В качестве третьего доказательства Павел приводит библейский эпизод из времен пророка Илии. После победы, одержанной им над пророками Ваала на горе Кармил, он бежал в пустыню от преследования царицы Иезавели и позже устроился в пещере на горе Хорива. И там он «жалуется Богу на Израиля» (2 б), говоря: Господи!пророков Твоих убили, жертвенники Твои разрушили; остался я один, и моей души ищут (3) (3 Цар. 19:10). Но Бог показал Илии, что расчет его неверен. Он не был единственным преданным Господу, оставшимся в живых. Бог сказал: Я оставил себе 7 тысяч человек, которые не преклонили колена пред Ваалом (4) (3 Цар. 19:18)[584]. Значит, отступничество Израиля не было абсолютным. Хотя доктрина о верном остатке появилась только при жизни Исайи, все же этот остаток уже существовал и лет за 100 до его пророческого служения, и во время его.
И четвертое доказательство того, что Бог не отверг полностью Свой народ, относилось к современности. Как во время Илии сохранялся остаток 7 тысяч человек, так и в нынешнее время (то есть в дни Павла) сохранился остаток (5). И видимо, он был немалый. Через некоторое время Иаков сказал Павлу в Иерусалиме, что там было «много тысяч уверовавших иудеев» (Деян. 21:20). Но самым важным было то, что этот остаток был избран по благодати (56). Буквально это значит, что он появился по изволению Божию в избрании (kaе' eklogen — здecь, как и в 9:11). «Благодать» ясно говорит о том, что Бог призвал остаток точно так же, как Он «соблюл» Себе преданное меньшинство в дни Илии (4). Ибо благодать — это Божье великодушие и милость к не заслуживающим ее, и поэтому если они избраны по благодати, то значит не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатью (6).
В наше время, когда конкретность и четкость выражения мысли стали редкостью, когда все вокруг заполнено туманом релятивизма, как прекрасно, как свежо выглядит на этом современном фоне решимость Апостола Павла добиваться чистоты и четкости языка. Цель его — донести истину, что благодать исключает дела; это значит, что инициатива Бога исключает всякую нашу инициативу. «Если смешивать такие противоположные понятия, как вера и дела, тогда слова просто теряют свой смысл»[585].
Что же? То есть каким образом Павел объединяет теологическое учение об остатке с современной ему реальностью и событиями? Здесь ему приходится прервать свои обобщения по поводу «Израиля» и произвести некоторое разделение. Ведь Израиль, чего искал (праведности, согласно 9:31), того не получил, во всяком случае весь народ целиком. Избранные же получили, конкретно те, кто был призван по избранию благодати (5) и оправдан по вере. А прочие, то есть неверующее израильское большинство, ожесточились (7). Несомненно, это следует понимать так же, как понимает Павел, а именно: они были ожесточены Богом, — потому что следующий стих говорит, что Бог дал им дух усыпления…
Но как в случае ожесточения сердца фараона, так и с теми, о которых говорится в 9:18 (ср.: 11:25), вслед за этим совершается суд (фактически возмездие, стих 9), когда Бог предает людей их собственному упрямству. Для более полного осмысления слова «ожесточение» Павел приводит два ветхозаветных текста, где говорится о глазах, которые не видят.
Первая цитата (8) представляет собой объединение двух текстов в один (Втор. 29:2 и дал. и Ис. 29:10). В первом Моисей говорит иудеям, что, хотя они видели великие чудеса и знамения Господа, не дал Он им «сердца, чтобы разуметь, очей, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать» (Втор. 29:4). Из текста Исайи Павел цитирует только первую фразу, что Бог дал им «дух усыпления», то есть полную потерю духовного чувства, и что (как об этом свидетельствует контекст) уже было совершено ими в самих себе прежде, чем обратилось в Божественное осуждение. И в этом состоянии, добавляет Павел, Израиль продолжает пребывать до настоящего времени: Бог дал им дух усыпления, глаза, которыми не видят, и уши, которыми не слышат, даже до сего дня (8).
Вторая цитата (9) взята из псалма 68, рассказывающего о страданиях гонимого праведника. О таком же гонении на Себя говорит и Иисус {возненавидели Меня без причины) (Ин. 15:25 = Пс. 68:5), и первые христиане сразу же поняли мессианский подтекст этих слов. Этот праведник, жертва беспричинной враждебности, вопиет к Богу в молитве, чтобы Он защитил его и обратил Свой справедливый суд на его врагов. И поскольку мессианский смысл этого псалма очевиден, Павел совершенно по–новому использует его: Израиль, вместо того чтобы быть гонимой жертвой, здесь сам становится преследователем в своем отвержении Христа. Вот молитва псалмопевца Давида:
Да будет трапеза их западней и ловушкой и камнем преткновения и возмездием…» (9)[586]. «Да помрачатся глаза их, чтоб не видеть, и хребет их да будет согбен навсегда (10).
Нелегко толковать такую символику. Их «трапеза», видимо, — символ безопасности, домашнего благополучия й общения, и все это благоденствие может каким–то образом перейти в свою противоположность, став «западней и ловушкой, камнем преткновения и возмездием»[587]. Образ навсегда «согбенного хребта» довольно смутен. Хотя согбенная спина обычно ассоциируется с несением на себе тяжелого груза, в данном случае, вероятнее всего, это символ горя, страха и подавленности.
2. Перспективы (11–32)
Итак, первый вопрос Павла о том, отвергли Бог Свой народ, теперь имеет ответ: хотя они и не отвергнуты, но ожесточены. Или, выражаясь точнее, пока имеется верующий остаток, остальные (составляющие большинство) ожесточились. Такова настоящая ситуация. Что же в будущем? Неужели положение безнадежно? Здесь Павел готов поставить второй вопрос.
Итак спрашиваю: неужели они преткнулись, чтобы совсем пасть? Никак/ (11а) И это страстное отрицание Апостола проясняет, что падение Израиля не только не общенационально (о чем свидетельствует первая часть главы), но и не окончательно. Они не только не находятся сейчас в состоянии дальнейшего неуклонного отпадения, но, напротив, движутся но восходящей. Они споткнулись не для того, чтобы совсем пасть, но чтобы подняться и на этом своем восхождении пережить самим и заставить пережить язычников более великие благословения, чем те, которые они имели бы, не упав вначале. Так открывается Божье милосердное провидение.
а. Цепочка благословений (11—16)
Очень важно понять последовательность развития мысли Павла в этом отрывке, так как данная тема разрабатывается с различными модификациями на протяжении всей главы. Все это представляет собой как бы цепочку из трех звеньев.
Во–первых, спасение уже пришло к язычникам через падение Израиля.
Во–вторых, спасение язычников вызовет зависть в Израиле, которая побудит его к возрождению или «полноте».
В–третьих, возрождение Израиля принесет миру величайшие благословения.
Таким образом, благословение как бы бумерангом возвращается от Израиля к язычникам и от язычников назад к Израилю, и вновь к язычникам. Первый этап данного процесса уже завершился; он представляет собой основание, на котором совершатся второй и третий этапы, Павел в этом отрывке даже дважды прослеживает эту цепочку, вначале в общих выражениях (1 1–12), а потом в связи со своим личным служением как Апостола язычников (13—16).
В первом случае, то есть в общих выражениях, Павел так характеризует первый этап: Из–за их преступления спасение перешло к язычникам. ..(11а)[588]. Таким образом, Апостол «дает теологическую интерпретацию историческим событиям»[589]. Лука в Деяниях Апостолов приводит не менее четырех не связанных между собой, но существенных эпизодов, показывающих, каким образом отвержение Благой вести евреями способствовало передаче и принятию ее язычниками. Во время своего первого миссионерского путешествия в Антиохию Писидийскую Павел и Варнава говорили иудеям: «Вам первым надлежало быть проповедану слову Божию; но как вы отвергаете его и сами себя делаете недостойными вечной жизни, то вот, мы обращаемся к язычникам» (Деян. 13:46).
В период своего второго и третьего похода в Коринф и Эфес соответственно Павел опять («как обычно») начал проповедовать в синагоге. Но когда иудеи воспротивились ему и отвергли благовестие, он сделал решительный шаг — ушел от них и начал миссионерское служение у язычников в ближайшем светском доме (Деян. 14:1; 18:6; 19:8 и дал.). Четвертый эпизод произойдет позже, когда он прибудет в Рим (Деян. 28:28).
В каждом из этих эпохальных по своей важности решительных шагов Апостола совершалось одно и то же: иудеи отвергали Благую весть, а язычники принимали ее. Второе, естественно, следовало за первым, как и предсказывал Иисус (Мф. 8:11 и дал.; 21:43). Но здесь Павел превращает историю в богословие, когда говорит, что первый процесс создавал четкие предпосылки для совершения второго. Бог таким образом использовал греховное отступничество Израиля во благо язычникам, ради их спасения.
