была гостиница с очень хорошим видом из окна, а может ли быть в Петербурге вид лучше, чем на Исаакиевский собор?
Конечно, она могла переговорить с редактором и по телефону. Никто не заставлял её ехать в Питер, тем более что она, коренная москвичка, его не любила. И писать эту недостатью-недороман можно было в Москве. Но её почему-то тянуло в Петербург. Подальше от столичной суеты и блеска светской жизни, поближе к месту, где начинался их роман.
Нет, познакомились они в Москве, но с Петербургом была связана особая история. На следующий день после их свадьбы Волк уезжал в Ленинград, где должен был петь два концерта в БКЗ «Октябрьский». У них не нашлось сил оторваться друг от друга, и он потащил её с собой. Она сидела в зале в первом ряду, и ей казалось, он поёт только для неё. Критики потом отметили, что Волк был эмоционален и искренен как никогда. Господи, как давно это было и как будто не с ней. Теперь она словно повинность отбывает на его концертах, считая песни и минуты, прячась от заинтересованных взглядов за маской полного равнодушия.
Наконец-то она выскажется. Предложение от известного журнала поступило неожиданно. Обычно журналисты звонили её знаменитому мужу, а Наталья Волк интересовала всё больше папарацци, охотников за редкими кадрами. Каждый считал своим долгом найти изъян в одежде, подкараулить с фотоаппаратом в самый неожиданный момент, а потом опубликовать в модном издании особенно неудачный снимок, где она застёгивает сапог или отправляет в рот какую-нибудь закуску на светском рауте. В последнее время таких ситуаций становилось всё больше, и Натали подозревала, что дело в её «вечной молодости», не дающей покоя труженикам пера. Журналисты словно задались целью продемонстрировать читателям, что она не так уж молода и красива, как пытается показать.
И вот про неё вдруг вспомнили совсем в ином контексте. Популярный журнал, из которого ей позвонили, специализировался на историях несчастных женщин с громкими фамилиями, написанных от первого лица. Как Натали поняла сегодня из разговора с редактором, за многих барышень писали штатные журналисты издания, такой же вариант предложили и ей: она расскажет свою печальную историю любви девушке с диктофоном, а та изложит всё художественно. Но Натали такой вариант категорически отвергла. Ей было интересно написать самой. Не зря же она с детства проявляла литературные таланты и, может быть, даже стала бы писательницей, если бы не Волк.
Если бы не Волк… Сколько женщин могли бы начать роман с этой фразы? Но сие почётное право принадлежит его законной жене. Первой леди при звёздном муже.
Натали прекрасно пользовалась компьютером и в Петербург привезла миниатюрный ноутбук. Но почему-то ещё утром на Московском вокзале купила несколько тетрадей и красивую позолоченную ручку со скрипичным ключом. Китай, конечно, и позолота облезет через пару исписанных страниц. Но вдруг захотелось. Она любила красивые вещи.
Вид из окна её номера и впрямь открывался шикарный — Исаакиевская площадь, сейчас освещённая сотнями огней. Как она и хотела, письменный стол стоял возле окна. Натали прошлась по номеру: две комнаты, гостиная и спальня, огромная ванная. Она тщательно пересчитала полотенца, проверила чистоту постельного белья, заглянула во все шкафы, проверила, нет ли пыли, и осталась относительно довольна. Свои пять звёзд гостиница пока оправдывала. Ну а что? У неё была любимая поговорка: «Претендуешь — соответствуй». Наталья Сергеевна никогда не экономила на себе, но тщательно следила, чтобы каждый заплаченный ею рубль был обоснован. Хотя сама деньги никогда не зарабатывала. Нет, она могла бы, с её-то образованием. Если бы не Волк…
Ну что ж, пожалуй, пора приступать. Натали села за стол, открыла первую тетрадь. Идеально белая бумага, чуть видная сиреневатая разметка клеточек. Писательство — замечательный способ упорядочить мысли, разобраться в себе. Вот только как определить степень откровенности? Ей очень хотелось написать всю правду об их отношениях. Как тем журналистам, которые за ней охотились, хотелось развенчать образ вечно молодой светской леди, так и она испытывала непреодолимое желание ткнуть в лицо многочисленным поклонникам мужа горькую правду. Кто бы знал, как ей надоели дифирамбы в его адрес, полные патоки статьи об идеальной семье, идиотские вопросы из серии «Как вы сохранили счастливый брак?» и его такие же идиотские ответы! Ей надоело его враньё, надоело самой притворяться перед окружающими, что у них всё хорошо. И она не хотела обманывать снова.
Нет, она напишет всю правду, как есть. А потом подумает, что из написанного можно публиковать, а что останется только в её тетрадках.
* * *
Из воспоминаний Натали Волк:
Я росла типичной папиной дочкой. Папа занимал ответственный пост, был настоящим коммунистом, очень идейным и принципиальным человеком, которого боялись подчинённые. Но для меня он оставался просто любимым папкой, который набивал для меня конфетами карманы, с которым можно было ходить по воскресным дням на Чистые пруды или в Кремль. Я очень любила ходить в Кремль, а потом, после экскурсии, сидеть с отцом в кафе-мороженом, пить молочный коктейль и есть пломбир с орехами из металлической вазочки. Почему-то мороженое в вазочке казалось особенно вкусным.
Мама работала судьёй. И папа, и мама получили юридическое образование, так что, когда я заканчивала школу, ни у кого даже вопросов не возникло, куда мне идти учиться — только в юридический. Меня никто не спросил, да я и не задумывалась. Какая разница? С начальной школы я твёрдо знала, что нужно много учиться, чтобы чего-то в жизни достичь. Дома с меня требовали только пятёрок. Увидев четвёрку в моём дневнике, мама начинала кричать, что больше никогда не станет покупать мне ни игрушки, ни красивую одежду.
— Зачем? — восклицала она, заламывая руки. — Не нужно привыкать к хорошему! Ты ведь всё равно станешь дворником!
И я очень боялась стать дворником, и старалась исправить четвёрку на пятёрку, вызывая удивление даже у учителей.
Папа так вообще воспринимал мои четвёрки как личное оскорбление. Он делал трагическое лицо и поникшим голосом говорил:
— Вот, значит, как ты меня любишь. Вот цена твоей благодарности…
И, понурив голову, уходил в другую комнату. В такие моменты мне хотелось, чтобы он меня побил. Уж лучше ремень!
Так что, когда мне сказали, что я должна поступить на юридический, я просто кивнула и пошла подавать документы в МГУ на юрфак. Экзамены сдала на отлично, кто бы сомневался.
Учиться в университете оказалось куда интереснее, чем в школе. После занятий мы часто всей группой шли гулять на Воробьёвы горы или в Сокольники, по выходным
