвучал женский голос. Это была Клаудия. Она громко запела под мелодию Леди Гаги, и вокруг нее собралась толпа. Я почувствовала его раньше, чем увидела. Я всегда чувствовала, когда Бен был рядом. Он позвал меня по имени.
– Шарлотта.
– Давай не будем все усложнять, Бен.
– Я просто хочу попрощаться, – сказал он.
Он стоял рядом со мной, и мы смотрели на воду, чувствуя, как вокруг нас играет ветерок.
– Она очень талантлива, – сказала я.
Сделав несколько шагов к берегу, я села на одну из скал. Бен попросил меня спуститься, но я больше не чувствовала страха.
– Шарлотта, – позвал он, но я упрямилась.
Когда он забрался на скалу и присел рядом со мной, над нашими головами покачивались пальмы, и мы были скрыты от посторонних глаз.
– Ты должен пойти к ней, – сказала я.
– Должен…
Наступившая тишина ранила мое сердце.
– Шарлотта, – начал он, – Я знаю, что ты сожалеешь о случившемся… Но я – нет. Я никогда не пожалею об этом. И я хочу, чтобы ты знала, прежде чем я уйду. Я сделал бы для тебя все, что угодно. Что угодно. Даже вышел бы на улицу в разгар шторма второй категории, чтобы спасти тебя.
Наверное, я должна была попросить его остановиться в этом месте, но не могла.
– Я влюбился в тебя задолго до того, как понял это. В твою неровную улыбку. В твои глаза. Они говорили со мной, но я не понимал, о чем. Я не понимаю тебя и сейчас. И потом, как я мог влюбиться в женщину, которая так сильно меня озадачивает?
Он протянул руку к моей руке, замолчал, и я слышала за спиной пение Клаудии. По моей коже пробежали мурашки, когда к ней присоединился один из официантов, и они начали петь дуэтом – это словно отбросило меня в прошлое. В тот самый миг я поняла, что Филипп нашел меня. Некоторые люди верят, что ушедшие близкие находят их через электрические разряды – мерцание освещения. Другие видят птиц или радугу. Филипп нашел меня через эту песню.
– Когда мы с Филиппом познакомились, – начала я, глядя на луну, сверкавшую в воде, – Я смотрела фильм в самолете. Как бы сентиментально это ни звучало, это был римейк «Бесконечной любви».
Я вспомнила тот день в самолете. Нашу соседку Маргарет. Как он рассуждал вместе со мной о том, чего мы не можем иметь. Тогда ему удалось изменить мои фундаментальные убеждения. Он сделал это, и поэтому я не знала ответа
