И всё же — значит.
Сейчас Жак стоял на коленях и молился. Ему очень хотелось воспользоваться своими таро, чтобы установить слабую связь с духом Императора. Но он не решался на это, зная, что может вмешаться Карнелиан.
Экстерминатус.
Да, значит. Ему надо принести в жертву целый богатый индустриальный мир, оплот человечества Империума. Он этим также убьет часть самого себя, выжжет некоторые аспекты… чуткости, скептицизма. Аспекты, которые не давали забыть Оливию и оплакивать смерть этого в принципе, незнакомого человека. Хотя разве не каждый для него незнакомец? Наверное, стоило прижечь в себе эти аспекты уже давным-давно.
«Планировать убийство целого мира, — размышлял он, — сродни планированию убийства самого себя». Жесткий холодный свет засиял в его душе, и там, где он засиял, начала собираться абсолютная тьма.
Колени болели от многочасовой молитвы. Гугол спал и тихо храпел. Ме’Линди сидела, скрестив ноги, и смотрела ничего не выражающим взглядом на Жака. Она была похожа на статую — он едва обращал на неё внимание. Внутренний свет озарил его израненные, спутанные и безнадежные чувства к ней; но тут же исцеляющая тень пронеслась по чувствам, скрывая их.
Экстерминатус.
7
Далеко внизу за окнами люкса джунгли выдыхали утренний туман, чтобы ослепительно воссиять, когда взойдёт солнце. Но над горизонтом уже клубились грязно-серые тучи, готовые задушить этот блеск, так опрометчиво обещанный рассветом.
Жак молился всю ночь и теперь чувствовал себя очищенным, хотя голова немного кружилась.
Гримм наконец-то вернулся.
— С гидрой внизу полный порядок, — сообщил он. — Она там повсюду! Видно, ей как-то удаётся заставить местное отребье себя не замечать. Нет, вернее: не осознавать — вот так мне показалось. Вроде ты её видишь, а вроде — нет, что твой мираж. Этот студень то выпадает из реальности, то возвращается обратно.
— Она мне привиделась, — сказала Ме’Линди. — Атаки лишь усиливают её мощь. Кусок от неё не мог остаться у меня в голове?
Жак наконец поднялся, его немного пошатывало. Подойдя к девушке, инквизитор положил ладонь ей на лоб. Ме’Линди на миг отдёрнулась. Коснувшись её своими пси-чувствами, Жак произнёс слова силы на священном ритуальном языке:
— In nomine imperatoris hominorum magistris ego te purgo et exorcizo. Apage, Chaos, apage! — он кашлянул, словно избавляясь, как от мокроты, от привкуса Хаоса. — Ну вот, я её изгнал. Теперь ты свободна. Можешь мне поверить, я — охотник на демонов.
Только вот гидра — не демон.
Ме’Линди расслабилась. Как догадливо с её стороны было подметить, что сущность эта только разрастается от насилия, направленного против неё.
На полностью зачищенной планете разрастаться будет уже нечему.
Гугол встал пораньше, чтобы навести справки у экрана связи:
— Жак, я проверил регистратуру космопорта. У Зефро Карнелиана есть на стоянке собственный межзвёздный корабль. Зарегистрирован на некую компанию, называемую «Корпорация Зеро».
— То есть, такой корпорации попросту не существует.
— Но корабль-то существует. Он называется «Покрова света».
— Откуда ты уверен, что корабль принадлежит Карнелиану?
— А-а… у нас, навигаторов, есть кое-какие связи там, где дело касается космического пространства.
— Знаменитая паутина Навис Нобилитате?
— Которая зиждется на особой преданности семье… — Гугол явно гордился собой.
Гримм зевнул раз, другой.
Жак и сам был не против вздремнуть. Но спать нельзя. Сейчас ему нужна абсолютно ясная голова. Жак поискал стимулятор помощнее.
— Я нанесу визит губернатору Воронову-Во, — объявил он. — В гости лучше всего ходить по утрам. Я раскрою ему, кто я такой. Он будет не так подозрителен и более сговорчив. Мне нужен его астропат, чтобы отправить межзвёздное послание.
— Если бы я был на его месте, то с утра первым делом разозлился бы, — заметил Гримм.
— Тогда радуйся, что ты не на его месте, мой бодрый гуманоид, — сказал Гугол. — Позволь, я тоже пойду с вами, Жак? Когда меня оставляют, дело явно кончается конфузом. Места себе не нахожу. Меня связали и бросили. А навигатор должен… бороздить пространство.
Жак кивнул. На случай, если придётся в спешке покидать Сталинваст, пилот не должен валяться на диване. Фальшивая бодрость стимулятора пошла в кровь и мышцы, очищая голову, изгоняя усталость и остатки сомнений. Жак знал, что в таком состоянии способен судить чересчур праведно и жестоко. Пожалуй, ему понадобится кто-нибудь поироничнее по левую руку, а убийца — по правую.
— Но сперва мы поедим, — велел он, — и поедим как следует!
Покои губернатора предварял вестибюль в виде зубастой пасти чудовища, вытесанной из мраморных глыб. Пасть была настолько просторной, что там легко поместилось бы любое настоящее чудовище из джунглей, кроме разве что самого крупного. Жак даже подумал, не устроено ли устрашающее фойе так, что может захлопываться, как настоящий рот, при помощи скрытых пластальных мускулов, приводящих в движение мраморные глыбы.
Застарелые пятна в коридоре за входом, который напоминал грудную клетку очень длинного кита, намекали, что рёбра эти могут при малейшем подозрении сжаться, пленив, а то расплющив нежеланного гостя.
Внутри вестибюля от гнетущего красного света ломило глаза. Краснота скрадывала все прочие цвета или окрашивала их в фиолетовый и чёрный. Вентиляционные горгульи в виде лесных ящеров с шипением выдыхали воздух, приносящий больше запах мускуса, нежели свежесть. Несмотря на ясность сознания, дарованную стимулятором, Жак чувствовал себя подслеповато и одеревенело.
— Как странно! — распинался мажордом. — Ещё один уважаемый инквизитор вручает нам свои верительные грамоты, не успели мы выпроводить предыдущего!
Толстяк пошевелил раздутыми, в кольцах пальцами. На нём были нейтрализующие очки-«консервы», которые наверняка переводили рубиновый сумрак вестибюля в нормальный спектр. Вензель Вороновых-Во на шёлковом облачении казался чёрным.
— Наш мир только что был зачищен, сэр, чудовищной ценой — и при полной и искренней поддержке его милости. Население прошло выбраковку. В экономике ожидается бум.
— Да-да, массовые расправы — мощный стимул для экономики…
Жак снова выставил ладонь и активировал электронную татуировку внешней инквизиции в виде демонической головы. Стража в чешуйчатой коже и очках-«консервах», охранявшая этот последний из многих пост, напряглась. Обиспал за последние дни явно укрепил авторитет Инквизиции.
— Я хочу лишь воспользоваться услугами вашего астропата.
— А, вам нужно отправить межзвёздное послание? Его милости будет любопытно. Как я понимаю, вы хотите подтвердить, что наш мир полностью очищен?
— Суть послания — это моё дело.
— Наш астропат может обмолвиться о содержимом его милости позже, так почему не огласить его сейчас?
«Вряд ли, — подумал Жак, — ваш астропат сумеет позже обмолвиться о чём-либо вообще…»
Он сомневался, что астропат поймёт послание целиком. Если вообще поймёт. Послание будет изложено инквизиторским шифром: астропат лишь телепатически повторит его, как попугай.
Однако, астропат может запомнить, а какой-нибудь мудрец из свиты губернатора — истолковать суть послания.
По такому случаю, очевидно, что астропат должен скончаться от превратностей своей специальности. Ме’Линди незаметно об этом позаботится. Астропат внезапно окажется одержим — с последствиями, не совместимыми с жизнью.
Астральный телепат в любом случае погибнет, когда наступит экстерминатус. Так что это, считай, убийство из милосердия. Всего лишь пылинка рядом с горой из нескольких миллиардов других смертей…
— Ах, — сказал мажордом, — мне хорошо известно, что жреческая коллегия здесь, в столице, разрушена во время мятежа и их астропата использовать не удастся. Но как насчёт платного астропата?
— Он не так надёжен.
— Однако надёжен в разумных пределах.
— «Разумных пределов» не достаточно. Астропат твоего хозяина наверняка самый лучший на планете?
— О да. Без сомнения. Абсолютно верно. Инквизитору — только самое лучшее. И всё же, жреческие коллегии других городов могут похвастаться несколькими вполне отменными экземплярами…
Которые также погибнут, вместе со множеством добродетельных жрецов. Стоит оно того, если истинная природа гидры так и осталась невыясненной?
Нет, гидра должна быть злом. Только очевидная реакция — вызов команды уничтожения — наверняка ошибка. На миг Жак потешил себя мыслью, что кто-то из тайных магистров секретного ордена дал инструкции Баалу Фиренце отправить Жака на Сталинваст, чтобы испытать его и оценить, достаточно ли высоки его мужество и проницательность, чтобы стать тайным магистром.
