Девяносто километров по ледяному полю и горам.
Было пятое апреля по локальному корабельному времени, примерно четырнадцатое — по имперскому… И черт знает, какой день Долгой Зимы по времени Картаго.
Оставалось два-три дня до приступа Джека и четыре последних ампулы с лекарством.
Надеяться приходилось только на чудо.
Глава 11
Страшное слово
«Паломник» сидел во льду по самую маковку. Дик нашел на планах корабля место, где не проходили коммуникации и куда можно было потом без особых проблем поставить заплатку — и тэка плазменным резаком сделали там выход. С собой брали только самое необходимое — и у Дика снова вышел маленькой конфликт с лордом Гусом, который ни за что не хотел оставлять свой сантор.
— Чтобы заставить меня бросить его, юноша, вам придется в меня стрелять! — заявил ученый.
Дик не стал длить ссору, только сказал, что если лорд Августин устанет, ему все-таки придется бросить сантор, потому что он запретит кому бы то ни было его брать. Но это маленькое послабление послужило сигналом для других: леди Констанс взяла несколько дорогих ей книг и рисовальный планшет Джека, Бет — мультивокс, да и самому Дику было трудно с ними спорить, потому что у него в поясной сумке лежали несколько патронов с любимыми песнями, а за пазуху он положил какэмоно из часовенки. Ему больно было думать, что самое большее через несколько часов поисковая партия вломится в корабль и вопрется сюда, в молельню. Может быть, они разобьют распятие и иконки… «Римское безумие». Нет, этого не должно случиться. Дик сорвал какэмоно с деревянной планки, сложил его и сунул под одежду, туда же — снимок Райана Маэды, потом снял со стены крест. Прижался на мгновение лбом к коленям Распятого и почти без звука шепнул:
— Только не дай мне струсить.
Положил в карманы фигурки Девы Марии, Святого Брайана и Святого Ааррина, заткнул за пояс печатную Библию и спустился на нижнюю палубу. Там открыл корзину для чистого белья и осторожно уложил все на простыни, забросав сверху наволочками и полотенцами. Основную часть груза сложили на волокушу, вырезанную из куска переборки. Легкий и прочный пластик хорошо скользил по льду даже после того, как на него увязали несколько ящиков с консервами и кофр с медицинским оборудованием для Джека.
Поверх термокостюма и одежды Дик надел полуброню, взятую из сейфа. Даже с затянутыми до предела ремнями кираса и наплечники болтались на нем — капитан Хару при том же росте был много шире в плечах и груди. Пулевик юный капитан пристегнул на правое бедро, орриу — на левое. Плазменник и боезапас к нему он отдал Рэю, импульсный пистолет — леди Констанс.
Колонна двинулась на запад, к горной цепи, протянувшейся с севера на юг. Это был лишний крюк, но Дик принял такое решение из-за неизбежной погони. Здесь, на белой равнине, их непременно заметят с воздуха. Нужно было добраться до гор в течение одного дня.
Морлок возглавлял группу, так как он один что-то знал о нравах этой планеты и ее природы. Поскольку термокостюма ему не нашлось, леди Констанс и Бет сшили ему накидку из двух одеял, а на ноги он натянул три пары самых просторных штанов Вальдера. На середине голени эти штаны заканчивались, а огромная ступня Рэя была совершенно нестандартных пропорций — поэтому обувью ему служили бахилы от скафандра, надетые поверх обмоток, вырезанных из одеяла. Довершали картину тент-накидка, доходящая морлоку только до средины бедра, и вязаный ветрозащитный шлем, сейчас поднятый на лоб.
Следом за Рэем шли тэка — Бат и Актеон тащили волокушу, Том и Остин были на подмене. Бет и леди Констанс шагали за гемами, и Бет изумлялась — как маме удается сохранить изящество даже в таком уродливом балахоне? Лорд Августин плелся позади них, горюя о своей потере — он уронил в глубокий снег свои запасные очки и не смог их найти. Последним шел Дик, нелепый в своей полуброне.
Бет ненавидела его сейчас всеми фибрами души. Она понимала, что он не виноват — Морита был сильным противником. Но ничего не могла с собой поделать: эта белая равнина, этот холод, сырой снег под ногами, непонятного оттенка небо, где два солнца просвечивают сквозь тучи — все внушало страх. Чем больше она уставала, чем больше одолевала ее боль в утомленных ногах — тем сильней хотелось выплеснуть всю свою злость на понурую голову в дурацком шлеме. Ну почему, почему этот балбес дважды попался на одну и ту же удочку? И почему из-за его тупости должны страдать все они, а самое главное — Джек?
А впрочем, пока что Джек не унывал. Перенесенный во время падения ужас почти забылся, и мальчик смотрел на все происходящее как на увлекательное приключение. Он никогда раньше не видел снега, так что возможность носиться по нему, падать и барахтаться, играя с Динго, или, устав, взбираться на волокушу и ехать «на санках» повергала его в восторг.
Но с закатом и Джек устал, продрог и захныкал. Рэй взял его на закорки под свою накидку, и, согретый теплом огромного тела, малыш уснул.
Равнина казалась гладкой только с высоты — на самом деле под слоями наметенного за долгую зиму снега была бугристая ледяная поверхность. Море замерзало неровно, долго не хотело покоряться власти мороза, крошило льды, сбивало их в кучи у берегов, сталкивало торосы друг с другом. Оно и сейчас жило и боролось там, на западе, под толщей льда — выгибая могучую спину, взламывало панцирь, отрывало от него километровые поля и несло их через океанскую полынью, чтобы там, на другой стороне, со всей силы хрястнуть по броне ледяным тараном. Здесь следы этой борьбы почти стерлись, лишь изредка ледяной мыс поднимался над снежной поверхностью — как нос тонущего корабля прощальным салютом вздымается над водой — но под снегом не было ровного места, на которое можно поставить ногу. А снег кое-где доходил Рэю до пояса — и ему приходилось поворачивать, чтобы пробивать новую тропу там, где его не так много. Из-за всего этого отряд двигался медленно, как в кошмарном сне, где ты бежишь от кого-то или за кем-то — но неминуемо вязнешь в пространстве. Горная гряда, к которой Дик направлял свой маленький отряд, находилась не более чем в пятнадцати километрах. Маршрут, который на Мауи, погожим днем даже в горку Бет преодолевала шутя. Здесь ей сразу вспомнился Данте — последний, девятый круг ада, Джудекка, где мучаются предатели. Только все получилось наоборот: предатель благополучно удрал и теперь смотрел, небось, с орбиты, как они мучаются.
Горы начинались долгим подъемом, утомившим путников до хрипа в горле, и обрывались к равнине почти отвесной пятисотметровой стеной, у подножия которой были раскиданы причудливой формы валуны. Издалека они казались небольшими, но, когда путники приблизились, оказалось, что за самым маленьким из них мог бы без проблем укрыться Рэй, стоя в полный рост. Полоса булыжников тянулась на полкилометра. К этому моменту все так устали, что Дик объявил ночевку, как только обнаружил скальное укрытие, под которым поместился бы тент.
Ночь и в самом деле выдалась светлой. Под такими звездами, да еще и на белом снегу, просто удивительно, как их не обнаружили до сих пор. Удивительно, как еще не слышно катеров-разведчиков…
Без Рэя он бы не справился с установкой бивака — оборудование для экстренной посадки за все время его пребывания на «Паломнике» никто не потревожил ни разу. Вариант, при котором корабль погибнет, а экипаж выживет, всеми рассматривался как фантастический, и Дика не учили ни разворачивать тент, ни пользоваться походной печкой со сменными термостержнями, ни перестраивать тент-накидки в спальные мешки. Дик сомневался, что на «Паломнике» кто-то вообще это умел, так что полностью положился на Рэя.
— Мама, а можно я буду спать в одной сумочке с Динго? — радостно запищал Джек, увидев, как аляповатые плащи превращаются в трубы спальников.
— Нет, малыш, ты будешь спать в одной сумочке с Бет.
— Она толкается! Я лучше с Рэем.
— Ничего не получится, милорд. Я такой большой, что не помещаюсь в сумочку. Спите с сестренкой, а мы с Динго согреем друг друга.
— Рэй, — сказал Дик. — Нам нужно пойти набрать снега для питья. Мастер Аквилас, сломайте один стержень и вставьте его в гнездо печи. Пусть палатка прогреется немного.
— С вами схожу, — поднялся Актеон.
— Нет, — покачал головой Дик. — Мне нужен мастер Порше.
— Осторожнее там, снаружи, — подал голос лорд Гус. — Вряд ли здесь есть крупные хищники, но если они есть — это звери наподобие белых медведей Старой Земли.
— Спасибо, лорд Августин.
Дик и Рэй отошли от лагеря в сторону, достаточно далеко, чтобы их не могли услышать.
— Тут и в самом деле есть какое-нибудь зверье?
— Нет, сэнтио-сама. Снежные тролли всегда держатся ближе к воде, они рыболовы. Они кочуют там, — гем показал на восток. — Вдоль кромки льда. Чего нам нужно по-настоящему бояться — так это бури.
— Снежной бури?
