рисунок! Посмотри, как красиво я нарисовала вас с мамой!» И что ты тогда говорил? Ты отвечал: «Подожди, не мешай мне работать, вечером всё посмотрю». И не смотрел… И не слушал. Она же говорила тебе, как сильно её обижают одноклассники. За эти отвратительные кривые зубы! О, в какой уже раз убеждаюсь, что дети – один из самых жестоких видов людей. И именно потому, что никто из них ещё не привык скрывать лица за масками. А лица у большинства…страшнее самой смерти. – На мгновение хватка чужой руки на плече ослабла, но лишь на мгновение. – Твоя дочь знала об этом и хотела рассказать обо всём своему папочке, потому что маме рассказать она боялась. Так уж вышло, в раннем возрасте девочки почему-то больше доверяют отцам. Любящим отцам.
– Я её любил.
– А кто ж спорит? Я уверен, ты любишь её и сейчас. Готов отдать своё сердце, лишь бы её вернуть.
– Да! – Это была чистая правда. Джонни хоть сейчас бы разорвал себе грудную клетку, разбил рёбра и вырвал сердце наружу, если это хоть на пару минут вернуло бы Линду в мир живых. И тогда (клянусь! клянусь! я обещаю!) он посмотрит все её рисунки, всегда будет разговаривать и проводить с ней столько времени, сколько она захочет!
Господи, Линда… Родитель не должен видеть похороны своего ребёнка.
– Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. Только честно, ладно? Вот скажи, дружище, тебе нравится это место?
– Нет, – мигом ответил Джонни. Он попытался добавить что-то ещё, но пальцы страха сжали горло так сильно, что больше ни одно слово не сорвалось с губ.
– Можешь про себя называть его адом, хотя я бы не стал. Всё-таки у каждого человека свой ад, все ужасные декорации придумывает он сам, мне даже ничего не остаётся делать, представляешь? Но всё равно вот это, – чужая мужская ладонь указала на тянущиеся к горе кровавые реки, – довольно жутковато. У тебя неплохая фантазия, Джонни. Думаю, это наверняка передаётся по наследству. Ты же не хочешь, чтобы твоя дочь постоянно переживала свой ад? Ад в третьей кабинке, в ужасной третьей кабинке, с которой продолжился твой кошмар. А сам ты будешь вечно стоять здесь, не в силах решиться сделать шаг в сторону, потому что всё вокруг залито красным – кровью твоих жертв. Ты желаешь такое будущее себе и Линде? Желаешь?
– Нет… Я…не хочу.
После этих слов кровавое солнце, что растекалось у подножия горы, улыбнулось и засияло ярче, обдавая всё вокруг алым светом адского заката.
– Тогда слушай меня, Джонни. Если желаешь лучшего для своей дочери, слушай меня очень внимательно, чтобы ты не забыл всё после того, как проснёшься. У меня есть к тебе лишь небольшая, даже крохотная просьба. Я надеюсь, ты мне поможешь.
И Джонни слушал, стараясь запомнить каждое слово, произносимое таким приятным и одновременно пугающим голосом.
Голосом самого Дьявола.
Глава 17
Мужчинам вход воспрещён
Влада смотрела на Алёну, и с каждой секундой ей открывалось всё больше красоты, что таилась в этих ярких зелёных глазах.
Прошло чуть больше месяца с того момента, как Влада оказалась на Чистилище. По воле судьбы, в этот же день она познакомилась с Алёной (точнее, Алёна познакомилась с ней, шандарахнувшись со стула так, что невозможно было не засмеяться!). И за июнь они стали лучшими подругами, каких у Влады никогда, наверное, и не было. Когда-то давно, ещё в средней школе – в классе так седьмом-восьмом – она прочитала в интернете одну очень интересную статью, главной темой которой стало влияние окружения на человека как на личность. Муть скучнейшая, подумала тогда Влада, но уже с первых строк её интерес взлетел до небес. Оказалось, статейка-то действительно ничего! И, как позже выяснилось, написали в ней чистейшую правду – чище была лишь репутация наших любимых чиновников. Тогда, потратив несколько минут своего времени, Влада узнала, что будь человек хоть самым воспитанным джентльменом во всём мире, если засунуть его в общество, скажем так, пяти свиней, он непременно станет шестой. Это закон, отрицать который просто глупо; это одна из аксиом той прекрасной реки, в которой все мы течём, под названием Жизнь. Общаясь с человеком (особенно долгое время), волей-неволей ты всё же начнёшь чувствовать его энергетику и переманивать её к себе. Если он целыми днями ходит как унылая какашка и всё время жалуется на такую жестокую жизнь, то, увы, не удивляйтесь, когда заметите, что сами стали какашкой. Но если… если другой человек излучает позитив (даже в самые трудные минуты!), вы тут же им заразитесь! Это точно-преточно! Мир становится ярче с такими людьми – ценящими жизнь и благодарными, – и ты сам порой не замечаешь, как улыбка всё чаще появляется на твоём лице, как много смеха прибавилось в жизни, а вместо нытья по проблемам ты начинаешь решать их, выискивая способы, а не оправдания.
Алёна была таким человеком. Казалось, девочка, выросшая в детдоме и выживавшая на холодных улицах, не могла быть такой простой в общении, милой и заряжающей морем позитива…но она была. Внезапно Влада увидела в жизни намного больше прекрасного, чем раньше, хотя это прекрасное всегда буквально валялось под носом! И ещё кое-что: Алёна поменяла мышление Влады и открыла ту вещь, от осознания которой перехватывало дыхание. Только вникнув в смысл сказанных Алёной слов, можно полностью поменять взгляд на уже привычную жизнь. И фраза, перевернувшая сознание Влады, звучала так: «Каждое утро, когда будешь просыпаться, помни, что у тебя впереди целый день, который поможет тебе стать лучше, ведь каждый новый день – это новая возможность прожить маленькую жизнь, умещённую в двадцать четыре часа. Цени каждый день, каждое мгновение, радуйся ему и наслаждайся им, пупсик. Тогда у тебя точно всё будет хорошо».
Каждый новый день – это новая возможность… а дальше добавляй что хочешь, всё равно будет верным. Потому что это действительно возможность, а вот для чего – решать уже человеку. Боже, Алёна, как же ты прекрасна! Влада была бесконечно благодарна вселенной за то, что та свела её с таким чудесным человеком.
Сейчас обе они находились в комнате и обе молчали, не произносили ни слова: Алёна сидела на кровати и смотрела непонятно куда, а Влада еле держалась своей маленькой попой на краешке стула и водила кистью по холсту, что стоял прямо перед ней.
– Долго ещё, подруга? Я уже начинаю чувствовать, как моя задница срастается с кроватью.
– Подожди немного, – Влада перевела взгляд с холста на неё и тепло, искренне улыбнулась. – Ты выходишь просто сногшибательной, подруга!
И ведь действительно, ещё ни один портрет не писался с такой лёгкостью. Идея написать портрет Алёны пришла из ниоткуда
