Началось всё с того, что поезд, на котором они добирались до Швейцарии, можно сказать, сошёл с дистанции из-за каких-то неполадок в системе. В целях безопасности пассажиров решено было дальше не ехать. Так они оказались в абсолютно незнакомой местности, куда их закинула судьба. Но последней этого было явно мало, и дальше пошло ещё веселее. Денег было взято с собой совсем немного – да и не могло их быть слишком много по одной простой причине, что сейчас оба путешественника пребывали далеко не в лучшем финансовом положении. Так или иначе, по злому умыслу судьбы, их выкинуло к черту на рога, да ещё и без дальнейших надежд на существование.
Алекс Вингерфельдт сложившейся ситуации был не сильно рад, впрочем, расстраиваться далеко не спешил, и принялся просчитывать что-то в своём мозгу, похожим на огромную библиотеку самых различных томов и вкусов.
- Итак, что же мы имеем?
Он присел на скамейку, а возле него осторожно встал Николас, размышляя, стоит ли отвечать на этот вопрос или попусту дождаться монолога самого изобретателя. Серб ещё немного поколебался, после чего Вингерфельдт удостоил его самым удивительным взглядом и поспешил задать вопрос, дабы Николас не подумал, что про него тут все забыли:
- Что это ты стоишь? Думаешь, под нами обоими прогнётся лавочка? Постоять ты ещё, я чувствую, вполне успеешь. Может, сейчас заодно уж что-нибудь решим.
Он ещё немного посидел, углубившись в себя, затем достал портмоне из внутреннего кармана пиджака с таким видом, словно бы держал достояние мира, и открыл его. Казалось, решение уже нашлось, и у Николаса загорелись надеждой глаза, когда он смотрел на абсолютно спокойного Вингерфельдта. Изобретатель закурил дорогую сигару и неторопливо достал одну бумажку.
- Так, тебе повезло, что ты попал именно к дяде Алексу. Ведь последний имеет связи по всему миру, поэтому он никогда не пропадёт. В любом городе у меня, или у моих знакомых есть друзья. И сейчас самое время вспомнить о них, ибо я ночь на улице не собираюсь провести. Да и ты, наверное, тоже. Опять же, я хочу есть. Не ел с утра, чёрт побери! Не, так не пойдёт!
Теперь он поднял свою бумажку гордо вверх, словно бы держал какое-то сокровище, и его лицо приобрело таинственный взгляд кудесника.
- Видишь этот фантик? В нём заключается наше с тобой спасение от голодной смерти!
В этом маленьком городке, на счастье обоих, оказался один из старых знакомых Алекса, к которому они и поспешили отправиться. Там же они и заночевали, уставшие и обеспокоенные. На следующий день им поспешили возместить ущерб, и коварные впечатления предыдущего дня окончательно сгладились и исчезли из памяти.
Потом они доехали всё-таки до Швейцарии, а от своего старого знакомого Вингерфельдт утащил какую-то литературу и прочие мелкие, не нужные там в хозяйстве вещи. «Мне всегда надо, чтобы всё было под рукой не только для моего изобретения, над которым я сижу сейчас, но и для последующих», - любил говорить Алекс. Сам он был сегодня явно в настроении, когда наконец все злоключения, что неотступно преследовали всю его жизнь, на миг решили отступить.
В Швейцарии развивалась компания по ремонту и устройству электромоторов. Так уж повелось, что Алекс терпеть не мог пустующих или не занятых им мест на рынке, он был прирождённым монархом и стремился подчинить себе всё, всего-навсего по одной простой причине, что увлекался всем, что могло быть интересно. Жизнь у него была насыщенной и яркой, полной всяких неслыханных впечатлений.
Все города относительно похожи на себя, - так решил про себя Николас, когда попал сюда, в эту страну. Швейцария встретила их не слишком приветливо, впрочем, на её приветливость все уже давно не рассчитывали и даже не хотели зацикливать на этом внимание. Здесь им предстояло провести неделю, - ровно столько мог уделить времени на разрешение всех конфликтов дядя Алекс, и так злой на всё на свете, за то, что его оторвали от работы.
Николас не столько видел город, сколько компанию Вингерфельдта. Зато если он не мог ориентироваться в первом, он мог до мельчайшего болтика рассказать обо всех входах и выходах в этом страшном и чарующем здании. Здесь уж ему уделили достаточно внимания. В особенности дядя Алекс, который любил его называть «неблагодарным приёмышем». Тут уж сказывались особенности его чересчур крутого нрава…
Жизнь в Швейцарии потекла весело. Целый день Николаса таскали по заводу, где Алекс, холодный и надменный, словно бы специально, стремился высосать из него все соки, пичкая различными электромоторами и рассказывая всякие нюансы, связанные с ними. Занятие было интересным, но утомительным. Вингерфельдт добился своего: приходя домой, серб уже падал без сил на кровать. А кстати, следует добавить, жили они у одного из знакомых Алекса – кто же не найдёт местечка для великого изобретателя, возле которого крутится весь Уолл-Стрит с его интригами? Место в квартире им досталось весьма просторное, мало того, улица на которой они жили, была достаточно тихая, и Николас наконец мог позволить себе отдохнуть от городской суеты, царящей в Праге.
Тем не менее, в жизни было что-то ещё, помимо этих электромоторов с их прекрасным содержимым. Литература литературой, а учёба пусть идёт своей дорогой, но время на посещение чужой страны, в которой он никогда не был, у него естественно, оставалось, чему он был несказанно рад. Николас выкраивал это время в нечеловеческих условиях и нечеловеческими усилиями, и фортуна в который раз ему уже улыбнулась.
Вечерами Вингерфельдт куда-то любил уходить – в основном, это касалось работы, ибо именно в этом он видел смысл своей жизни, и довольно мало времени посвящал отдыху и всяким мелким заботам, если, конечно, и посвящал. Именно в этот миг Николас оставался наедине сам с собой, и это позволяло распоряжаться своим временем по собственному усмотрению. Так он стал бродить по городу, в который его так удачно закидала судьба. К тому же прогулки позволяли мысли возвратить в привычный порядок. Николас сам удивлялся, откуда у него появляются силы бродить после столь утомительного дня. Но факт есть факт: и у него открывалось второе дыхание.
Швейцария понравилась сербу. Маленькая уютная страна, много зелени и старинных домов, которые наводят на приятные мысли и размышления. Домов было достаточно много здесь, тем не менее, это нисколько не портило впечатления от этой страны, в которую он попал. Было много цветов в окнах домов, что мгновенно создавало завесу приятного домашнего очага. Маленькие улочки, выложенные камнем, всё это, казалось бы, сошло с древних картин времён Средневековья.
Так или иначе, но эти ежедневные прогулки Николаса, независимо от его мнения и желания, увеличивались всё больше и больше. Он заходил всё дальше и дальше, желая увидеть что-то новое, что никогда не видел, словно бы боялся упустить что-то важное, без чего его жизнь была бы не совсем дополненной. Так он уходил всё дальше и дальше.
Гуляя вечерами по деревянным мостам, мимо газовых фонарей, у которых нетерпеливо кружил фонарщик, он думал о лампе накаливания, думал о том, что так тревожит умы и сердца Вингерфельдта и его товарищей. Наверное, даже сейчас, в то время как он гуляет по швейцарским улицам, работа кипит во всю в лаборатории. Наверное… Кто знает, может и ему в будущем предстоит такая же прекрасная работа – служить на пользу человечества, упрощая и облегчая ему жизнь? Если бы кто-нибудь знал и мог ответить на этот вопрос…
В глазах мелькнуло сожаление. Он не знает, что будет через пять секунд, а пытается предугадать, что будет вскоре. Так уж устроен человек – жить будущим, а не настоящим, которое столь же мгновенно уходит в прошлое и становиться лишь историей. Почему он сейчас думает об этом? Что есть смысл жизни? Может, зря он здесь стоит, на мосту и смотрит на бесконечно уносящуюся воду. Но и река когда-нибудь пересохнет, она не вечна.
Зачем мы живём? Зачем ты пришёл в этот мир? Ты не постоянен, ты лишь пыль в руках Высшей Силы, так что же можешь ты сделать? Какой смысл тебе топтать эту грешную землю, если через некоторое время тебя всё равно предадут забвению? Что есть слава, что есть счастье? И правильно ли ты поступаешь, что идёшь именно этим путём? Может, там, за поворотом, есть тот путь, который навсегда изменит твою жизнь к лучшему… а может к худшему. Кто знает? В том-то и дело, что никто.
Этого не знает никто, кроме тебя. В тебе самом и заключено главное решение всех этих бесконечных вопросов. Именно ты, что пройдёшь через множество испытаний, узнаешь всех ответы на вопросы. А может, и не узнаешь, и вообще не доживёшь.
Все мы лишь пыль, уносимая ветром. Так чего же ты кичишься? Чему радуешься, существо? Ведь ты даже не знаешь, кто ты и зачем здесь! И тем не менее. Вот он ты, стоишь на мосту, и зачем-то думаешь о своём. Потом ты зачем-то пойдёшь домой, будешь что-то читать, чему-то учиться. Значит, жизнь имеет смысл? Значит, Высшей Силе зачем-то понадобилось этим заниматься и зачем-то посылать тебя.
