Уже опосля, когда Амадиу выводил коня из конюшни, он вновь нос к носу столкнулся с кодлой из трактира. Долговязый перегородил ему дорогу, небрежно облокотившись о стену и положа ладонь на рукоять меча, а двое его дружков встали чуть позади: один – низкорослый толстяк с огромной бородавкой на носе – поигрывал небольшой дубинкой, а другой – самый младой из шайки, почти что мальчик – за неимением оружия сжимал в кулаке увесистый камень.
– А неплохой у тебя скакун,– присвистнул парень, оглядывая пегого мерина. – Я такого и в глаза не видывал. Сразу видно – не пахотная зверюга, сто лиг пробежит и не вспенится. Слушай, может, продашь?
Что-что, а глаз на коней у паренька был наметан – сего красавца великому магистру преподнесла его невестка Арлет на прошлое Вознесение, и, надо сказать, стоимость его заставила бы присвистнуть любого транжиру.
– Увы, но я вынужден отказать, – с легкой улыбкой Амадиу. – Этот конь подарок от близкого мне человека, а продавать чужие подарки – пустое дело. К тому же меня ждет неотложное дело, и идти пешком мне будет не с руки.
– Ты уверен? Я дам за него… ну, скажем… десять грошей, а вдобавок своего скакуна. Думаю, тебе и такой сойдет.
Он кивнул на худого ослика, равнодушно жевавшего сено в соседнем стойле. Великий магистр увидал, как толстяк не спеша направился к ним, пока третий бандит внимательно следил за тем, чтобы случайный путник не спугнул их от нежданной «добычи». Амадиу вздохнул, взглянул парню прямо в глаза и сделал последнюю попытку разрешить их встречу миром.
– Слушай, сынок, я и впрямь тороплюсь. Поступим так – если вы трое немедленно развернетесь и уйдете, то я обещаю, что позабуду об этом разговоре.
– Чего ты мелишь? Слушай сюда, свинопас ты старый, – прошепелявил парень, обдавая Амадиу слюнями и при каждом слове тыкая ему в грудь грязным пальцем, – у Синего под флагом больше двадцати мечей и если ты не хочешь оказаться…
Великий магистр вскинул руку – одно резкое движение, громкий хруст, визг боли и юнец упал на колени, таращась на вывернутые вверх пальцы. Его друг едва успел замахнуться – ребро ладони, прилетевшее в кадык, заставило мордоворота выпустить дубину, удар ногой в колено уронил на землю рядом с другом, а мысок сапога в пах выбил последнее желание драться. Третьего головореза и след простыл – к счастью для Амадиу, так как он вдруг почувствовал, как ему в поясницу точно воткнули кинжал. Кое-как нагнувшись над скулящими на земле парнями, великий магистр произнес, чеканя каждое слово:
– На самом деле кое в чем я соврал – я не знаю, кто такой Юстос Синий, да и мне, собственно, наплевать. Но вот что, правда – так это то, что назад я поеду той же дорогой. А если даже нет – здесь совершенно случайно может проехать отряд Святых Мечей. И может такое случится, что они будут искать некого молодого человека со сломанными пальцами. А заприметив его… думаю, ты слышал, что случается с врагами ордена?
Ответа ни от долговязого, ни от толстяка он так и не дождался – первый лишь всхлипывал, пуча глаза и кивая головой, а второй пытался отползти подальше, держась одной рукой за ушибленное достоинство. Жалкое зрелище – грозные волки скалящие зубы на женщин стариков да детей тут же превращаются в трясущихся овечек, получив малейший отпор. Амадиу протянул руку к длинному – тот сжался было в комочек, но великий магистр лишь вытащил из его ножен меч, дабы выкинуть его куда подальше.
Выведя коня на дорогу, Амадиу не без труда вскарабкался в седло и легкой трусцой направился на восток. Трактирщица не соврала, и вскоре он уже свернул на узкую тропку, что вела через густой подлесок, сквозь кусты и овраги; хоть женщина и уверяла, что ехать по ней придется меньше чем три-четыре лиги, но дело уже близилось к вечеру, а Амадиу все вел еле-еле плетущегося мерина мимо густых крон, то и дело, боясь, что конь его зацепится копытом за какой-нибудь коварный корень или оступится о лежащий камень. Да уж, недаром визрийцы называют Фриданию «Зеленой страной».
Великий магистр уже было подумал, что заплутал, как, наконец, выехал к Аркхемскому монастырю. Он являл собой большое строение из крепкого камня, что точно караул оцепили высокие деревья, образовавшие полукруг; у приюта было два крыла – построенные, как принято на востоке и западе – соединенные узкой галереей с несколькими высокими острыми башнями. Вокруг же – вероятно силами самих монахов и послушников – были пристроены несколько деревянных зданий, неказистых, но довольно ладных, а сам монастырь был огорожен довольно крепкой стеной не меньше чем в три с половой мужского роста; правда, местами камень уже успел осыпаться.
Тем не менее, ворота были раскрыты и Амадиу, не мешкая, въехал вовнутрь. По двору трудились несколько человек: высокий статный парень с лицом ребенка колол дрова, аккуратно складывая каждую чурку в ему одному видимый порядок, пара стариков замазывало щели в стенах густым раствором под внимательным взором лысого монаха, невысокий человечек следил за гомонящей птицей, размахивая длинными прутиком, а несколько человек просто прохаживались по округе, греясь на солнце и наслаждаясь последними теплыми деньками.
Судя по всему, гости здесь бывали редко – Амадиу сразу же поймал на себе десяток заинтересованных взглядов, но ни один ни словом, ни делом не выдал свое любопытство.
– Я могу вам помочь?
Заглядевшись, великий магистр и не заметил, как перед ним предстал худощавый, но жилистый мужчина средних лет в монашеском одеянии – длинной почти до пят черной мантии с широкими рукавами – и выбритой под тонзуру головой. Судя по отсутствующим пальцам на левой руке и длинным шрамом прямо посередь макушки, некогда он владел сталью, а не словом.
– Добрый вечер, святой брат, – Амадиу сделал легкий поклон. – Я приехал к вам с одной просьбой и надеюсь, что вы сможете мне помочь.
Монах оглядел его сверху донизу и покачал головой:
– И вам того же, господин...
– Зовите меня просто... Маркел.
Великий магистр и сам не знал, почему представился именем своего племянника – может быть не хотел привлекать к себе лишнего внимания, а может смутно догадывался, что чем меньше человек узнает о причине его визита, тем лучше. Монах смерил его долгим взглядом и произнес:
– Рад знакомству. Мое имя Туссэн. Что у вас за хворь... Маркел? Наши кельи полны, но думаю, мы сможем найти для вас место. Мы всегда рады помочь обездоленным.
