Ристалище для проведения поединков представляло собой длинную прямоугольную площадку, достаточно просторную для конных выездов, отгороженную крепким забором. На ограде уже начали появляться большие щиты и вымпелы с гербами приехавших потешиться ратной забавой рыцарей. С двух сторон, напротив друг друга, над засыпанной песком ареной возвышались длинные ряды трибун для зрителей. Отдельно был поставлен высокий ступенчатый помост для королевской ложи. С противоположной стороны от ложи располагался въезд на ристалище, ворота украшали флаги королевства на высоких древках, узкие полотнища трепал свежий весенний ветер.
Строители торопливо стучали молотками, как водится, в последнюю минуту доделывая лавки для зрителей, тянущиеся рядами на нижнем ярусе трибун, лесенкой расположенные друг над другом. В то же время на двух верхних ярусах, нависающих широкими балконами над местами для простого люда, служанки уже развешивали на перилах вышитые стяги своих господ, расстилали ковры, расставляли стулья и табуреты, раскладывали подушки.
Вокруг ограды, не боясь попасть под тяжелые копыта, ремесленники разложили на траве свои нехитрые изделия. Торговцы громко зазывали покупателей к кибиткам с товарами. Между шатрами устроились лоточники, бродили коробейники. Покрытые шрамами вольные наемники приглядывали для себя новых хозяев, карманники ощупывали крестьян, заглядевшихся на уличных танцовщиц. Воры бессовестно срезали кошельки с поясов неосторожных дам и девиц, или даже снимали вместе с поясами. Слуги у входов в шатры и палатки чистили парадное платье хозяев, вытащенное из дорожных сундуков. Булочник с окраины столицы привез на ослике корзины с горячими хлебами. Рядом оруженосец чесал жесткой щеткой боевого коня. Вокруг стоял оживленный шум, смех, гомон, выкрики. Пахло влажной землей, медовыми пряниками, конским навозом, мужским потом, женскими духами. Богато одетые и оборванцы, горожане и селяне, сановники и шлюхи, монахи и воры — все сословия и ранги смешались в ярмарочную толпу, радостно предвкушая дневное зрелище и ночное веселье.
Будущих рыцарей препроводили в отдельный шатер, где они могли немного отдохнуть от ночного бдения, облачиться в турнирные доспехи. Гилберта же встретили посланцы герцогини. Сама Изабелла Эбер вместе со своей свитой, включая двух демонов, с нетерпением поджидала у отдельного шатра, приготовленного специально для графа.
— Мой сын! Моё дитя! — воскликнула она, нисколько не стесняясь посторонних. И Гилберту не удалось уклониться от объятий. — Я знаю, ты покажешь себя, ты будешь лучше всех!
И еще раз прижав сына к груди, обдав душным запахом благовоний, щедро источаемым платьем и волосами, прибавила шепотом:
— Прибыл маркиз Ромф. Он согласен, он вызовет тебя на первый поединок. Ты его знаешь, он бывал у меня недавно.
— Этот дряхлый старик?! — изумился Гилберт.
— Не смей так говорить. Маркиз родовит и богат. К тому же, он знал твоего деда. Первый поединок — пустая традиция. Дружеским вызовом маркиз оказывает тебе большую честь, признает равным себе! Как знатнейший из участников, он будет первым выбирать себе соперника, поэтому никто другой тебя вызвать не успеет. Но не вздумай вышибить его из седла! — добавила она полушутя. — Я договорилась о двух ударах копьем вскользь. Не забудь!
Гилберт со вздохом кивнул. Всё шло так, как и говорил Иризар. Впрочем, он и не ждал иного...
К изрядному облегчению, герцогиня не стала задерживаться, ограничась этими наставлениями. Отправилась дальше плести сети придворных интриг. Сыну же настоятельно посоветовала отдохнуть перед испытаниями, возможно, плотный завтрак исправит его жалкий бледный вид.
В шатре и правда ждал роскошно накрытый стол. Граф не сумел заставить себя притронуться к еде, зато изысканным яствам отдали должное демоны. Дакс и Дэв-хан не последовали за госпожой, предпочтя общество графа. Оба пребывали в отличнейшем расположении духа.
— Кстати, а где Иризар? — спросил Гилберт, при взгляде на уплетающих демонов с трудом подавляя дурноту. Сейчас зелья Иризара, опостылевшие за зиму, ему очень пригодились бы. — Почему он не с вами?
— Уполз зализывать раны, — заявил Дакс. — Сто лет не видал его таким побитым! Клянется, будто это ты, Берт, так его отделал! Правда, нет?
Гилберт в задумчивости кивнул. Демоны многозначительно переглянулись между собой.
— Бурная ж у вас ноченька выдалась в храме! — хмыкнул Дакс. Но приставать с расспросами не решился. Вместо того завел разговор о турнире.
— Да разве это турнир? — рассуждал он с миной знатока. — Отгородили флажками загончик для детишек, в игрушки поиграть — тупыми копьями да ненаточенными ножиками! Вот раньше было — то дело! Еще при прадедах нынешних рыцарей. Помнишь ли, Дэв-хан, какие игрища устраивались? Армия на армию шла! По сотне, а то и две сотни всадников с каждой стороны — съезжались в две линии на широком поле. Да сшибались все разом! Так, что только пыль столбом, грохот да треск на всю округу. Деревни под горячую руку начисто срывали. Там уж тебе приволье было! Никаких правил, никакого этикета, галантности, чтоб ее. Круши всех подряд направо и налево! Вбивай шлемы всмятку, как скорлупки! Чтобы потом кузнецам тоже забава была — стучать молотами по головам своих господ. То-то мы с тобой в те славные времена, помнишь ли, потешились? Даже, бывало, принцев в плен под выкуп брали. Не то что ныне тогда принцы были, с тогдашними принцами и подраться было не стыдно!
В отсутствии Иризара Дакс разглагольствовал безостановочно — о курьезах, которым лично стал свидетелем, о забавных происшествиях, случавшихся на прошлых турнирах. Обсуждал личности рыцарей, съехавшихся с разных концов королевства и даже из соседних земель, перечисляя их заслуги и родословные ничуть не хуже герольдов. И засунутая за щеку гусиная нога ему нисколько в том не мешала. Дэв-хан по обыкновению заинтересованно слушал, кивал. А если и выражал несогласие — всё равно молча.
Детально обсудили достоинства и недостатки привезенных на выступление коней и доспехов — и то, и другое оруженосцы тщательно подготавливали у всех на виду, щеголяя богатством своих господ. Далее, под сладости с медово-ягодной наливкой, демоны перешли к неисчерпаемой теме разнообразных увечий, которые получали участники турниров. Дакс с удовольствием принялся перечислять виденные им сломанные носы и челюсти, выколотые глаза, отсеченные конечности, раздробленные суставы и кости — и прочее, по сравнению с чем смерть в бою покажется сущей наградой.
Гилберт более не мог этого выносить, к горлу вновь поступила дурнота. Он позвал слуг и приказал одеваться. Сколь ни противен был ему вид сверкающих золотой насечкой новеньких доспехов, но над полем уже прогремели фанфары герольдов, возвещающие о начале состязания между лучниками королевства. Как только награда найдет своего победителя, на ристалище должны будут выйти соискатели рыцарского звания, дабы показать свои достоинства и умения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
