– Ты призналась, что ты собираешься провести день рождения с вампиром? – попытался пошутить я.
Сидни слабо улыбнулась.
– Я ей сказала, что, если она действительно хорошо относится ко мне, пусть она не мешает мне провести день рождения, как я хочу – как сделала мама, когда мне было двенадцать.
– А что случилось, когда тебе было двенадцать?
– Мама предложила, чтобы мы отправились ужинать в ресторан – мы, девочки, папы тогда не было в городе, – праздновать, но я отказалась. Мне подарили книжку, о которой я мечтала, и мне хотелось лишь одного – прочитать ее от корки до корки.
– Господи! – сказал я, коснувшись кончика ее носа. – Ты восхитительна!
Сидни шлепнула меня по руке.
– В общем, Карли и Зоя ныли про ресторан, но мама их урезонила: «Это ее день рождения. Пусть она делает что хочет».
– Твоя мама классная.
– Не то слово. – Несколько мгновений Сидни смотрела в пространство. В глазах ее отражались огоньки свечей. – Но мне не следовало упоминать маму при Зое… Зря я поторопилась… Я еще закидывала удочку насчет совместного опекунства и того, что Зоя сможет мирно жить с мамой, а потом с папой… Я думала, что она уже приняла решение. А она спросила об этом папу. И… он наверняка взорвался. И разумеется, сейчас у нее полностью промыты мозги. В общем Зоя принялась твердить, что мы должны помнить, какая мама плохая. И так без конца. – Сидни вздохнула. – Думаю, мне удалось улизнуть из общежития только потому, что я обнадежила Зою. Я сказала ей, что у меня получилось раздобыть для нее разрешение практиковаться в разворотах на факультетской парковке.
– Ничто так не волнует сердце юной девушки, как власть над автомобилем. Я слыхал, это общее для семейства Сейдж.
Сидни улыбнулась.
– Верно! Она еще девчонка! Хочет водительские права – а в следующую минуту она обвиняет меня в том, что я нарушаю правила алхимиков. Опасная ситуация, в особенности потому, что Зоя уверена, что знает все.
Я собрал пустые тарелки и встал.
– Но лишь одна из сестер Сейдж знает все.
– Кроме этого рецепта, – сообщила Сидни. – Еда получилась потрясающая!
– Может, нам слетать в Новый Орлеан вместо Рима? – Я положил кексы на тарелку и прихватил маленькую свечку и зажигалку. Прыгун наблюдал за моими действиями с нескрываемым интересом. – План побега номер тридцать семь. Уехать в Новый Орлеан и продавать на Марди-Гра дорогие четки доверчивым туристам. Меньше солнца. Никаких языковых проблем. Спорим, что будет сексуально, если я научусь говорить с каджунским акцентом?
– Еще более сексуально, чем сейчас? Готова поспорить, что Вольфе сражался врукопашную с аллигаторами в тамошних болотах.
– Он их приручил, чтобы с их помощью сбежать от пиратов. – Я вернулся в гостиную и сел рядом с Сидни.
– Конечно, он делал и то, и другое, – добавила Сидни. Мы на мгновение умолкли, а затем расхохотались.
– Ладно, именинница. – Я поставил перед ней поднос кексов и воткнул в него маленькую свечку. Моя зажигалка, несмотря на то что я на месяц забросил ее, лизнула фитиль язычком огня. – Загадывай желание.
Сидни улыбнулась ярче, чем огонек, и наклонилась. Наши взгляды встретились, и сердце мое заныло от сладостно-горького ощущения. Что она загадала? Новый Орлеан? Рим? Еще что-нибудь? Пока я размышлял, моя умница просто задула свечку.
Я захлопал в ладоши, засвистел и вгрызся в собственный кекс – я умирал от желания узнать, каков он на вкус. И если учесть, что я проделал сложную работу – я покрыл их глазурью, – мне казалось, что я могу позволить себе некоторую вольность и назвать их своим творением. Касси только собрала ингредиенты, отыскала рецепт, все отмерила и смешала.
– Никогда бы не подумала, что кексы после гамбо – так здорово. – Сидни умолкла, чтобы слизнуть глазурь с пальцев, и я на мгновение лишился способности связно мыслить.
– Это часть генерального плана Касси, – сознался я, наконец. – По ее словам, мята очень способствует сексу.
– Ух ты! Она настоящий кулинарный гений. – Сидни покончила с глазурью и аккуратно вытерла руки салфеткой. – Кстати, о сексе… я полагаю, «Мустанг» в полной готовности?
– Ну… – я напрягся. – Не сердись, но…
– О нет! Что ты с ним сделал?
Я вскинул руки.
– Погоди, я ничего не делал!
Я вкратце пересказал сегодняшние события. Озорной вид Сидни сменился печальным.
– Бедная машина! Я завтра позвоню в мастерскую и выясню, что с ней случилось. Попросим, чтобы ей уделили особое внимание.
– Хм. Я не знаю, могу ли себе позволить…
Сидни погладила меня по щеке.
– Я тебя подстрахую.
Я предчувствовал, что произойдет, и знал, что бороться со страстью невозможно.
– Спешишь спасать меня?
– Конечно, – Сидни придвинулась поближе ко мне. Прыгун попытался влезть между нами, я отпихнул его. – Я спасаю тебя, а ты – меня. Мы делаем это поочередно, когда нужно. Кстати, если тебе так проще, считай, что я спешу спасать Ивашкинатор, а не тебя.
Я рассмеялся и обнял ее за талию.
– Отлично. Кроме того, что я пока остался без автомобиля. А значит, я не могу в полной мере выполнить свое обещание.
Сидни задумалась.
– Ну, машина есть у меня.
Час спустя я поклялся, что никогда больше не буду потешаться над «Маздой».
Наше любовное свидание оказалось одним из самых насыщенных и уж точно одним из самых изобретательных, если учесть, что мы имели дело с ограниченным пространством заднего сиденья. Потом, когда мы лежали, укрывшись одеялом – я благоразумно прихватил его, – я попытался накрепко запомнить каждую деталь. Гладкую кожу Сидни, изгиб ее бедра. Опьяняющее веселье у меня в душе и одновременно – блаженную сонливость.
Сидни безбоязненно села и дотронулась до прозрачного люка в крыше.
– А как насчет этого на день рождения? – победно спросила она. Растущая серебряная луна светила нам сквозь ветви.
Прежде чем снять одежду, Сидни объехала квартал, чтобы убедиться, что за нами нет хвоста. Хотя у нее не было причин думать, что алхимики шпионят за ней, она предпочитала перестраховаться. Удовлетворившись результатом, Сидни припарковалась в прекрасном стратегическом месте на моей улице – в тени деревьев, перед незаселенным домом в квартале от моего. Конечно, кто-нибудь мог случайно пройти мимо и заметить нас, но в такой темноте шансы были невелики.
Сидни нырнула обратно под одеяло и прижалась ко мне.
– Я слышу твое сердце, – прошептала она, положив голову мне на грудь.
– Ты будешь его проверять каждый раз, чтобы убедиться, что я жив?
В ответ она тихо рассмеялась. За смехом последовал долгий, чувственный поцелуй в шею.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
