Старшие ребята попрыгали в лодки и понеслись к нарушителям спокойствия. При этом Федька, стоя на носу головной пироги, по возможности придерживаясь нормативной лексики, орал, что он сейчас поменяет им конечности местами, вставит эти бревна в… В общем, различные части организма и на совете племен скажет, что такая у них конструкция по задумке проектировщика, что самое меньшее, на что они могут рассчитывать – это месяц на исправительные работы. Сидевшие в лодках подчиненные одобрительно поддерживали речь предводителя своими воплями. Вандалы между тем скоренько так собрали и связали плот из много страдальных мостков, что-то на него погрузили, и толкнув это что-то по направлению к приближающимся лодкам с разозленными парнями… повалились ниц. Вот те и раз, — подумал Федор. Он настраивался на драку, понимаете, лук и меч наготове, а тут – полное тебе первобытное толстовство и непротивление злу насилием как его выражение. Гости, лежа на пузах, уткнули морды в песок и тихо скулили, бормоча что-то малоразборчивое.
— Ну-ка, кто там, быстро, Олень, или Рог Бизона, обратился командир Стражи к подчиненным из местных, — переведите, что они там блекочут!!!
— Они, командир, говорят, — перевел Олень, — что привезли своего старого шамана хоронить. А этот – показал на парня лет двадцати, — который с бубном – их новый колдун.
— Падла он! Шаман называется! Такие мостки угробил! Мы с ребятами их неделю делали!
Естественно, «доброхоты» молодому шаману тут же объяснили, что его имя, данное ему отважным командиров несокрушимых духов, непобедимых – подставить, кому, что больше нравится – Воинов Лесной Стражи теперь – Падла! А сейчас его отвезут к Великому Вождю Роду, Повелителю Озера Духов, и прочая, и прочая, и прочая – Дмитрию ибн Сергеевичу. Где он обязан, распростершись ниц, свидетельствовать оному свою нижайшую покорность, испросить, как жить дальше, и принести богатые дары! Вот, дипломаты доморощенные, так их разэтак!
Плот еще на середине пролива освободили от бренного костяка опочившего с миром шамана – просил схоронить в озере – так и быть тому, заодно прихватив находившиеся при нем дары – не весть что, а глядишь и пригодятся, при свете рассмотрим поподробнее. А находилось при нем весьма интересное и необходимое нам – большие, довольно-таки прозрачные листы слюды неправильной формы, площадью около пятнадцати-двадцати сантиметров и толщиной около трех-пяти. Это была находка! Все наши лампы, сделанные из огнеупорной глины, по принципу керосинок обыкновенных и работающие на смеси скипидара, малой толики жиров и конопляного масла стекол не имели, хотя и снабжались примитивным механизмом подачи фитиля, зеркалом-отражателем и трубой для вытяжки. Такая находка позволяла значительно улучшить безопасность освещения – можно было ставить хоть десяток, со слюдой вместо стекла пожар был не так страшен, да и металлургам-гномам в работе могли пригодиться. Слюда обладает очень высокой термостойкостью и хорошо разделяется на пластины. Уже из имевшегося запаса можно было обеспечить все наши лампы. Здорово!
Лодки с размаху подлетели к причалу на нашем берегу, парни враз стабанили веслами, остановив с шиком на месте у причала все лодки. Поодаль медленно приближалась одна отставшая, тащившая буксиром остатки плота. Из первой лодки, с помощью Игорька Терехова, выкинувшего как паршивого котенка (поднакачались ребята на экологически чистом продукте и свежем воздухе, заметил я про себя), вылетел и жабой плюхнулся на песок некий субъект, одетый в рысьи шкуры. Следом за ним на гальку приземлились бубен, какая-то сумка, из которой рассыпались корешки, кости, мелкие камни и прочая дребедень, копье и каменный топор неплохой выделки. Федор подошел ко мне и указав на субъекта, сказал:
— Вот. Возмутитель спокойствия и злостный разрушитель казенного имущества. Предлагаю оторвать ему башку, потому как лишняя, иначе мысль портить чужое имущество в нее не пришла бы. Доложил командир Лесной Стражи Федор Автономов!
Громким голосом, явно рисуясь, доложил, а верней проорал наш главком. Синхронным переводом, на языке, почти один в один повторяющим наречие людей Мамонта и Кремня рядом бубнил Зоркий Олень. Блудливые глазенки юного шамана закатились – парень явно решил, что его сейчас прямиком отправят на вечные муки в ад, или что там у этих жутких то ли духов, то ли их помощников?
Жару добавил вождь Мудрый Кремень, с ходу уловивший ситуацию, узнавший пленника, и наслаждающийся своей близостью к могущественным пришельцам.
— Как же так, Безымянный помощник шамана Тайменя? Я тебя помню с прошлого совета племен… кажется, неплохой был человек… а тут вот… разрушать Священные Постройки! И имени еще не получил от духов, а уже… безобразничаешь! Стыдно будет твоему уважаемому отцу, когда он увидит из-за грани, как ты тут «отличился»… Н-да…
Совсем дурно ему стало, когда скромно подошла Клава, и тяжело вздохнув, присела рядом на камушек, решив – может ее помощь потребуется? Заботливо приготовив камушки, почтенная дама вооружилась… Ну, не знаю как это орудие назвать, но для дубины это будет великовато… Игорь Терехов, искренне уважающий тетю Клаву, соорудил ей из ствола дуба, обстрогал, и занимался на досуге с тетей фехтованием – очень развивает, говорит, как через летающий шлагбаум прыгаешь. Ни он, ни она до сего дня друг друга не поранили даже.
Я понял, что еще немного – и парень отдаст концы вслед за старым шаманом – Тайменем. Он знал Кремня, как вождя одного из знакомых племен, и понял для себя, что тот помер, и теперь живет вместе с духами… в общем – осрамился, не оправдал доверия предшественника… Позор… лучше сдохнуть самому!
— Хватит, хватит, — сказал я на ломаном языке народов Совета племен. — Я думаю, что молодой шаман не нарочно это сделал, по незнанию, и вернет священные деревья на место?
Бедняга аж затрясся, несвязно выражаясь, мол-де – «Оправдаю, Отслужу. Отстрадаю. Отсижу. К угнетающей верхушке – больше не принадлежу!..»
— Ну вот и хорошо. Завтра, Федор, отправишь этих деятелей с утра обратно, под надзором двух бойцов, дашь им инструмент, только потом забрать не забудь! Пусть ремонтируют поломанное. Смотри, прими там меры, чтобы не простыли в холодной воде – эликсиру, что ли прихватят пусть…
— Ага, эликсиру им! А на лопате… гм… простите, Дмитрий Сергеич, они не желают за свои художества? Тянут лапки шаловливы, куда не след, — и бурча под нос, Федя пошел проводить вечерний развод караульных на посты.
— Итак, продолжим.
Я обратился к вновь прибывшим. Тут шаман залопотал, начиная каждую фразу с непонятного мне слова «Падра».
