Они спустились в шлюпку по штормтрапу. Рубака и Стрелок налегли на весла, Дубина, сгорбившись на корме, взялся за руль, а Тайрус и Блайт с носа следили за мелями и подводными скалами.
— Тебе не стоило идти, капитан, — вдруг проговорил помощник, когда лодка заскользила по волнам залива. — Мы могли бы разведать сушу и без тебя.
Тайрус, чувствуя правоту помощника, молчал.
— Даже если бы ты был обязан отправиться на разведку как капитан, — продолжал Блайт более мягко, — то, клянусь сладкими сосками Доброй Матушки, это не занятие для принца.
Тайрус скривился. Блайт сражался с ним плечом к плечу с тех пор, как принц заявился в Порт-Роул, полный гнева, злости и отчаяния. Кровавые палубы пиратских посудин тогда как нельзя лучше подходили, чтобы излить в море избыток желчи. Но жизнь вновь вернула его к обязанностям правителя. Отец умер, оставив ему корону замка Мрил. Хотя в глубине сердца Тайрус так и не решил, хватит ли ему силы воли, чтобы стать королем, истинным наследником своего отца.
— Ты не можешь вечно торчать среди нас, пиратов, — прошептал Блайт.
— Может быть, со временем… — вздохнул капитан.
— Ну-ну… — пожал плечами его первый помощник и друг.
Когда опустилась ночь, они, огибая отмели, подплыли к остаткам причалов. Пришвартовались к сваям и выбрались на раскрошившийся край каменной скалы. Отсюда крутые ступени вели прямиком к деревне.
Поднимаясь, Тайрус подозрительно озирался. Плотный туман, набегающий с моря, ограничивал видимость. Во мгле скрылись верхушки утесов, только пламя костра пробивалось багровым пятном.
— Хорошо бы обстряпать это дельце побыстрее, — пробормотал принц.
Никто не возразил.
Подъем оказался труднее, чем они предполагали сначала. Сырые ступени заросли мхом и морской травой так, что стали скользкими, будто обледенели.
— Да, тут давненько уже никто не ходил, — проворчал Блайт.
Тайрус кивнул. Рачительные хозяева засыпали бы ступени солью или какой-нибудь еще отравой для мха. Так что заброшенная лестница тоже была дурным знаком.
— Кто же тогда разжег огонь? — спросил Рубака.
— Вот это я и хочу выяснить, — ответил капитан. — Сам себя костер развести не может.
Наконец они выбрались наверх и обнаружили мощеную дорогу, которая и привела их к деревне, темной и тихой. К тому времени туман накрыл ее, словно душное одеяло. К полуразрушенным домам отряд приближался осторожно, держа оружие наготове. Никакого движения, лишь мерцающий огонь за деревней.
Пираты, переговариваясь с помощью знаков, решили разделиться. Тайрус, Блайт и Дубина двинулись по одной стороне улицы, а Рубака и Стрелок — по другой. Шагали, насторожившись, готовые к схватке в любой миг.
Все здания, мимо которых они проходили, несли признаки разрушения — выбитые окна, закопченные фасады, обрушившиеся верхние этажи. Несомненно, деревня подверглась захвату и опустошена врагами, но чего-то здесь явно недоставало.
— Если это кладбище, — пробормотал Блайт, — то где же мертвецы?
В самом деле, им не попалось ни одного тела.
— Может быть, те, кто выжил, похоронили павших, а потом ушли отсюда? — нахмурился Тайрус.
— Скорее я поверю в падальщиков, — приподнял бровь помощник. — Думаю, с тех пор прошла зима, что бы там ни сталось с деревней. А в окрестных лесах кишмя кишат голодные волки.
— Тогда мы обнаружили бы обглоданные кости.
— Ну, если начнем обшаривать здания, быть может, и сыщем что-нибудь, — Блайт повел плечами, будто не желал продолжать разговор. Прошлое есть прошлое. Имеет ли смысл его обсуждать?
Тайрус тем не менее терялся в догадках. Что здесь случилось? Кто развел костер и зачем?
Отряд пересек площадь, окруженную руинами. За ней торчали голые скалы и горел огонь, бросая отсветы на провалившиеся крыши крайних домов. В тишине отчетливо слышался треск сучьев. Выйдя на околицу деревни, пираты сбились в кучу.
Там, у самого обрыва, они обнаружили небольшой сад, огороженный каменной стеной. Через запущенные кусты роз и падуба тянулись мощеные дорожки. Имелась даже крошечная беседка, не затронутая разрушением. Вход охраняла каменная статуя, совершенно целая, если не считать пятен от птичьего помета и косм мха, покрывавших ее плечи и руки.
Рубака подошел к изваянию, внимательно разглядывая его. Протянул руку и бережно снял несколько пучков мха. Черты гранитного лица пострадали от ветра и дождя, но даже темнота не мешала увидеть сердитый взгляд статуи. Фигура застыла со скрещенными на груди руками — настоящий страж на боевом посту.
— Каменный Знахарь, — обеспокоенно пробормотал пират.
— А кто это такой? — спросил Тайрус.
Рубака покачал головой и, шепча что-то себе под нос, обошел изваяние, обследуя сад. Там стояли другие статуи — большие и маленькие.
Но всеобщее внимание привлек огромный, в два человеческих роста, костер посреди сада. Он разгонял тьму и туман. После мрака разрушенной деревни вид огня ободрял. Даже стоя у ограды, они чувствовали жар. Пираты потянулись к свету и теплу, как будто большие мотыльки.
Но Тайрус не терял бдительности. Пристальным взглядом он окинул сад, беседку, окраину деревни. Никакого движения. Ничего угрожающего.
В костре, нарушая тишину, трещал хворост, будто больные суставы старика, ворочающегося в кресле.
Тайрус дал знак своим людям разделиться. Блайт остался с ним, а остальные разошлись, окружая огонь со всех сторон.
Принц пожалел, что лишился старинного наследного меча — длинной полосы мриланской стали с выгравированным снежным барсом. Но он отдал клинок Кралу как свидетельство клятвы в вечной дружбе между замком Мрил и рассеянными горными племенами, и горец унес его с собой в могилу. Теперь Тайрус использовал в боях меч из оружейного склада А’лоа Глен — прекрасное оружие старинной работы, которое тем не менее казалось грубой поделкой по сравнению с прежним клинком. Пальцы принца крепче сжали рукоять. Он напомнил себе, что настоящий мастер хорош с любым мечом в руках.
Стрелок, стоявший рядом с Рубакой у другого изваяния, помахал им, подзывая к себе.
Тайрус приблизился.
Перед ним оказалась статуя из черного гранита, удивительно точно изображавшая оленя, вытянувшего шею, чтобы откусить пару листочков с розового куста.
Стрелок потянулся к камню, но Рубака оттолкнул его руку.
— Нужно уходить отсюда, — повернулся он к Тайрусу.
— Почему? — нахмурился капитан.
— Оглядитесь вокруг! — взмахнул рукой Рубака.
Его светлые глаза сверкали от нарастающего ужаса. Северянин стремглав подбежал к изваянию двоих детей, которое стояло за кустами. На первый взгляд казалось, что ребятня играет в прятки, но при ближайшем рассмотрении их лица выдавали истину. Дети прижимались друг к другу от страха.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
