– Конечно.
Она хотела, чтобы мы были сестрами. Но она, как и я, не знала, как добиться такого результата.
«Когда-нибудь, – подумала я. – Когда-нибудь я все улажу. Адриан, Зоя. Жизнь станет простой».
По дороге в столовую Зоя приободрилась, и я сообщила ей, что вечером она может взять машину и потренироваться разворачиваться. Я в первый раз за длительное время осталась в школе вечером, и у Зои появился шанс добраться до «Мазды». Надо признать, мне было жаль отдавать автомобиль после того, чем мы с Адрианом занимались совсем недавно. Воспоминания нахлынули на меня, и даже сейчас у меня перехватило дыхание. Свет луны, его прикосновения… Я никогда уже не смогу относиться к «Мазде» по-прежнему. Но сентиментальность моя была не настолько велика, чтобы не давать машину Зое.
В столовой мы обнаружили, что над столом, за которым сидели мои друзья, витает какая-то странная атмосфера. Одна лишь Джилл выглядела довольно бодрой, потому что нашла, с кем пойти на танцы. С ней собрался пойти знакомый ее бывшего парня – Мики.
– У нас – исключительно платонические отношения, – выпалила Джилл, многозначительно взглянув на Нейла. – Но приятно будет для разнообразия избавиться от школьной формы. И вечер будет здесь, в общем, никаких проблем с безопасностью.
Нейл кивнул, но, по-моему, он полностью проигнорировал слова Джилл. Эдди тоже показался мне отстраненным, что удивляло, поскольку хоть он и не признавался в своих чувствах к Джилл, у него обычно возникали сложности с парнями, с которыми она встречалась. Он так же насупился, как и Нейл, и я сразу забеспокоилась. Неужели что-то случилось? Еще вчера у обоих явно была на уме наша поездка в Лос-Анджелес, но тогда они не выглядели такими угрюмыми. Может, предприимчивый местный страж прикончил нашего «легкого» стригоя?
Завершала картину драмы Ангелина. Она даже не пыталась скрыть подозрительность. Адриан заявил мне, что она заскочила к нему домой, а теперь она свирепо поглядывала на меня и парней. Я никогда не думала, что Ангелина с ее склонностью отвлекаться сумеет улавливать смутные намеки. Но, невзирая на свою бдительность, она иногда отвлекалась на произвольные темы, например, на болтовню о том, почему пастуший пирог на самом деле не пирог или зачем ей учиться быстро печатать, если ученые все равно создадут роботов-компаньонов.
Когда Ангелина начала придираться к столовскому морковному кексу и утверждать, что глазурь из сливочного сыра следует считать сырной пастой, а не глазурью, я поняла, что с меня хватит. Я забрала пустой поднос и решила попить воды. Неудивительно, что Эдди присоединился ко мне.
– Ну что? – поинтересовалась я. – Ангелина продолжает критиковать морковный кекс?
– Нет, теперь она перешла на выпечку в целом и рассуждает, когда лучше наносить глазурь, до или после остывания. – Он вздохнул. – Но ведь ты догадываешься в чем дело…
– Давай, выкладывай.
– Мы только что увидели доклады стражей о банде стригоев, движущейся вдоль побережья. Они направляются в Лос-Анджелес.
Я уловила суть.
– И вы опасаетесь, что они присоединятся к нашему экземпляру.
Эдди кивнул.
– То есть точно мы не знаем, но появилась новая переменная, которую надо учитывать. Наша идея не была сумасшедшей уже потому, что активность стригоев в районе оказалась весьма низкой. А теперь – совсем другой расклад.
– Что мы будем делать?
Тревога Эдди передалась и мне.
– Мы с Нейлом думаем, что надо идти. Остальные стригои еще не должны туда добраться, и завтра пятница. Может, этот тип любит посетителей клубов.
Я застонала.
– Мы с Зоей должны были праздновать мой день рождения! Если я отменю… Эдди, я влипла! У нас и так отношения не фонтан…
Лицо Эдди подобрело, но взгляд был стальным.
– У нас – единственный шанс, Сидни.
Отвернувшись от него, я оглядела столовую. Нейл ушел, а Зоя как раз встала – несомненно, торопится упражняться водить. Ангелина наклонилась к Джилл. Вдруг она снова заладила свою речь о кексе. Или о роботе-компаньоне. Она явно что-то подозревает.
– Ладно, – произнесла я. – Я все улажу.
И уладила, но, если честно, со скрипом.
Зоя была в плохом настроении, когда вернулась с парковки, и мне оставалось только надеяться, что она ни в кого не врезалась. На следующий день, когда уроки закончились, настроение ее нисколько не улучшилось, а значит, мне следовало проявить дипломатичность и изворотливость. Однако я решила идти напролом и сообщить ей плохую новость – что празднование моего дня рождения откладывается. Зоя едва не разрыдалась.
– Как ты можешь так поступать?! – кричала она. – Что с тобой?! Когда я ехала в Палм-Спрингс, я думала… все будет здорово! Я считала, что мы будем командой!
– Мы и есть команда, – парировала я. – Мы много сделали, и ты, Зоя, добилась огромного успеха в умении ладить с мороями и дампирами.
– Да, но я не хочу проводить время ни с кем из них! Я хочу быть с тобой, Сидни! С моей сестрой! Почему для тебя важно все, что угодно, только не я?!
Я обняла ее, но она меня оттолкнула.
– Зоя, ты важна для меня. И я люблю тебя. Но у меня много дел. Такова наша работа. Иногда нам приходится разлучаться с нашими родными.
– Мы не разлучены! Я здесь! – Зоя яростно вытерла глаза. – Ты сказала, что уже закончила свой проект для миз Тервиллингер!
Я снова прибегла к своему прежнему предлогу – уж против него Зоя ничего не могла поделать.
– Верно. Но мы узнали, что в библиотеке Пасадены имеется кое-что нужное. Помнишь того чумового типа, с которым она встречается? Ну, я тебе рассказывала. – Я изобразила смешок. – Он сегодня приехал на выставку собак, значит, она освободится вечером. Хорошо, что библиотека открыта до…
– Мне плевать на твою дурацкую библиотеку! – ледяным тоном отчеканила Зоя, и я испугалась. Этот холод был почти осязаемым. – Итак, Сидни – не вздумай врать или увиливать. Что ты будешь говорить на слушании?
Ее вопрос выбил меня из колеи. Я решила изложить заранее заготовленную историю, но под пристальным взглядом Зои я не смогла заставить себя солгать.
– Только правду, – ответила я.
– Какую?
– Что и у мамы, и у папы есть, что тебе предложить. Мама не злая и не плохая, Зоя.
Зои окаменела.
– А если они спросят, кому, по твоему мнению, надо меня отдать, что ты скажешь?
Я посмотрела в ее яркие глаза, так похожие на мои собственные.
– Маме.
Зоя рухнула на кровать, будто я ударила ее в живот.
– Ты?! Почему?
– Мама любит тебя, – произнесла я. – И ты должна узнать нормальную жизнь, прежде чем посвятить себя миссии алхимиков.
– Я связана с алхимиками навсегда! – напомнила мне Зоя, прикоснувшись к татуировке на своей щеке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
