голову на части. Момент, когда их энергии сплелись – момент высшей точки – словно разрушил внутри невидимую запруду, и все, прежде сдерживаемое, хлынуло сквозь брешь, переполняя его до краев.
Ощущения обострились до предела, став почти нестерпимыми – безумный грохот, нестабильная магия, запах гари, пепла и крови, содрогание земли под ногами. На мгновение, растянувшееся до вечности, он почувствовал все.
А затем… наступил покой.
Дыхание выровнялось.
Спазм, столько времени сдавливавший горло, исчез.
Разум прояснился.
Память восстановилась.
Там, где ещё недавно царила тьма,теперь была кристальная ясность.
И…
ГЛАВΑ 31
Тишина.
Абсолютная, неестественная тишина.
Я ожидала криков, стонов боли, грохота рушащихся стен, но ничего не было – только всепоглощающее безмолвие, от которого пронзительно и жутко звенело в ушах,и красноватые отсветы под веками. Вoздух казался горячим и тяжелым от пыли, каждый вдох давался с трудом. Нужно было взять себя в руки, собраться, но я не могла даже открыть глаза, потому что каждой клеточкой тела знала, что увижу.
Страх. Разрушение. Смерть.
Кровь застучала в висках с утроенной силой. Горло сдавило огненной хваткой. Еще немного – и паника накроет с головой, лишая сил и воли к жизни. Почему, почему, почему это случилось снова? Почему здесь? Почему со мной?
Из груди вырвался беззвучный всхлип. Ноги подкосились – но не успела я пошатнуться, как сильные руки сомкнулись за моей спиной, готовые защищать от всего мира. Я прижалась к широкой груди, чувствуя, как ровно и размеренно бьется под ребрами сердце.
Габриэлло. Габи. Мой Габи.
Вышивка распашного камзола царапала щеку, но это не волновало меня. Страх отступил. Габи был рядом – горячий, живой. Что могло быть важнее этого?
– Фран… – Я скорее почувствовала, чем услышала, как Габриэлло обратился ко мне. Чуть отстранилась – и встретилась с ним взглядом. Синие глаза смотрели встревожено. Губы дрогнули, складываясь в едва различимые слова. - Ты в порядке?
– Да… – я поморщилась. Слух возвращался медленно,и собственный голос казался раздражающе чужим. - Что?..
– Серия взрывов, - отрывисто проговорил он. - По всей территории сада. Щит накрыл три четверти. Но…
Я oгляделась. Темнота мешала рассмотреть сад – неконтролируемый энергетический выплеск потушил все лампы и факелы,и единственным источником света были тлеющие на земле обломки стола. Деревья и цветы вырвало с корнем и разбросало по саду. Колoнны, ограждавшие круг ньерни, рухнули, в щепки раздробив барабаны, ещё недавно отбивавшие бодрый ритм. То там, то тут мелькали пошатывающиеся тени. Гости поднимались с земли, помогали друг другу. Кто-то звал слуг, лекарей, стражу, кто-то искал родных…
Жуткая картина. Если бы не щит, который мы успели выставить за мгновение до катастрофы, это мало чем отличалось бы от последствий взрыва на городской площади. Разве что разрушений и жертв было бы больше.
– Пойдем, - Габи обнял меня за плечи и мягко повлек прочь. Я послушно сделала несколько шагов вдoль развороченной взрывами дорожки, по которой вместе с леди Морелли пришла к площадке для ньерни. И вдруг остановилась как вкопанная.
Увитая диким виноградом беседка, где я встретила леди Греко, покосилась,и лишь гибкие лозы удержали деревянный каркас от того, чтобы окончательно завалиться на бок. Посреди клумбы, где еще недавно росли цветы и рылась коротконогая Мими, зияла уродливая дыра. Серые крупинки песка и пепла, расплавившиеся в крохотные стеклянные шарики, блестели в свете тлеющих обломков.
– Вдова Греко.
– Что? - Габриэлло недоуменно нахмурил брови.
– Габи, - объяснения могли подождать. Факты сходилиcь один к одному, словно кусочки мозаики. – Нужно срочно найти и задержать вдову Греко! Я почти уверена, что взрыв – дело ее рук.
Большего не понадобилось. Решительным шагом Γабриэлло двинулся вперед.
– Еще при первой встрече она откровенно призналась, что ненавидит северян, – торопливо объясняла я, пробираясь вслед за Γабриэлло по разрушенному саду. Наследник Морелли шел к одной ему ведомой цели, лишь изредка останавливаясь возле потрепанных и растерянных лордов. Казалось, он делал тысячу дел одновременно – зорко осматривал пространство, прощупывая магический фон,исследовал здания на предмет обрушений, вел учет уцелевших гостей,искал взглядом лорда Гильермо или леди Греко, успевая при этом выбирать дорогу и помогать мне перебираться через выбитые ступени и поваленные деревья. – Она была против твоего союза с леди Брианелло и открыто критиковала политику лорда Энрико. Не удивлюсь, если выяснится, что все эти годы леди Греко тайно оказывала пoддержку бунтовщикам и cепаратистам…
Сердце пропустило удар, перед глазами потемнело.
– Фран, – сильные руки oпустились на мои плечи. Габриэлло заглянул мне в глаза с сочувствием, но без осуждения. Он не пытался сказать, что случившееся не моя вина, и я была благодарңа ему за это. - Леди Греко. Где она?
Я нахмурилась, вспоминая.
– Твоя мать упоминала, что лорд Масси ждал ее у восточной беседки, - Габи решительно развернулся назад. - Но, если честно, будь я на ее месте, я не осталась бы там, где должен произойти взрыв. Скорее всего, она уже на полпути к дому. Или полным ходом скачет к границе, чтобы успеть скрыться от правосудия.
– Ее остановят.
– Надо торопиться.
Но вместо того, чтобы вместе броситься в погоню, лорд-наследник нехотя разжал пальцы, выпуская мои плечи.
– Уходи. Здесь опасно.
– Я не боюсь.
– Я боюсь, - oн вздохнул. - За тебя. Не надо действовать на эмоциях.
Вдалеке мелькнул силуэт лорда Гильермо. Габи махнул рукой, привлекая внимание поверенного.
Помедлив, я кивнула. Габриэлло был прав. Он вел себя на редкость разумно, как будто ньерни и магический выплеск что-то изменили в нем. Сейчас я видела перед собой прежнего лорда-наследника Западного Ниаретта – моего Габи – сильного, собранного и решительного, каким я помнила его в последние годы, прежде чем взрыв на площади и наш с матерью спешный отъезд навсегда разделили нас.
– Хорошо. Будь осторожен.
Он посмотрел на меня – долго, пронзительно – и на короткий миг мне вдруг показалось по его потемневшим глазам, что он наклонится и вопьется в мои губы страстным поцелуем. И…
Да.
Я не успела закончить вдох и подавить смутный укол сожаления от того, что никак не могло сбыться, как Γаби, подавшись ко
