Винсент, ты же ничего подобного в жизни не видел. Ты не знаешь и половины того, что происходит в мире. Групповухи, кожаные фетишисты, зоофилы. По сравнению со всем этим, у мадам Ледук крайне приличное заведение.
— Так где ты их нашёл?
— Мне о них рассказал какой-то парень из Ширмэн Филипс. Мадам Ледук просит своих клиентов раздавать визитки всем, кого её услуги могут заинтересовать.
— Семь молоденьких девчонок, которым едва стукнуло восемнадцать. А одна из них уже полгода как беременна.
— Только не говори, что тебе не понравилось. Ни за что не поверю, что ты не хочешь туда вернуться.
Винсент ничего не ответил, глядя на сверкающие впереди огни делового центра Монреаля. Они казались ненастоящими, будто город был нарисован на горизонте.
Разумеется, он вернулся, причём всего три дня спустя, и на этот раз один. Жара обернулась страшной грозой, и, даже несмотря на то что он припарковал арендованный автомобиль совсем рядом с домом, он успел промокнуть до нитки по пути к парадному входу. Он вытирал лицо платком, когда дверь открылась и на пороге появилась мадам Ледук. На этот раз на ней был шёлковый халатик нежного персикового цвета.
— Винсент? Не ожидала увидеть вас так скоро.
— Знаю, мне следовало позвонить, но я не знаю вашего номера.
— И вы не стали спрашивать у Франсуа, потому что не хотите, чтобы он узнал, что вы снова собираетесь сюда?
Винсент неловко пожал плечами.
— Я просто хотел увидеться с Катериной, вот и все. Хотя… с вами я тоже хотел поговорить.
— Тогда вам лучше зайти внутрь, — сказала она под очередной раскат грома, от которого крыша дома задрожала.
Винсент прошёл за ней в дом.
— Я беспокоюсь за Катерину, если хотите знать. Не могу выкинуть её из головы.
— Вы не первый.
— Я к тому, что это неправильно, когда беременная девушка занимается незащищённым сексом с незнакомыми мужчинами. Поймите, она может подцепить что угодно. Подумайте о ребёнке.
— Вы тоже занимались с ней сексом.
— Да, я не отрицаю. И из-за этого я чувствую себя ещё более виноватым.
— И что вы предлагаете?
— Я предлагаю вам сделку. Позвольте мне увезти Катерину отсюда, чтобы она могла родить в комфорте и безопасности, чтобы поблизости была хорошая клиника. Я позабочусь о том, чтобы вы не понесли убытков. Если вы посчитаете её потенциальный доход, скажем, на следующие полгода, я смогу заплатить вам авансом.
Мадам Ледук повела его за собой в гостиную. Окна были по-прежнему плотно закрыты, и он едва мог разглядеть её в темноте.
— Присядьте, — сказала она. — Хотите чаю? Или, может быть, бокал вина?
— Нет, благодарю вас. От вас мне нужно лишь одно: разрешите Катерине уехать со мной.
Мадам Ледук стояла, повернувшись лицом к камину, и Винсент мог видеть лишь неясное отражение её лица в зеркале, висевшем над ним.
— Боюсь, Винсент, что это невозможно. Ни одна из нас никогда не сможет выйти за пределы этого дома.
— Да почему, черт возьми? Что будет, когда девушки состарятся и станут хуже выглядеть? Будете держать публичный дом, полный пенсионерок — так что ли?
Мадам Ледук выдержала долгую паузу, после чего сказала:
— Если я объясню вам, почему Катерина не может поехать с вами, вы пообещаете мне, что уйдёте, никогда не вернётесь и забудете о ней и обо всем, что с ней связано?
— Как я могу давать такие обещания?
— Это все ради её же блага.
— Слушайте, я не знаю. Я подумаю, ладно? По крайней мере, я готов уйти.
— Хорошо, — сказала мадам Ледук. — Думаю, этого достаточно, — она обернулась и подошла к нему, остановившись так близко, что он мог протянуть руку и дотронуться до её лица. — Когда-то, в тысяча девятьсот двадцатых годах, здесь была школа, пансион для юных девушек.
— Я видел табличку в коридоре. Пансион Святой Агаты, верно?
— Совершенно верно. Это была довольно известная школа, дипломаты и состоятельные коммерсанты отдавали сюда дочерей на лето, чтобы те научились готовить, шить, ездить верхом и приобрели необходимые социальные навыки.
— Понимаю. Что-то вроде пансиона благородных девиц.
Мадам Ледук кивнула.
— Однажды, июльским днём тысяча девятьсот двадцать четвёртого года, несколько девушек со своей учительницей отправились на пикник на Кровавое озеро. Это озеро — очень живописное место, одна из здешних достопримечательностей. Его назвали Кровавым из-за того, что вокруг него растут клёны. Осенью листья на деревьях становятся красными и, отражаясь в озере, создают впечатление, будто озеро наполнено кровью. Говорят, это магическое, священное место, настолько пропитанное тайной силой, что даже индейцы не рискнули бы с ним связываться. Так или иначе, девушки отправились туда на пикник, и день выдался просто великолепный. Это был лучший день за всю историю мира. Озеро, деревья, голубое небо — такое голубое, будто сделано из керамики. Учительница встала, оглядела своих девочек и сказала: «Сегодня просто идеальный день. Вот бы мы вечно оставались молодыми! Вот бы этот день длился двадцать четыре года, а не двадцать четыре часа!»
Мадам Ледук стояла, глядя на Винсента, и Винсент ждал продолжения, но она молчала. Через какое-то время он спросил:
— И что было дальше? Она пожелала, чтобы день длился двадцать четыре года. И что?
— Её желание сбылось.
Последовала ещё одна долгая пауза.
— Я не понимаю… — сказал Винсент.
— Всё очень просто, — сказала мадам Ледук. — День длился двадцать четыре года. По крайней мере, для всех собравшихся там. Солнце оставалось высоко в небе, и они не замечали, как уходит время. Это было похоже на сон. Когда они, наконец, вернулись в школу, оказалось, что школа давно закрыта, а все их друзья исчезли. Был уже не тысяча девятьсот двадцать четвёртый год. Был тысяча девятьсот сорок восьмой.
Она подошла к палисандровому комоду, который стоял в другом конце комнаты, а затем вернулась, держа в руках пожелтевшую газету.
— Вот, — сказала она. — Вот что произошло.
Это был номер вестника Мон-Сен-Мишель. На первой странице крупными буквами шёл заголовок: «ПОИСКИ ПРОПАВШИХ ДЕВУШЕК ИЗ ПАНСИОНА СВЯТОЙ АГАТЫ ПРЕКРАЩЕНЫ: девять учениц и их учительница пропали бесследно».
Винсент прочёл первый абзац. «В полиции считают, что надежды найти девять девушек из пансиона Святой Агаты и их учительницу, которые три месяца назад отправились на Кровавое озеро, почти нет. Вся территория вокруг озера была тщательно обыскана, и оснований полагать, что они сбежали вместе или решили сыграть злую шутку, также нет. Инспектор королевской конной полиции Рене Трушо назвал инцидент на Кровавом озере “величайшей загадкой в истории канадской полиции”».
Мадам Ледук сказала:
— Они отправились на поиски уже на следующий день, но нас, разумеется, не нашли. Для
