Возле стояла компания мужчин, которые что-то живо обсуждали, бросая время от времени взгляды на корабль и телеги с товаром. Один из них держал счетную книгу – Джованна видела такие в кабинете у отца.
– Галеон, – раздалось рядом с ней.
Джованна оглянулась. Рядом стоял неопрятно одетый человек с пропитым лицом и хитрым прищуром. Его лицо было покрыто морщинами, словно мелкой сеткой.
– Вы с корабля?
Ее собеседник глухо закашлялся. Она не сразу поняла, что это был смех.
– Кто ж меня возьмет на такой? Морскому Дьяволу нужны лучшие люди. Их он и забирает в Ад.
– Морскому Дьяволу? – растерянно переспросила Джованна.
– Ходят такие слухи… Морской Дьявол, Черный Аристократ… как его только не зовут… Неуловимый черт. Только я уже не в первый раз вижу такие богатые и оснащенные корабли в этих доках. И сдается мне, что все они, без флагов и гербов – его владения. Товарищ с таможни говорит: не подкопаться. Все документы оформлены, весь товар вроде легален. Но… дело нечисто. Откуда он вообще взялся, этот Лорд морей и океанов?
– Смотрю, имен у него немало, – усмехнулась Джованна.
– Говорят, он торгует рабами, крадет и требует выкуп, говорят, девиц ворует и продает, благородных девиц. Но по мне, чушь это. Благородные девицы не стоят таких денег, на какие эти корабли построены.
– А может, это просто частное торговое судно?
– Размером с торговое судно королевства? – ехидно ответил мужчина и смачно сплюнул на землю. – Не верю. Я что подошел… шли бы вы отсюда. На вид эти господа – благородные торговцы, но кто их знает… А вы, я вижу, человек военный, утянут вас с собой в темные воды. Утянут.
– А может, посоветуете, к кому обратиться, чтобы на Сицилию попасть?
Ее собеседник чуть наклонил голову набок и задумался. Потом повернулся к остальным кораблям, пришвартованным у доков. Повсюду кипела работа: грузили товары, чинили паруса и палубы, что-то перетаскивали, нанимали команды, свободные моряки наперебой пытались привлечь внимание капитанов.
– «Мария», возможно, пойдет до Палермо, они туда время от времени ходят, – он указал на небольшое, довольно респектабельное судно.
– И насколько этой «Марии» можно доверять?
– Не больше, чем остальным кораблям. Любой из них может пойти ко дну.
– А капитану?
– Я знаю только, что его услугами довольно часто пользуются весьма состоятельные люди, оно быстроходное, здесь не первый год.
Джованна поблагодарила за совет и отправилась на «Марию» договариваться.
Ударив по рукам с капитаном, она вернулась за Джузеппе. Вечером, когда они поднимались на борт «Марии», галеон как раз отчаливал. В свете заходящего солнца вспыхнула огнем позолота на резных украшениях. Теперь она смогла рассмотреть на носу корабля статую атакующего льва.
– Красавец! – прошептал кто-то из команды.
– Хорош, морской черт, – согласился кто-то еще.
По вантам на том судне сновали моряки, раскрывая паруса.
– Слаженно работают! – с завистью заметил один из моряков.
– Так, наверно, если не работать – выбросят за борт. У Черного Аристократа, говорят, замашки те еще.
– Да говорю вам, это французские прихвостни. Они же грабят в основном итальянские и испанские суда.
– А я слышал – французские и португальские.
– Говорят, что никакого Морского Дьявола не существует, что это союз капитанов, а потому наверняка ему покровительствует какое-нибудь государство.
– А я слышал, это евреи на свои огромные деньги построили корабли и грабят христианские суда.
– А еще говорят…
Джованна устала слышать этот треп и спустилась в тесную каюту, которую предоставил им капитан. Поскорее бы уехать из Неаполя. При виде крепости, в которой она побывала дважды, Джованна испытывала сильное желание отомстить и принцу Альфонсу. Но прекрасно понимала, что до таких высот ей не добраться никогда.
В этом небольшом путешествии она впервые столкнулась с морской болезнью. Провисев несколько часов на фальшборте, совершенно измученная, она смогла отдохнуть, только когда сошла на берег.
Глава 10. Промах
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Джованна долго ломала голову, как подступиться к герцогине де Адерно. Из ее писем девушка знала, что герцогиня осторожна в завязывании новых знакомств, потому что боялась шпионов из Неаполя. Джованна решила сохранить личину Валентина Орсини: ходила повсюду в мужских одеждах. Но подступиться к кругу общения герцогини не представлялось возможным.
Проведя в Палермо неделю, Джованна не стала ближе к своей цели и начала отчаиваться. Чтобы немного развеяться, она часто ездила верхом за город, исследовала переулки и улочки Палермо и все прокручивала в голове варианты мести. О том, чтобы обмануть герцогиню, приблизившись к ней в качестве юноши, она не мечтала: та узнает ее, слишком тесно они общались, да и невозможно было бы скрыть ненависть и ярость, которые Джованна испытывала к коварной отравительнице.
Она хотела бы проникнуть в особняк, где жила герцогиня, и напоить ее ядом из кольца, которое до сих пор носила на пальце. Ей очень хотелось, чтобы та умерла, как и полагается отравительнице – от собственного оружия. Джузеппе следил за особняком, но герцогиня почти не выезжала. Но зато принимала гостей, пусть и тщательно отобранных.
Во время прогулки по городу Джованна наткнулась на лавку, где продавались ткани. Неожиданно девушка почувствовала прилив ностальгии. Отец часто просил ее рассмотреть образцы тканей, чтобы определить их качество и мягкость.
Руки все еще были покрыты мозолями от меча, но она все же сняла перчатку и провела в задумчивости по сверткам.
– Чего изволите?
Джованна слегка вздрогнула и отступила в сторону, разглядев в полутьме лавки мужчину с длинной бородой и круглой шапочкой на голове.
– Простите, мессер, – извинилась она, – я вас не заметил.
– Благородный юноша… – продавец слегка замялся, словно подозревал в посетителе какой-то подвох. – Я всего лишь лавочник. Прошу прощения, что напугал вас.
Джованна убрала руку с тканей и неловко огляделась вокруг. Нужно было уходить, но она не знала, как откланяться. Ее взгляд вдруг наткнулся на небольшой кусок твердой бумаги, пришпиленный к деревянной стене. На бумаге были выведены квадратные символы. А под ними было изображение: три срезанных наполовину квадрата один в другом, а посередине ось.
– Что это? – спросила она.
– Надпись на иврите.
Джованна с любопытством присмотрелась к символам. Они для нее ничего не значили, а вот для кого-то это был понятный и ясный текст.
– А что здесь написано?
– Вам интересно? – с удивлением произнес лавочник и вышел на свет. Это был приятный человек низкого роста, с выдающимся острым худым носом и очень темными, печальными глазами.
– Мне интересны языки.
Лавочник чуть наклонил голову, с любопытством оглядывая юношу. А потом повернулся к бумаге.
– Это биркат хабайит, благословение дома:
Не позволяйте печали проходить через эти ворота.
Пусть в это жилище не приходит беда.
Пусть страх не входит в эту дверь.
Пусть в этом месте не будет конфликта.
Пусть этот дом наполнится благословением радости и мира.
– Я бы хотел… чтобы в моем доме была такая надпись… раньше…
Джованна почувствовала, как слезы подступают к глазам при одном только воспоминании о доме во Флоренции.
– Простите, – она выскочила из лавки, быстро зашагала по пыльной улице, пытаясь сдержать слезы.
«Господи, – молилась она, – увижу ли я когда-нибудь Флоренцию? Обниму ли братьев? Дай, прошу Тебя, дай мне эту возможность».
Вернувшись в комнатку, что они снимали с Джузеппе, она еще раз перетрясла письма, адресованные маркизу Калатрава, и вновь остановилась на запечатанном письме без адресата. Линии, отпечатавшиеся на воске, ничего ей не говорили. Это было не изображение герба, а прямые углы, сложенные по диагонали, больше похожие на…
Джованна почувствовала, как замирает сердце: это было похоже на символ, который она увидела в лавке!
