Егоров застыл на месте. Встал, неслышными шагами подошел к телеприемнику, стукнул по боковой стенке. Весь экран мгновенно покрыла сеть помех.
— Ну и долго ты будешь слушать эту бодягу?! Алька без тебя есть наотрез отказывается! — Наташа стремительно вошла в комнату. Егоров обернулся к жене.
Она собиралась еще что-то сказать, но, увидев его глаза, тоже замерла. Мужчина выразительно обвел глазами потолок и стены и приложил указательный палец к губам.
* * *
19 августа 1991 года, 10 часов 43 минуты
Выстрела Мазин не услышал. Его никто не услышал. Большой Резо просто-напросто замер вдруг и мешком рухнул на пол.
Боевики попытались было выхватить оружие, но тихие хлопки выстрелов защелкали часто-часто, один за другим люди падали на багровый ворс ковра, сраженные наповал.
— Восемь, — насвистывая нечто веселое, по лесенке из комнаты второго этажа спускался черноволосый молодой человек. Вернее, не совсем молодой, но то, что сорока ему еще не было, Мазин мог поручиться. В обеих руках было зажато по тупорылому бесшумному пистолету.
Молодой человек легко подошел к столу, налил себе коньяку в широкий стакан, вдохнул, зажмурившись, аромат и медленно, смакуя, выпил.
— А знает толк эта шантрапа в напитках, а, генерал? — весело спросил он Мазина.
— Что это у вас за развеселый наряд?
— Кто вы? — спросил Мазин.
— Вы, Никита Григорьевич, можете называть меня Маэстро.
Дверь открылась, на пороге появился совершенно бесцветный и безрадостный субъект неопределенного возраста и столь неприметной наружности, что назвать его «серым» было бы лестью. — Чисто, — уныло и безразлично констатировал он.
— Сколько? — деловито заинтересовался Маэстро.
— Шестеро. Четверо во дворе, двое — в подвале.
— Итого… — Маэстро поднял глаза к потолку и стал похож на старую картинку из учебника «Устный счет». — Итого, если с водителем и тем придурком, что маячил за воротами, — шестнадцать. Это все?
— Это все, — как эхо повторил неприметный.
— Ты прав: детский сад. Так это и есть хваленая, организованная преступность? У меня полное впечатление, что просто приказа не было… А, генерал? Да, забыл представить: мой, э-э-э… коллега, собрат, так сказать, по профессии, Кай.
Помните «Снежную королеву»? Вот он как раз оттуда. Молчалив, как айсберг, и холоден, как арктический бриз, если таковые, конечно, бывают в природе.
— Вы оказали мне услугу…
— Если это так можно назвать, Никита Григорьевич.
— Вот именно. Вы из…
— Естественно.
— Вас не смутит, если поинтересуюсь, из чьей епархии?
— Не смутит. Тем более, что я не отвечу. Да вы и сами понимаете, что вопрос ваш против правил.
— А это все — по правилам? — обвел глазами Никита Григорьевич комнату. — Американский боевик, а не особняк в Подмосковье…
— Боюсь, если процесс пойдет в том же направлении, в каком имеет место быть, такая картинка через пяток лет станет настолько банальной даже для обывателя, что… А правила… Никита Григорьевич, вы же прекрасно знаете наши правила: можешь — делай. Кстати, вы знаете, что это за особняк?
Мазин чуть помедлил, словно прикидывая, стоит ли отвечать откровенно:
— Нет.
— Закрытый санаторий минкульта. С прошлого года на ремонте.
— Судя по отделке, ремонт успешно завершен.
— Угу. Ас сегодняшнего дня — и съемщики здание освободили.
— Полагаете, навсегда?
— Уверен, Никита Григорьевич, уверен. Люди суеверны: даже при всех выгодах места они не станут его обживать заново после такого… А уголовники суеверны втройне.
— Вы хоть знаете, кого завалили… э-э-э…
— Маэстро.
— Маэстро? — завершил вопрос Мазин.
— Бандитов, — пожал плечами тот.
— Не вполне так. Это, — Мазин указал на Большого Резо, — один из крупнейших авторитетов воровской Москвы.
— Был… — лениво обронил Маэстро.
— У вас есть родственники? Знаете, Маэстро, это слишком даже для нашей конторы.
— Вы читали Орлова?
— Кого?
— Орлова. Роман «Альтист Данилов»?
— Не довелось.
— Напрасно. Весьма познавательная вещица. Так вот, там был один герой, Кармадон.
Естественно, демон. У него был довольно самоуверенный девиз: «Ничто не слишком».
К чему я? Такой девиз мог бы украсить штаб-квартиру любой секретной службы, нет?
— Может быть. Но ведь вы же не демон, Маэстро…
— Как знать, дорогой Никита Григорьевич, как знать. Маэстро вынул пачку сигарет, предложил Мазину.
— Благодарю… — отозвался тот. — Я предпочитаю папиросы.
— Чего нет, того нет.
— Я не спрашиваю, что вы собираетесь предпринять дальше, но полагаю, вы не запретите мне переодеться? — Мазин окинул себя взглядом. — В этом наряде отдыхающего я чувствую себя… — Он замолчал на мгновение. — Если, конечно, это не помешает вашим планам относительно меня.
— Отнюдь, Никита Григорьевич. Кай! — позвал Маэстро напарника. Тот объявился незамедлительно, словно сторожил за дверями и ждал команды. — Принеси костюм господина генерала.
Кай кивнул и исчез. Материализовался снова он так же бесшумно и неприметно, подал Мазину костюм. — Облачайтесь, генерал.
Теперь Мазин даже не пытался прокачивать ситуацию. Это было бы сейчас так же глупо и нецелесообразно, как при накате цунами исчислять время прилива.
Оставалось. только ждать.
Маэстро глянул на Мазина мельком, мгновенно оценил его состояние:
— Разговор у нас, Никита Григорьевич, будет кратким, но содержательным.
— А вы уверены, что он у нас вообще состоится, господин Маэстро? — иронически скривился Мазин. Достал из коробочки папиросу, тщательно отбил мундштук, закурил, чиркнув кремнем зажигалки.
— Уверен, — жестко отрезал Маэстро. — Работа такая: делать людей разговорчивыми.
Нет, не подумайте… Никакие пытки мы применять не собираемся. Есть гораздо более эффективные и быстродействующие средства, не мне вам рассказывать…
— Химия…
— Естественно. Но в таком случае ясно будет одно: вы категорически отказались с нами сотрудничать. Да и время потеряем.
Как ни странно, в разговоре с Маэстро Мазин чувствовал себя куда более уверенно, чем в «дружеской беседе» в компании Резо и его подручных.
— Вы не могли бы конкретизировать, Маэстро?
— Нас интересует проект «Снег».
— «Снег»? — удивленно приподнял брови Мазин.
— Да. Вы руководили проектом несколько лет, руководили успешно… Сейчас мы хотим лишь сменить приоритеты. Оставив вас у руля.
— Под вашим жестким контролем?
— А что в этом странного?
Мазин снова думал быстро. Итак, проект «Снег». Это название, как и содержание проекта, известно такому узкому кругу… То, что об этом знает Маэстро, причисляет к данному кругу и этого еще сравнительно молодого человека. По крайней мере, он весьма доверенное лицо того, кто стоит над ним. Это первое.
Второе. Человек, конечно, из конторы. В докладной Барс нигде не упоминал название проекта. Скорее его докладная была лишь мотивированной просьбой контакта. Может, это и есть контакт?
Третье, и главное. Судя по всему, парни не посвящены в последние… э-э-э… затруднения. Иначе их разговор не был бы столь благостным. Необходимо принимать решение, и принимать его немедленно. Приказ о ликвидации Барса уже отдан. С этой ликвидацией могут быть утеряны сотни килограммов героина. На оч-ч-чень кругленькую сумму. А это означает только одно: босс или боссы этого Маэстро мгновенно пересмотрят мнение о его, Мазина, «успешном руководстве проектом». Что для него это означает, и думать не хочется.
Решать!
— Я согласен, — произнес Никита Григорьевич. — Человек я служивый, а в нашей конторе давно привык к… изменениям.
— Вот и отлично. Вопрос первый: где Барс? Никита Григорьевич побледнел… Или он поторопился с выводом о степени информированности этих людей? И с ним просто играют в кошки-мышки? Чем заканчивается такая игра, известно…
Черт! Как бы там ни было, придется рискнуть. Потому что иного выбора у него нет.
— В деревне Сосновое Поле, на границе Калужской и Тульской областей.
— Что он там делает? — удивленно приподнял смоляные брови Маэстро.
— Это не важно. Важно то, что я отдал приказ о его ликвидации, — произнес он, быстро глянул на Маэстро, добавил:
— Это по правилам.
Маэстро молчал. Ждал продолжения.
— Ликвидацию необходимо отменить, — тихо произнес генерал.
— Почему?
— Барс подстраховался. — Мазин справился с замешательством, заговорил четко, будто ставил задачу подчиненным:
— Он изъял из тайника контейнер с порошком и спрятал неизвестно где. Узнал я об этом несколько ми-! нут назад, — Мазин кивнул на трупы, — от этих…
— А они — откуда?!
— Они обнаружили контейнер в старом схроне… Там оказалась… мука. Резо и его люди решили, что это я такой хитрый, и выдернули меня сюда. Разумеется, не спрашивая согласия…