не поверишь, но я больше никогда так не поступлю. Наверное, мне надо было тебя потерять, чтобы понять, что счастье не заключается только в материальном благополучии. Я решила, что буду бороться за него, – Алекс нервно сглатывает, и я чувствую, как сильно она переживает.
Она еще сильнее теребит шапку в своих руках и отводит взгляд, словно собирается сказать что-то еще. А может, она не уверена в том, хочу ли я, чтобы наши отношения возобновились. Но разве может быть иначе? Я с ума сходил, пока ее не было рядом, я готов ждать ее из тура или с череды выступлений на ток-шоу, но я должен знать, что после этого она вернется ко мне. Но я и представить себе не могу, что когда-нибудь мы будем не вместе.
Алекс вновь поднимает на меня взгляд и, тихо выдохнув, шепчет свое главное признание.
– Кажется, я люблю тебя, – шепчет она.
– Всего лишь кажется?
Мотнув головой, она закусывает губу.
– Я люблю тебя. Ты мой лобстер, – соединив большие и указательные пальцы, она изображает сцену из этого идиотского сериала.
Только Алекс могла привести такое сравнение.
Мои губы растягиваются в улыбке, и я обнимаю ее, притягивая ближе. Алекс облегченно выдыхает и, обвив мою шею руками, льнет ко мне. Приятный, едва уловимый аромат карамели обволакивает нас, делая незримыми для всего остального мира. Как же я скучал по ней. Касаюсь ее щеки кончиками пальцев, обвожу веснушки и, взяв ее за подбородок, приподнимаю голову.
– Тебе понадобился целый месяц, чтобы понять, что ты любишь меня, – в горле пересыхает, и голос хрипит.
Ее глаза озорно блестят.
– Нет. Мне понадобился целый месяц, чтобы понять, что все остальное не имеет значения, если тебя нет рядом.
Мы соприкасаемся лбами, и я уверен, что Алекс чувствует, в каком сумасшедшем ритме бьется мое сердце, потому что я определенно чувствую, как ее бьет дрожь.
– Я люблю тебя, – отвечаю я и касаюсь ее губ своими.
Эпилог
Алекс
Год спустя
– Говорю тебе, эти ребята еще заставят вздрогнуть весь Голливуд! – восклицает Тайлер.
– Просто скажи, что ты запал на их солистку, – фыркает Рик и посылает другу насмешливый взгляд.
– Спятил? У меня нет времени на это.
– Ага. Только будь добр, когда она съест тебя с потрохами, не приходи ко мне разводить сопли.
Тай вскидывает руку и показывает Рику средний палец.
– Дамы, я, конечно, все понимаю, но, может, мы уже начнем? – вклиниваюсь я в их спор и указываю палочками на места.
Марк громко смеется и, зажав губами сигарету, надевает на себя гитару.
– Господи, Ал, ты невыносима, – ворчит Рик.
– Давайте взорвем этот клуб, – усмехается Тайлер.
Взявшись за руки, мы выходим из-за кулис, и гул аплодисментов оглушает нас. Прожектор слепит глаза, но я следую за парнями и, встав за барабанную установку, вскидываю руку вверх, приветствуя зрителей. Ребята занимают свои места, не забывая посылать фанатам улыбки. Скрестив палочки, я начинаю отсчет. За каждым ударом палочки следует такой же ритмичный стук сердца.
Год назад моя жизнь кардинально изменилась. Ну, как сказать – кардинально? Я все еще популярна. После моего ухода посреди турне я думала, что меня вышвырнут из группы и мне придется распрощаться с контрактом. И это почти произошло. Группа потеряла большие деньги, когда тур оказался под угрозой. Все выступления на неделю вперед отменились. Фанаты негодовали и требовали вернуть деньги. Алан рвал и метал. Когда же до продюсеров дошла информация о происходящем, он попытался выставить все так, будто это я виновата. Чему я не особо сопротивлялась. Ведь действительно, я бросила все в самом разгаре.
Только потом произошло то, чего я не ожидала. Адам и Томас объявились на пороге дома родителей Кэмерона вместе с парнями. Они не кричали, что сделают из меня нищую и все отберут, как я думала. Нет. Они дали нам карт-бланш. Что выгоднее: потерять одного человека или четверых? Ответ очевиден.
Алан лишился своей работы. Он до такой степени заврался, что потерял контроль над ситуацией.
Да, убытки были огромными, но турне все же состоялось. Я пробыла дома у Кэмерона несколько недель, а потом вернулась к своим обязанностям и выполнила их на сто процентов. Когда же спустя полгода все закончилось, я вернулась в Лос-Анджелес и первым делом поехала к родителям.
Стоило заменить всего лишь одну деталь в огромном механизме, и все заработало.
Наш новый менеджер – настоящий профессионал своего дела. Он действует в интересах группы. Но в первую очередь он отталкивается от наших желаний.
Алан и Брайс пропали с радаров журналистов. Хотя Максвелл все еще тешит себя надеждами, что сможет вернуть былую славу. После того как он облажался в туре, заявляясь на выступления в пьяном виде, с ним разорвали контракт, а учитывая его репутацию, никто больше не хочет с ним связываться.
Где же сейчас Алан? Да я понятия не имею. После того, как его вышвырнули из группы, я ничего о нем не слышала. И, если честно, если встречу его на улице, я просто пройду мимо.
Как выяснилось, это Мария, та самая любезная домработница, сливала Алану всю информацию, а он передавал ее журналистам. Я узнала об этом чисто случайно, когда увидела, как Мария копается в моем телефоне.
Моя благодарность людям заканчивается ровно в тот момент, когда они пересекают черту.
Эми и Митч стали родителями прекрасной маленькой девочки, которую назвали Амандой. Они переехали в Новый Орлеан, и теперь у них новый вид экстрима: Аманда оказалась девочкой с характером точь-в-точь как у папы: смотрит на всех слишком серьезным взглядом. Надо признать, это первый малыш, которого я видела с хмурым выражением лица, но в то же время очень очаровательным. Мне даже удалось подержать ее на руках, когда мы ездили на свадьбу к ребятам.
Теперь я заезжаю к родителям гораздо чаще. У нас появилась традиция субботних обедов на заднем дворе. Мне все еще бывает стыдно за то, что я столько времени упустила, пытаясь сделать нашу жизнь лучше, но потом я вижу счастливые улыбки своих родных, стоит мне переступить порог дома, и все это отходит на задний план.
Наши отношения с Рэйчел все так же скачут от любви к ненависти. Мы яростно спорим и выясняем отношения, и порой мне хочется ее придушить. Но потом она строит мне глазки, и я забываю, почему злюсь на нее.
