Стас какое-то время мнется перед гаражом, будто боится заходить внутрь. Он медленно открывает ворота, смотрит на свой квадроцикл. Подходит к нему, гладит холодную поверхность.
– Я все продумал, – скороговоркой говорит Егор. – Мы продадим его, а на вырученные деньги сможем снимать хату какое-то время… Хату я нашел, уже там обустроился. Я уже нашел покупателя на квадрик. Нам нужна подработка. Пойдем либо на заправку, либо в «макдак», и эти деньги выручат нас, пока не найдем себе работу получше. А еще твой отец будет деньги давать… Их будем откладывать на черный день. Если понадобится, тачку продадим. Да, а еще, думаю, нам все-таки стоит пойти учиться. Я подобрал нам шарагу, поговорил с парнями, которые там учатся… в общем, место это неплохое, учиться ненапряжно, да и от армии отсрочка… Да мы с тобой круто заживем! Хи-хи, мы как молодая семейная парочка, планирующая семейный бюджет. Что скажешь?
Егор хочет развеселить его, но Стас не слушает его. Он просто смотрит на своего четырехколесного друга. Сердце пронзает боль. Сколько раз он выручал его. Сколько раз успокаивал, когда Стасу было особенно тяжело. И теперь придется с ним расстаться.
На плечо Стаса мягко опускается рука.
– Пойдем, давай соберем что-нибудь из твоих вещей. Тебе не следует оставаться в этом доме.
Вот так без лишних слов Егор тоже все понял.
Тайком от сестры Стас отзывает мать в сторону и говорит, что хочет уехать сегодня же. Мама начинает причитать, чтобы Стас остался… Что он может остаться здесь насколько захочет, ведь это же и его дом тоже. Куда он пойдет на ночь глядя? Но Стас чувствует фальшь в ее голосе. Он здесь всем внапряг. У матери теперь своя жизнь, а он, Стас, должен построить свою. И прямо сейчас. Все мечты о доме, о том, что он сможет стать своей семье опорой и поддержкой, развеялись как дым.
Он больше ни на секунду не останется в этом доме.
– Пойдем, похватаем что-нибудь из вещей, – говорит Егор.
Они входят в комнату Стаса. Стас оглядывается… Как много воспоминаний, оказывается, может вызвать вид своей комнаты… Здесь все так, как и было при нем, – мать ничего не меняла, и он благодарен ей за это. Клетчатый плед на кровати, плакаты на стенах. На полке – журналы и диски.
Они собирают сумку – хватит на первое время. Потом Стас еще раз сюда приедет, чтобы забрать оставшееся.
На прощание он крепко обнимает сестру. Он не любит врать ей, но сейчас это ложь во благо.
– Ну что, Кролик, я ненадолго уеду, но потом обязательно вернусь, и мы с тобой еще поболтаем. Время прощаться?
– Ты же вернешься? – спрашивает она и с подозрением косится на него.
– Конечно. Просто Егору нужно помочь кое с чем… а завтра я вернусь, – говорит он. Завтра он что-нибудь придумает. Главное, не расстраивать сестру сегодня. Это выше его сил – видеть сейчас ее слезы.
– Забери меня отсюда, – шепчет она.
– А что, тебе здесь плохо?
– Нет, хорошо. Дядя Вова очень добрый. Но я с тобой хочу. Возьми меня с собой, я занимаю мало места и могу спать на коврике.
Стас улыбается.
– Ты чего? Я же завтра приеду. Не кисни тут, – он треплет ее по голове и целует в макушку.
Они уезжают к Егору – ему тоже нужно кое-что забрать из вещей.
По дороге Стас думает о себе и своем друге. Егор весело трещит о том, как круто они заживут и что у них все будет хорошо. Но Стас знает, что Егор, как и он сам, очень боится. Говорит так, чтобы просто успокоить и себя, и Стаса.
Страшно…
Бездомные – вот кто они теперь.
Страшно… Страшно вот так идти в никуда. Без дома, без надежды на светлое будущее. Без поддержки.
Он еще всего лишь мальчишка. Не хочется вот так покидать дом. Дом, который больше ему не принадлежит. Хочется вернуться в детство, где все было хорошо и спокойно. Что ждет его впереди? Ничего хорошего. Они с Егором будут жить в бедности, Стас будет продолжать свои выходки. Егор не сможет это исправить, ему останется лишь молча наблюдать и спиваться.
Стас это заслужил. Но вот Егора очень жалко – он, Стас, утащит его на дно.
Они заходят в квартиру Егора. Стас садится на кровать, смотрит, как друг, словно бешеный хомячок, бегает по комнате в поисках вещей. Собрав два внушительных рюкзака, Егор бодрым голосом зовет друга на выход.
– Можно я поведу? Хотя бы по городу? А то дальше я дороги не знаю… Не знаю, как к хате ехать, – возбужденно говорит Стас, подойдя к машине. Раньше, еще в школе, они часто катались с друзьями на их тачках, и водить Стас научился неплохо. И сейчас ему очень захотелось снова сесть за руль.
– Конечно, Стас. Если остановят – не страшно. На правах у меня такая рожа, что, мне кажется, любой по ним сможет ездить. Хата в получасе езды отсюда. Хоть до конца езжай – буду твоим навигатором.
Стас выжимает сцепление, затем отпускает его, выжимает газ. Машина рывком трогается с места.
Стас выезжает из переулка на дорогу. Едет вдоль домов.
– Э, нам не туда, – замечает Егор. – Нам на шоссе надо, чтоб из города выехать. А ты в другую сторону поехал… Обратно к дому своему. Забыл что-то?
– Нет, не забыл, – спокойно отвечает Стас. – Я просто хочу увидеть одного человека.
Глава 48
– Хочу увидеть одного человека.
Егор молчит некоторое время.
– Бро, ты думаешь это хорошая идея? – осторожно говорит он. – Врачи говорили, что тебе не следует…
– Плевать на врачей, – грубо обрывает Стас. – Я должен ее увидеть. Она сейчас на выпускном? Мы подождем у ее дома, когда она вернется.
Стас резко выкручивает руль, поворачивая.
– Там, в этой гребаной школе, были врачи. У нас постоянно был осмотр. И вот врачи сказали, что я уже нормальный. Не представляю угрозы для общества. Я много думал о ней, о нас с ней…
– Стас, слу… – тихо говорит Егор.
Но Стас продолжает тараторить, не давая другу вставить хотя бы слово.
– Все эти долбаные два года я думал о ней. Больше всего на свете я хочу ее увидеть. Как думаешь, она простила меня?
– Стас. Послушай меня…
– Нет, ты послушай. Она не могла не простить. Мы же… Мы были детьми. Я был психованным подростком, но теперь я вырос. Все изменилось. Она поймет. Она увидит… Все будет хорошо.
– Стас, ты…
Но Стас снова не дает ему сказать.
Егор вздыхает, достает телефон. Что-то говорит в трубку, но Стас не слышит его. Он слишком возбужден и слишком погружен в свои мысли о ней… чтобы услышать друга. Егор убирает телефон в карман.
Стас смотрит на дорогу. Мертвой хваткой держится за руль так, что белеют костяшки пальцев. Он продолжает быстро говорить:
– Мы будем вместе. Все изменилось. Мы все забудем, начнем все с чистого листа. Я знаю, чувствую, что она думает обо мне. Я изменился. Эта чертова школа реально изменила меня. Я больше не представляю для нее опасности. Не сделаю ей больно. Она ждет меня, я уверен в этом.
– Она сейчас у фонтана. Если хочешь увидеть ее, езжай туда, – Егору все-таки удается вставить реплику между бурных потоков эмоциональной речи своего друга.
Стас резко жмет на тормоз, разворачивает машину и продолжает вслух выплескивать эмоции.
Они подъезжают к фонтану, Стас сильно нервничает.
– Господи, я увижу ее, увижу! А как я выгляжу? Волосы не торчат? Может, куртку снять? Или лучше в куртке?
Егор лишь тяжело вздыхает. Кладет руку на плечо другу и говорит:
– Я хочу показать тебе кое-что важное. Сейчас… Остановись подальше… Так, чтобы свет от фонаря на нас не падал, да выключи фары. Смотри туда.
Егор указывает пальцем на фонтан. Время за полночь, у фонтана почти никого нет. Стас ничего не понимает. Зачем вставать так далеко? Почему они все еще не выходят из машины? Но он послушно смотрит туда, куда показывает Егор.
Стас будто падает с крутого обрыва. Разбивается о скалы. Снова и снова. Острые камни разрывают плоть. Сдирают кожу с костей.
Одинокий фонарь освещает тротуарную плитку и несколько скамеек вокруг него, на одной из которых сидит влюбленная парочка.
Девушка в длинном зеленом платье и парень в костюме. В руках у девушки – маленькая роза. Девушка улыбается. Ее глаза светятся счастьем.
А она повзрослела. Превратилась в настоящую леди. Лицо такое взрослое… Глаза горят… Где же та девчушка с пухлыми щеками и затравленным взглядом?
В машине некоторое время стоит гробовая тишина. Егор не убирает руки с плеча друга, осторожно говорит:
– Они вместе уже года полтора. У них, походу, все серьезно. Не отрывая глаз от влюбленной парочки, Стас сдавленно произносит:
– Почему ты не сказал? Когда я был еще там, в школе. Мы же созванивались с тобой… Ты мог бы сказать.
Егор качает головой.
– О таком нельзя сказать. Тебе было бы все равно, ты бы не поверил. Это надо видеть. Теперь ты видишь все сам. Я хотел, чтобы ты понял. Она счастлива. Все это время была чертовски счастлива.
Стас смотрит на нее. Взгляд, полный боли. Взгляд раненой собаки. Боль, отчаяние, необыкновенная теплота и нежность – все смешалось в этом взгляде. Он смотрит на ту, которая никогда не будет ему принадлежать.
