— Второе. Второе заклинание от синяков и ушибов, — подтвердил защитник, — ты прочитала его наоборот, наградив Манку вторым фингалом.
— У меня уже их два? — обреченно спросил Манка и еще на пару шагов отодвинулся от меня.
— Два, — кивнула Люся и, встав на колени, начала ползать по траве.
Я молча присоединилась к ней.
— Что вы делаете? — подозрительно спросил Манка, наблюдая за нашими передвижениями, видимо решив, что мы совсем спятили.
— Ищем твое ухо, — вздохнула я, боясь даже взглянуть в его сторону.
Рыжик схватился за голову и издал вопль раненого животного размером не меньше слона.
— А вот и ухо! — радостно воскликнула Люська, указав мне на него пальчиком.
Я осторожно его подняла и, сдув с него травинки, торжественно протянула Манке.
— Что же теперь будет? — запаниковал он, судорожно прижимая к груди части своего лица.
— Если Лера срочно не произнесет заклинание, только наоборот, — ответил защитник, — ты просто развалишься на кусочки.
— А какое первое заклинание я прочитала? — смущенно пробормотала я, с мольбой взглянув на Вицемира.
Манка же посмотрел на него с надеждой.
— Мохмолай, — сжалился над рыжиком защитник, и я, поднатужившись, произнесла заклинание наоборот, буквально по слогам.
Нос и ухо Манки мгновенно оказались на своих законных местах.
— Тебя избавить от синяков? — заискивающе спросила я, глядя, как рыжик недоверчиво дергает нос, видимо, проверяя прочность его крепления.
— Нет уж, спасибо, — процедил он сквозь зубы. — Как-нибудь с синяками поживу. Сами постепенно сойдут.
— Ну, как хочешь, — немного обиделась я, и мы наконец-то смогли двинуться дальше.
Я вдохнула полной грудью чистый воздух и огляделась по сторонам. Даже не верится, что мы в Чужих землях. Лес здесь был просто великолепен, а роскошные кроны деревьев имели самые причудливые формы. Отовсюду доносилось щебетание птиц, и на душе становилось спокойно и легко…
Неожиданно я услышала необычные звуки. Похоже, это были голоса, но очень тоненькие и звонкие, словно переливчатый звон колокольчиков.
— Что это? — удивленно спросила я Вицемира.
— Тш-ш, — сказал он, прижав пухлый палец к губам. — Если хочешь это узнать, веди себя тихо.
Он подлетел к большому дереву, ветви которого начинались прямо от земли, и поманил меня рукой. Осторожно отодвинув одну из веток, он еле слышно прошептал:
— Лесные духи. Никогда и никому не показываются на глаза, поэтому их очень трудно увидеть.
Мы буквально подкрались к Вицемиру и посмотрели туда, куда он указывал.
На ветке дерева сидели Лесные духи. Они оказались такими маленькими и забавными! Двое из них, похоже, были еще детьми. Девочка и чуть постарше — мальчик. Девочка сидела на ветке, обиженно покачивая пухлыми ножками, обутыми в изумрудные башмачки.
— Элика, ну пойдем, — ласково произнесла миниатюрная женщина.
— Не пойду, — капризно прозвенел голосок девчушки.
Она подняла голову и гневно воскликнула, показывая пальцем на мальчика с женщиной:
— Ты плохая, ты плохой, а я — лучшая!
— Бабушка! — обиженно прозвенел мальчик. — Ты видишь, она опять первая начинает!
Люська удивленно вскинула брови:
— Бабушка? А чего она такая молодая, словно ей восемнадцать лет?
— Лесные духи не стареют, — ответил Вицемир, — и живут несколько тысяч лет, заново перерождаясь в себя же.
— Здорово! — восхитилась я, умиляясь пухленькой и очень красивой девочке.
Мальчик, конечно, тоже был хорош, особенно хороши его глаза с поволокой, и кудрявые, словно у ангелочка, волосы; просто его, по всей видимости, сестренка была так забавна!
— Это Вадис пелвый начинает! — шепеляво возмутилась Элика и, сверкнув глазками, воскликнула: — Я — кололь, а ты, — она указала на братца, — плисуга!
— Нет, это я король, а ты прислуга! — топнул ножкой в золотом башмачке Вадис.
— А ну хватит! — строго прикрикнула на них бабушка. — Вот пожалуюсь Гавиции и Сервилло, они больше не возьмут вас в соседний лес!
— А мама и папа полетят в соседний лес тозе без нас? — спросила Элика, и в ее глазах заблестели хрустальные слезки.
— Да, если вы не прекратите ссориться, — продолжала сердиться их юная бабушка.
Девчушка встала и, расправив свои розовые прозрачные крылышки, подала ей ручку.
— Идем, — сказала она и тут же спросила: — А ягоды мы полетим сегодня собилать?
— Нет, — из вредности ответил Вадис.
— Это не тебя касается! — моментально вспыхнув, крикнула Элика. — Я бабуске говолю!
— Полетим, куколка моя, конечно же, полетим, — улыбнувшись, ответила бабушка и, взяв Вадиса за другую руку, вспорхнула с ветки.
В пробившемся сквозь листву луче солнца в последний раз сверкнули золотые и изумрудные башмачки и исчезли.
— Как же они прекрасны! — восхитилась Люська, переведя дух.
— И забавные, — согласно кивнула я, а Манка лишь добродушно улыбнулся.
— Ну что, идем дальше? — спросил защитник, и мы, кивнув, снова двинулись в путь.
— А где они живут? — немного погодя спросила я Вицемира.
Прелестные крошки никак не выходили у меня из головы.
— Лесные духи? — уточнил он.
— Да.
— На деревьях. Но их дома так замаскированы, что никто никогда их не обнаружит.
— А что они делают? Я имею в виду, чем занимаются?
— Лечат деревья, растения, следят за порядком в лесу…
За разговорами мы и не заметили, как вышли из леса.
Дом Мрака стоял метрах в ста от кромки леса.
Над небольшим мрачным замком с острыми пиками, торчащими из башен, словно воронье, кружило несколько Грешников.
— Это охрана, — пояснил Вицемир, заметив, как мы с брезгливым страхом наблюдаем за их полетом. — Грешники начинают охоту ближе к ночи.
— А как же мы проберемся в замок? Здесь, на открытой местности, нас будет видно как на ладони, — обеспокоенно спросила я.
— А невидимость для чего? — ехидно заметил Вицемир и тут же добавил: — Люсе придется войти в чье-ни-будь тело.
— Это как? — опешили мы и вопросительно переглянулись.
— Ну, либо в твое тело, — он выразительно посмотрел на меня, — либо в Манкино.
— Но зачем? — не спешила соглашаться я, содрогаясь при одной только мысли об этом.
— Я же уже говорил, что там повсюду расставлены ловушки для духов. Они убьют Люську лет эдак на сто.
— Можешь воспользоваться моим телом! — самоотверженно воскликнул рыжик, посмотрев на порхающую Люську, а я облегченно вздохнула.
Нет, что ни говори, а делиться собственным телом, пусть и с лучшей подругой, пусть на время, мне совсем не хотелось. Можете считать меня эгоисткой, я не обижусь. Нет, если бы, конечно, Манки рядом не было, то куда деваться, но, к счастью, он есть, и поступок его достоин настоящего рыцаря.
— А как мне это сделать? — спросила Люська, облетев вокруг Манки, после чего просунула голову в его грудь. — Мрак, — пробормотала она и тут же удивленно вскрикнула: — Ничего себе, какой огромный у тебя желудок!
— Можно подумать, что ты знаешь, каких размеров он должен быть, — фыркнула я.
— Знаю, мне приятель медик рассказывал и показывал анатомический атлас строения человека. Я, правда, ничего, кроме желудка и сердца, не запомнила, — она прошла сквозь Манку и вылезла у него из спины.
По всей видимости, рыжик себя чувствовал не очень уютно под рентгеновским взглядом Люськи.
— Ну так как мне в него влезть? — переспросила она, снова проходя сквозь него.
— Господи, ну что ты такая бестолковая! — проворчал Вицемир и, схватив подругу за шкирку, как котенка, втолкнул ее в Манкино тело.
Рыжик покачнулся и упал на землю.
— Как тесно! — воскликнул Манка Люськиным голосом. — Ух ты! Я живая!
Рыжик поднялся с земли и, похлопав себя по бокам, стал прыгать.
— Люся! — взмолился он. — Перестань!
— А чего я? — тут же ответила она.
Было так забавно наблюдать за рыжиком, создавалось впечатление, что он страдает раздвоением личности. И вообще все это очень напоминало когда-то виденный мной фильм. Там было очень похоже: главный герой попеременно превращался то в девушку, то в парня, и все это в одном теле.
— Ну, все, побаловались и хватит, — сказала я и, достав жезл эльфа, сделала нас невидимыми.
Нащупав Манкину-Люськину руку, я ускоренным темпом направилась к замку Грешников. Добежав до главного входа, я еле-еле приоткрыла огромную дубовую дверь, и мы осторожно просочились внутрь. Оказавшись в огромном холодном и мрачном каменном холле, я поспешно огляделась. Здесь повсюду стояли уродливые статуи, похожие на гаргулий, и больше ничего. Холл оказался пуст. Кроме нас, ну и, конечно, «гаргулий», здесь никого и ничего больше не было.
Решив, что «банк» с грехами должен быть на втором этаже, мы направились к широкой лестнице. Наша невидимость уже пропала. Поднявшись по каменным ступеням, мы оказались перед выбором: либо идти налево, либо направо, либо прямо. Прямо сказочный перекресток, распутье, только камня с пояснительными указаниями не хватает «налево пойдешь… направо пойдешь…» и далее по тексту.
