— Ладно, знаю, что сглупил, — вздохнул Джаль, присаживаясь на корточки рядом со мной. — Понесла нелегкая… Признаю, я дурак. Но что с этим вот? — и он кивнул на барса.
— А что с ним может быть? — я пожала плечами. — Он безнадежно мертв и больше неопасен.
— И кто его?.. Не ты?
— Нет, не я. Во–первых, я в это время спала. Во–вторых, мы с ним принадлежим к одной стихии, он для меня — создание неприкосновенное, как я для него. А кто убил — можно проверить, — я встала и протянула над барсом руки, чутко изучая его остаточную ауру.
После смерти над любым живым существом некоторое время витает разорванная в клочья аура, по которой можно определить причину и время ухода в Вечность. Я сосредоточенно пошевелила пальцами, собирая разрозненные кусочки воедино. Туманные осколки ауры неприятно покалывали ладони, отказываясь подчиняться заклятьям, увиливая от моей тьмы и намекая на… Этого не может быть. Впрочем, нет, может. Здесь, в долине теней, все возможно, даже…
И я почти собрала, соединила и увидела, когда… Сильной ударной волной меня отшвырнуло в сторону. Несколько шагов проехав на спине по песку, я больно ударилась головой, душевно глотнув песка, и сморщилась. По телу прокатилась судорожная волна обжигающей боли. Подавив ее силой воли, я с трудом приподнялась на локтях и сплюнула песком. На губах загорелся терпкий привкус крови. Тьфу, мерзость…
— Рейсан! — Джаль, подбежав ко мне, осторожно подхватил меня под мышки и поднял, придерживая за плечи. — Ты как?
— Нормально, — я снова сплюнула. — Бывало и хуже.
— Что это было?
— Защита ауры. Тот, кто сунется узнавать подробности, ничего толком не узнает, но по лбу все равно получит.
— Свет, — вздохнул он.
— Вот именно, — я отстранилась, дрожащими руками отряхивая плащ. — Он самый.
— В смысле? — поднял брови мой собеседник, снова походя ко мне вплотную. — Ты все же что–то узнала?
Я сдалась на милость слабости и оперлась о его плечо, а Джаль привычно приобнял меня за талию. Я невольно вздрогнула. Надо же, как я уже соскучилась по его рукам… Тряхнув головой, я не без труда собралась с мыслями:
— Так, на чем мы остановились… Ах да, на свете и барсе… Значит, слушай. Жила в эпоху Изначальности одна живность — сизый полосатик.
— Звучит мило.
— Да, и зверушка была очаровательной, — согласилась я. — Вырвавшись однажды из Вечности, за пол–луны она слопала всю округу.
— И как от него избавились?
— А ты посуди сам, — продолжила я. — Сизого полосатика, который считается слабейшим порождением мглистых сумерек, едва смогли отправить в Вечность с десяток–второй магов Старшего поколения.
— Ну и?..
— А черного барса, который считается сильнейшим порождением мрака, одним ударом прихлопнул некто, причем так, что мы и присутствия чужого не заметили, и шума борьбы не услышали.
— О как.
— Ага.
— И? При чем здесь свет?
— Светлых магов у нас двое — ты и этот, как его там…
— Неважно. Продолжай.
— И ты, и он — Среднее поколение, и не справились бы с барсом даже вдвоем. А теперь смотри, — с моих пальцев сорвались ослепительно–белые искры света. — Это — клочья остаточной ауры. Как ты думаешь, откуда в ауре темного существа взялся свет?
— Им его и прикончили, — задумчиво пробормотал Джаль, нервно потирая шрам.
— Вот именно. Сам догадаешься, чьих рук дело, или тебе подсказать?
— Первая, — тихо озвучил наши общие мысли мой собеседник. — Но — откуда?
— Понятия не имею. Но она явно приходила не просто так, а по чью–то душу. Или по чье–то тело.
Джаль заметно побледнел. Я внимательно наблюдала за меняющимся выражением его лица. Так–так. Я все же не ошиблась в своих предположениях, он не тот, за кого себя выдает, и в глубине одной до боли знакомой личности Джаля притаилась другая, и я даже знаю, чья именно. Осторожно выбравшись из его рук, я подковыляла к барсу и накрыла его паутиной заклятья. Песок под телом, помедлив, зашуршал, зашипел, и спустя несколько мгновений труп рассыпался в прах, слившись с черными зернистыми крупинками.
— Все, пойдем обратно, — я внезапно почувствовала себя промокшей, замерзшей и очень уставшей. — Незачем рисковать собой попусту. Нам и так сегодня крупно повезло.
Джаль молча подал мне руку, и я за нее ухватилась. Ныла ушибленная при падении нога, но я упрямо ковыляла рядом, кутаясь свободной рукой в плащ. Меня начинало знобить. Этого еще не хватало. Похоже, вот–вот случится приступ. Вдоль позвоночника пробежали липкие, льдисто–колючие лапки холода. Зря я надеялась, что здесь он оставит меня в покое… Я невольно съежилась, с трудом сдерживая подступающую дрожь. Только бы дотерпеть до палатки…
— Рейсан, с тобой все в порядке? — с беспокойством спросил Джаль.
— В полном, — хрипло ответила я.
— Врешь, — он остановился, провернул меня к себе и приподнял мой подбородок. — На тебе лица нет. Что случилось?
— Тебя это не касается, — резковато ответила я, отворачиваясь.
— Рейсан…
— Джаль, будь другом, помолчи. Ни о чем меня не спрашивай и ни на что не обращай внимания, понял?
— Как скажешь, — тяжело вздохнул мой спутник.
Я кое–как доковыляла до своей палатки, кивнула Джалю на прощание, скинула на пол мокрый плащ, разулась и без сил рухнула на лежак. Дрожа, закуталась в одеяло и крепко обняла забравшегося на постель Молчуна. Закрыла глаза и мгновенно провалилась в вязкую пустоту подступающей Вечности. И уже не слышала, как кричала, и не чувствовала, как билась цепких сетях судорог, и не понимала, что это отчаянно бьется за свободу от тела измученная болью душа.
* * *…Ослепительно–яркий свет пробивался откуда–то издалека, из иной жизни и иного мира, маня и уговаривая вернуться. Обратно? Прищурившись, я неуверенно протянула ему навстречу руку, почувствовала, как ее горячо пожали… и открыла глаза. Надо мной склонился Джаль. Несколько мгновений он вдумчиво на меня смотрел, после чего присел на корточки у лежака и устало улыбнулся:
— С возвращением.
— Спасибо, — я села, кряхтя, как древняя старушка. Тело затекло, и мышцы немилосердно ныли. — Сколько я спала?
— Ты это называешь сном? — он приподнял бровь, но, заметив мой хмурый взор, ответил на вопрос: — Недолго, сейчас время близится к закатным сумеркам.
— Этого дня или следующего? — вздрогнула я.
— Этого–этого, — успокоил меня Джаль.
Я перевела дух и откинулась на подушку. Так. И опять мне помогли вернуться, вернее, помог, но опять — свет. Сначала Эри, теперь — Джаль… Но иначе и быть не могло… Видимо, после следующего приступа я уже не вернусь.
