— Не помогу. Тебя убьют.
— А они тебя здорово напугали, — усмехнулась Алиса.
— Не говори глупостей. Просто тебе туда действительно нельзя, тебя не пропустят. Там куча боевиков.
— Расскажи мне все, — попросила Алиса, ложась рядом со мной. — А потом мы подумаем и решим, что нам делать...
Я рассказал ей все. Или почти все, исключая разве что эпизод с Мелиссой. Тем не менее Алиса нахмурилась, и я знал почему.
— Алиса, не бери в голову, — сказал я, глядя на девушку. — Ну не было у меня ничего, я был настоящим монахом. Клянусь святым Патриком, в этом поганом Храме не было человека целомудреннее меня.
— Тебя нельзя отпускать одного, — проворчала Алиса. — Это как со свиньей, она тоже всегда находит грязь.
— Да ты бы видела этих монахов, — сказал я. — По сравнению с ними я — святой. Да мне памятник поставить надо.
— Скорее надгробие, — съязвила Алиса. — Хорошая мысль, ты не находишь?
Ее гнев проходил, это было хорошим знаком. Я облегченно вздохнул.
— Знаешь, — сказал я, — теперь я понял, как добраться до Креста и разделаться с Фредериком. Это очень просто, но нам придется слетать на Землю.
— Зачем? — отозвалась Алиса.
— Мне нужен грим. Жидкий пластик и все остальное. И еще ряса. Обычная, серая.
— За дурочку меня держишь? — усмехнулась Алиса. — У меня все есть. Я же знала, куда летела.
— Милая, ты бесподобна... — Я и в самом деле был рад, что Алиса обо всем позаботилась. — Мы стащим этот чертов Крест деньков эдак через пять, проблем не будет...
— А почему не сейчас? — спросила Алиса.
— Ну, во-первых, мне надо немного отлежаться, — ответил я. — А во-вторых, я так давно тебя не видел... — Приподнявшись, я начал аккуратно расстегивать пуговицы на комбинезоне Алисы.
— Ты же на ногах не стоишь... — засмеялась Алиса.
— Верно, — отозвался я. — Но мы же не собираемся делать это стоя?
Говоря Алисе о том, что мы без проблем стащим Крест, я слегка лукавил. Основную сложность я видел в том, чтобы пробраться в Храм. Да, я изучил расположение электронных снайперов и минных полей, присмотрел безопасный проход. Но это теоретически, а вот как все будет выглядеть на практике? Электронный снайпер тем и отличается, что никогда не мажет. Один выстрел — один труп. В большинстве цивилизованных миров эта гадость давно запрещена, есть даже соответствующая конвенция. Слишком уж много людей погибло по вине безмозглых машин, ведь электронному снайперу все равно, в кого стрелять, обычно он не различает своих и чужих. Есть, правда, системы с кодовыми ключами, надо постоянно носить с собой специальную карточку, тогда снайпер признает в тебе своего и не стреляет. Но разработчики этих систем не учли того, что людям свойственно ошибаться. Ходит человек, снайперы его не трогают. Привыкает, а однажды забывает ключ... А снайперу что — шлеп, и готово. Поэтому все эти штуки и запретили. Но местных монахов эти запреты, похоже, не смущали.
До интересующего меня плато мы с Алисой добрались на глайдере. Я не преминул отметить, что глайдер выкрашен в защитный песчаный цвет — Алиса хорошо подготовилась к работе. Посадив машину меж двух больших камней, она взглянула на меня и засмеялась.
— Брат Винсент, ты настоящий урод...
— Спасибо, сестра... — Я ощупал руками свое новое лицо, затем взглянул на себя в зеркало. На мой взгляд, все выглядело вполне нормально. Я и выбрал-то Винсента — того самого монаха, что прижег мне грудь, потому что походил на него фигурой, были и другие соображения. Что до лица, то Винсент, конечно, не был красавцем, но уж так сразу называть его уродом... Женщины всегда так категоричны.
Быстро сгущались сумерки, в этом мире ночь наступала очень быстро. Алиса явно волновалась, мне это даже нравилось — ведь волновалась-то она за меня. Впрочем, на этот раз я был полон решимости добиться успеха. За последние дни я отдохнул и окреп, план операции был тщательно проработан — видит бог, в нем не было слабых мест. Единственное, что меня беспокоило, это снайперы.
Пора. В последний раз проверив снаряжение, я взглянул на Алису.
— Если меня не будет следующей ночью, возвращайся на Землю. Купи самую большую бомбу, какую только сможешь найти, потом вернись сюда и сровняй этот гадючник с землей.
— Обязательно. — Алиса улыбнулась. — И все же постарайся сделать так, чтобы мне не пришлось в очередной раз спасать твою задницу.
— А еще леди... — проворчал я, открывая дверь. Выбравшись из машины, опустил на глаза ночные очки, огляделся, вздохнул и пошел в сторону Храма.
Несмотря на то что путь до Храма был мною уже десятки раз пройден мысленно, идти было трудно. Здесь не было тропы, дорога была каменистой и очень неровной. Если бы не очки, я бы непременно сломал себе шею, провалившись в одну из многочисленных трещин, то и дело пересекавших мой путь. И это только начало, дальше дорога будет не в пример хуже. У меня даже появились сомнения — а прошел бы я эту дорогу тогда, если бы смог умыкнуть Крест?
Спустя час я сделал первый привал. Оценив пройденное расстояние, остался доволен: я рассчитывал прийти сюда минут на двадцать позже. Глотнув воды из фляжки, немного отдохнул и пошел дальше.
Первое серьезное препятствие я встретил на исходе второго часа пути. Я знал о нем, поэтому без лишней спешки закрепил конец струны в нескольких метрах от края разверзшейся передо мной пропасти, проверил исправность привода лебедки и без проблем спустился вниз. Расстегнув подвеску, спрятал ее и энергопояс с лебедкой среди камней. Если все пройдет нормально, мне придется здесь подниматься.
Дальше я шел почти налегке и к исходу третьего часа добрался до второго препятствия — минного поля, о котором знал благодаря доверчивости брата Пьера. Здесь были установлены «С 54», так называемые умные мины, широко применявшиеся в войнах прошлых столетий. Такая мина реагирует только на человека и не взрывается, если рядом с ней оказывается какое-нибудь животное. Очень коварная штука, не поддается разминированию обычными способами. Впрочем, я и не собирался демонстрировать свои саперные таланты — коих, к слову, у меня почти не было. Внимательно осмотрев узкий проход между довольно крутой скалой и отвесной пропастью, я вздохнул и полез вверх...
Впрочем, забираться слишком высоко я не стал — вполне достаточно того, что чуткие сенсоры мин меня не почувствуют. Цепляясь за камни, я медленно лез вперед, размышляя о том, не поставил ли какой шальной монах парочку мин и на этой скале. Хватит даже одной, эта зараза взрывается после того, как приблизишься к ней на пару метров. Подпрыгивает — и разлетается на тысячи осколков. Живых обычно не остается. Ну а если я оборвусь и скачусь вниз, то тут уж вообще не будет никаких вариантов.
Хвала святому Патрику, мин на этом склоне не оказалось. Убедившись, что опасная зона осталась позади, я спустился вниз и уже спокойно, как и подобает цивилизованному человеку, пошел к последнему рубежу обороны.
Еще в каморке брата Пьера, то бишь у пульта управления, я заметил ошибки, допущенные в расстановке электронных снайперов. Суть в том, что на неровной местности снайперов полагается ставить не только на возвышенностях, как того требует простая человеческая логика, но и в ложбинах — только в этом случае снайперы гарантируют неприступность объекта. Здесь снайперы были установлены именно на высоких местах, и в этом была ошибка. Они великолепно защищали Храм с воздуха, но против умелого проходимца вроде меня были бессильны. Именно поэтому, найдя уже давно облюбованную мною ложбинку, я пригнулся и медленно пошел вперед.
Нельзя сказать, что я совсем не волновался, но в целом все же чувствовал себя нормально. Лишь один раз мне пришлось понервничать, когда, проползая в десяти метрах от купола снайпера, я услышал тихое жужжание его привода. Впрочем, этим все и ограничилось — если снайпер и заметил меня, то выстрелить не смог, нижний предел наклона его ствола ограничен двадцатью градусами. В итоге я в очередной раз поблагодарил брата Пьера и быстро, на четвереньках, миновал опасное место.
К уже знакомой мне грузовой площадке я добрался в районе пяти утра. Выходит, на десять километров я потратил почти шесть часов. Но чему удивляться, если весь путь — это сплошное нагромождение скал и камней, густо сдобренных трещинами? Хорошо уже то, что я вообще дошел.
Заходить внутрь горы я пока не собирался — в тоннеле стоит охрана. Но на то и дана человеку голова, чтобы находить выход из разного рода сложных ситуаций. И кто может сказать, что она у меня не работает?
Интересующий меня глайдер-водовоз стоял на своем привычном месте. Очередной рейс у него только послезавтра — значит сейчас он в моем полном распоряжении. Забравшись по трапу в кабину этой удивительно неуклюжей машины, я удобно устроился на сиденье, поставил будильник наручных часов на половину восьмого утра и завалился спать. Правда, мешала проклятая маска, лицо под личиной брата Винсента нестерпимо чесалось. Но надо было терпеть, и я терпел. Потом подумал об Алисе — что ни говори, а она у меня действительно красавица. К тому же еще и умница...
