Мне не понравилось, как себя вёл муж Ниры. Пусть даже для всех людей в зале ты подлетел к девушке, поймал её в обмороке и тут же вернул партнёру, это не повод, чтоб дерзить. К тому же он и до этого смотрел на тебя вызывающе.
– Ты заметил?
– Любовь моя, я отмечаю все взгляды, направленные в твою сторону. Изредка попадаются и те, что выражают отнюдь не восторг. Сын Зила ненавидит тебя, поверь моему опыту.
– Я тоже не очень бы жаловал тех, кто посмел бы полюбить тебя!
Слова вылетают сами прежде, чем я умерил бы пыл, с которым они вырываются наружу. Изумрудные глаза вспыхивают:
– А что бы ты сделал, Джэд? Если бы сейчас, на этом балу девушка призналась бы мне в нежных чувствах?
– Девушке – ничего. Её счастье, что родилась женщиной!
– Хорошо, а мужчине? Парню вроде Дирана?
– Зачем ты спрашиваешь? – пытаюсь уклониться я.
– Надо! Хочу знать!
– «Знать» или «услышать»? – улыбка скользит по моим губам и отражается на дорогом лице.
– Джэд… ты прав – я знаю. Но, произнесённые вслух, такие вещи обретают новую силу! Иногда я сижу и вспоминаю всё, что смог вытащить из тебя за эти годы. Признание, что ты сделал перед Нергере, и там, под струями водопада. Вопль после нашей ссоры. Вспышка ярости от предложения сына Эйка. То, что ты сказал прошлой ночью. Мои сокровища, Джэд. Добавь к ним ещё одно.
Чёрт, чёрт, чёрт! Дэрэк, что ты делаешь со мной?! Хочешь слышать? Слушай!
– Дэрэк, я боюсь, что прибью любого мужчину рядом с тобой. Мне просто откажет рассудок. Ты знаешь, в гневе я неуправляем… Если этот человек позволит себе большее, нежели слова… не гарантирую, что я его не искалечу. Девушки защищены своей принадлежностью к слабому полу: у парней не будет этой привилегии. Поверь, для всех будет лучше, если они станут держаться от тебя подальше… от одной мысли, что кто-то посягнёт на моё счастье, я теряю контроль над потоками. Уничтожу не руками, так магией!
Ласковые пальцы нежно гладят меня, успокаивая:
– Ты опасный человек, король Саора! Кстати, куда ты дел бокал? Опять развеял?
Виновато угукаю.
– Сок хоть допил?
– Не успел.
– Принести новый?
– Нет. Расхотелось.
– И есть не хочешь? На торжественный ужин ведь точно не останешься, кроме положенных первых минут.
Закравшаяся в голову мысль заставляет смутиться ещё больше:
– А ты голодный?
– Как все обычные люди.
Нормальные люди едят три раза в день. Некоторые, вроде Стэна, ещё и в промежутках умудряются перекусывать. Доча с Данькой вообще постоянно пирожки таскают… Дэрэк сегодня вместо обеда караулил мой сон… Вот кто я после этого?
– Давай… задержимся на ужин.
Всплеск радости – такой, что чувствует даже связь:
– Здорово! Арвэ там всяких вкусностей наготовила!.. Джэд, я не буду тебя заставлять, просто посиди рядом, потерпи! Я, в отличие от тебя, сладости обожаю!
Я же терпеть не могу всех этих церемониальных застолий. Как можно одновременно жевать и разговаривать?! Всеобщее внимание, когда все смотрят тебе в рот в буквальном смысле этого слова… Пять минут – и вежливо откланяться, даже в тех случаях, когда праздник затеян из-за меня лично. На двадцать шестой год правления к моему поведению привыкли даже Гэсса с Арвэ, а у выхода обычно выстраивается очередь желающих поговорить с королём, из тех, кто не успел этого сделать раньше, во время танцев. Знают, что я рад любому предлогу сбежать!
Когда-то Дэр, сын Дэфка, принц Соледжа, оставался за столом около своей жены. Так давно, что сейчас это кажется необъяснимой игрой воображения. Как скоро я понял, что он всегда провожает взглядом меня, уходящего? Через год он сидел рядом со мной, и покидали мы праздники вместе… Мне что, ни разу в дурную, эгоистичную голову не пришло, что ради меня он отказывается от простых удовольствий?!
– Дэрэк…
– Джэд, успокойся! Я, в отличие от тебя, или на кухню бегал, или лопал то, что Арвэ в комнаты приносила! К тому же у меня в спальне полно запрятанных конфет… У тебя же выражение лица, словно ты лично меня голодом морил!
Муж задирает мой подбородок, строго заглядывает в глаза:
– Заруби на своём идеальном носу: человека невозможно заставлять делать что-то против воли достаточно долго! Один, два, три раза – и терпение лопнет! Сколько раз на меня пытались влиять, давили, заставляли, душили упрёками – без толку! Лишь с тобой я всегда поступал так, как мне нравилось и хотелось… Джэд, если я признаюсь тебе, что ни разу за эти годы ни в чём себя не ущемлял, – тебе станет легче?
Покаянно киваю. А попутно думаю: «Где он умудряется прятать сладости в нашей комнате?.. И почему я ни разу не натыкался?»
– Синеглазый, всё, отдых закончен. Идём в зал.
Вздыхаю. Вставать неохота… Это я костлявый и жёсткий, Дэрэк же тёплый и мягкий. На его коленях я пригрелся и расслабился… Когда же я смогу делать не то, что должен, а то, что хочется?!
Мэль, у тебя есть всего пара веков, не больше! Потом уже я, передавая колючие и громоздкие украшения, с радостью повторю: «Возьми и правь достойно»!
И только попробуй отказаться, доча!
Мы появляемся в Большом Зале рука в руке. Народу словно прибавилось – просветов не видно. Расступаясь перед нами, склоняясь в поклоне, проявляя уважение к Правителям, оживлённая толпа тут же смыкается за нашими спинами. Поздравления сыпятся отовсюду – особенно усердствуют хоренги. Ивен разве что прячется, чувствует свою вину… у-у, хвост полосатый! Попадись ты мне!
Когда я натыкаюсь на человека перед собой, первым делом спешу извиниться. Но раскрыть рот не успеваю…
– Сразу видно, что ты привык к поклонению, сын Аргена! Тому, что тебе все уступают!
Герг стоит, демонстративно выпятив грудь и сжав кулаки. Мышцы под тканью туники перекатываются… не такой уж он и худой. Дэрэк заметно напрягается, подаётся вперёд, но я опережаю его:
– Тебя что-то не устраивает, сын Зила?!
Губы мужа Ниры тянутся в мерзкой усмешке:
– Считаешь себя защищённым от всего на свете? Силой, властью, положением… Убеждён, никто не посмеет заявить тебе в лицо, кто ты?
Вокруг нас образуется кружок свободного места. Пустота, от которой ощутимо веет недобрым.
– И кто же я?
Сколько гадостей я выслушал в своей жизни… Земля встретила меня ругательствами, половине которых нет аналогов в Саоре. Лекст расширял мои и без того обширные познания с каждым очередным собранием Круга. Совет обогащал подробностями о том, что считается позором у разумных. К тому моменту, как мы встретились с Дэрэком, вывести меня из себя, по крайней мере заметно для других, не удавалось никому. Не показывать свои эмоции я научился. Но это не значит, что я позволю хамить мне в лицо!
– Да уж не мужчина, это точно! Иначе б жена не сбежала к настоящему мужику!
Нечто подобное я подсознательно ждал с самого утра… Дождался.
– Тебя так волнует моя мужская состоятельность, Герг?!
– Как меня может волновать то, чего нет? Жаль, что восторженные девицы, вьющиеся вокруг твоего совершенного тела, не представляют, какое разочарование их ждёт!
Он нарывается. Откровенно, нагло! Понимая, что я не убью, даже не наврежу – силы неравны! Я заложник своего могущества, своей власти! Хранитель Саора не имеет права причинить вред…
– Недаром ты никогда не интересовался женщинами – тебе нечем их привлечь, кроме смазливого личика! Зато мужчина тебя вполне устроил – как, хорошо чувствовать себя снизу?!
Дэрэка я останавливаю, почти отбрасываю назад. Я сам! Это моё право! Да, я король и Хранитель! Только зря ты задел меня так, мерзавец!
Ты упустил одно, Герг!
– Сын Зила, я, Джэд, сын Аргена, вызываю тебя, согласно Закону Аскаль, – решить все наши вопросы, не прибегая к магии или оружию! Полная блокировка – и лишь физическая сила!
Я набью тебе морду, гад!
– Да судит нас Тор!
«Это вообще возможно?!» «Что за Закон?!» «Кто этот парень?» «Джэд бросил Вызов?!» Перешёптывания, вопросы, возгласы… Отец является незамедлительно – Создатель Саора всегда слышит своё имя, как, впрочем, и я – если зовут!
– Тор, что за блокировка?! – голос Дэрэка дрожит от ярости.
– Барьер отсечёт их от магии. Полностью, даже крупицы не останется.
Мы будем драться, как обыкновенные люди. Такие, как ты, мой Дэрэк. Герг расплывается в довольной гримасе. Он выше меня
