Со сменой вавилонского господства властью персов (539 г.) депортированные евреи получили возможность вернуться на родину, а в V в. до н. э. Ахемениды санкционировали создание иудеями-чиновниками Эзрой и Неемией в Иерусалиме и его округе гражданско-храмовой автономии, основанной на жестких началах канонического иудаизма (религии, развившейся за предыдущий век на базе монотеизма пророков). Руководителям этой автономии Ахемениды предоставили духовную власть над всеми жителями империи, желавшими считаться иудеями.
Формирование иудаизма. Новое по сути вероучение, выдвинутое «пророческим движением» в VIII–VII вв. до н. э., до поры до времени, по-видимому, не пользовалось в Израиле и Иудее широкой популярностью. Являясь догматической религией, подчиняющей этику и образ жизни сверхценной теоцентрической норме, иудаизм ориентировал приверженцев на Божественное откровение и эсхатологические ожидания. Объявляя свое божество абсолютным, а себя подлинно истинным учением, «пророческий монотеизм» во всех этих отношениях принципиально противостоял общей религиозной практике Ближнего Востока, в том числе былой древнееврейской. Приверженность к нему проявляли, видимо, только наиболее радикальные элементы. Однако в условиях растущей общественной нестабильности именно такие элементы превращались в грозную силу, тем более что «пророческий монотеизм» оказывал известное влияние на «жреческий».
Приведенная картина развития монотеизма в древнееврейской среде разделяется не всеми историками: историки-традиционалисты, следуя самой ветхозаветной традиции, считают, что теоцентрический догматический иудаизм был введен среди евреев уже Моисеем при Исходе из Египта, а все дальнейшие языческие практики еврейского общества и государства представляли собой лишь периодические отступления от него. С социально-психологической точки зрения это едва ли вероятно.
Ветхозаветные «Книги пророков» приводят многочисленные примеры ярко негативной реакции древнееврейского населения на проповедь иудаизма. Реакция эта отражала продуманную и последовательную «языческую», т. е. рационально-релятивистскую идеологию, типичную для всего древнего Ближнего Востока.
Следует подчеркнуть, что евреи, подвергающиеся поношениям пророков, сами почитают Яхве, но почитают его как обычное, не-абсолютное языческое божество и в контакт с ним хотят вступать только ради собственного блага, как они определили его сами, без оглядки на Бога. Согласно Ветхому
Завету, народ отвечает Богу в ответ на угрозы: «Мы сами себе господа и не пойдем к тебе!» и осуждает Бога с позиций некоей не зависимой от его требований, самостоятельной человеческой этики. Бога укоряют в несправедливости наказаний пословицей: «Кислый виноград ели отцы, а оскомина на губах у детей!»; «сыны народа» говорят: «Неправ путь Господа». Народ считает, что почитать Бога нужно ради житейских земных благ, а не ради безусловной бескорыстной приверженности к Нему Самому.
Бог укоряет народ через пророка Захарию: «Когда вы поститесь и плачете в пятый и седьмой месяц вот уже семьдесят лет, для меня ли вы поститесь? Для меня ли? И когда вы едите и пьете, не для себя ли вы едите и пьете?» Народ же возражает: «Тщетно служение Богу, и что пользы, что мы соблюдали Его постановления?» и заявляет пророку Иеремии: «Слов, что ты говорил нам от имени Яхве, мы не станем от тебя слушать, но будем по-прежнему поступать по нашему собственному слову — воскурять и возливать богине неба, как мы делали — мы и наши отцы, цари и князья! — в городах Иуды и на улицах Иерусалима, потому что тогда мы были счастливы и сыты, и не видели бед. А как перестали мы воскурять и возливать богине неба, так терпим во всем недостаток и гибнем от меча и голода».
Более того, народ полагает возможным ставить силовые ритуальные преграды попыткам собственного Бога наказать людей, заявляя: «Остановись, не подступайся ко мне, потому что я заклят от тебя!» — и отвечая на угрозы от имени Бога: «А мы заключили союз со Смертью и договорились с Преисподней, так что когда всепоражающий бич [Яхве] будет проходить, он до нас не дойдет!» Не особенно страшась Бога, в ответ на насланные им беды израильтяне говорят: «Кирпичи пали — выстроим из тесаного камня, сикоморы вырублены — заменим их кедрами!» Пророкам коротко бросают: «Не застите нам глаза [вашим] Богом!», «Ну, какая там еще беда от Господа?» — и заключают: «Не обращается народ к Тому, Кто бьет его». Иными словами, Богу готовы покоряться лишь постольку, поскольку он идет навстречу своим адептам. «Господь призывает вас (евреев) в этот день плакать и сетовать, остричь волосы и препоясаться вретищем, — жалуется пророк Исайя, — но вот [вместо этого у вас] веселье и радость! Забивают волов и режут овец, жрут мясо и пьют вино, [говоря]: «Будем есть и пить, ибо завтра умрем!». «Если бы какой-либо вольнодумец (…) сказал: “Проповедовать вам я буду о вине и сикере!” — то он и был бы угодным проповедником для этого народа!» — заявляет пророк Михей.
В былые времена люди не представляли себе Яхве ни всемогущим, ни всесовершенным, ни всезнающим, ни всеблагим, ни единственным источником всякого существования, как в этом убеждали их пророки. Раньше считалось, что понятия о добре и зле принадлежат самим людям, которые и вырабатывают их по своему собственному желанию, опыту и вкусу. Боги могут надзирать за выполнением этих правил, но не являются их источником (точно так же, как человеческие власти).
Согласно иудаизму, требования морали исходят от Бога и предписаны людям извне Им одним. Люди должны безусловно выполнять эти требования исключительно потому, что это требования Божества. Сам Бог вне критики, что бы Он ни делал. Иными словами, Бог становится абсолютом.
В отличие от былых времен человек вступает в общение с Ним не для реализации своих собственных устремлений, по принципу do ut des («даю тебе, чтобы ты дал нам» — римская формула взаимоотношения с богами), а для самодовлеющего выполнения воли Бога, которой человек безусловно обязан подменять свою во всех случаях расхождения между ними. Наконец, религиозные представления предшествующих эпох никогда не претендовали на абсолютную истину, где нет места сомнению, исправлению и пересмотру (древнееврейская пословица, осуждаемая пророками, гласит: «со временем любое пророчество теряет силу» из-за нарастания изначально имеющейся в нем погрешности, т. е. всякое суждение лишь относительно истинно). Именно поэтому на Древнем Востоке господствовала полная веротерпимость, а внутри каждой религии мирно уживались вступавшие в спор друг с другом течения. Иудаизм был первым вероучением, основанным на догмах — положениях, априори считающихся абсолютно истинными помимо любых доводов и контрдоводов. По всем этим причинам для утверждения его в качестве государственной религии и потребовался переворот царя Иосии.
Древнееврейская литература первой половины I тысячелетия до н. э. известна в основном в том обработанном виде, в каком сохранила ее Библия. Само это слово означает по-греч. «Книги» (в данном случае книги, канонизированные иудеями и христианами).
Иудейское Писание (Танах) почти полностью совпадает с Ветхим Заветом, первой частью христианской Библии. Этот свод текстов, сформировавшийся в V–III вв. до н. э., представлен масоретским еврейским Писанием и выполненным еще до его кодификации греческим переводом — Септуагинтой. По традиции он делится на три раздела: Учение (оно же Закон и Пятикнижие Моисеево, древнееврейская Тора), Пророки и Писания. Пятикнижие излагает переработанные в монотеистическом духе фрагменты общеизраильского предания о происхождении мира, людей вообще и западносемитских племенных союзов (в том числе Израиля) в частности.
Многие из них отражают ближневосточные мифы или подверглись их сильному влиянию. Так, рассказ о сотворении первочеловека, Адама, из земли происходит из аморейского предания, где Адам тоже считался предком всех людей, но при этом его отцом называется бесплотный дух Арар, а матерью — Мать-земля Маддар. Унаследовавшие этот миф от своих аморейских предков евреи видоизменили его, превратив отца Адама в Бога-творца, а мать-землю в глину, материал для творения.
История о Потопе, погубившем все живое, также перешла к евреям от их предков-амореев, а к тем — от шумеро-аккадцев Южной Месопотамии. Значительную часть Пятикнижия составляют жреческие установления и догматизированные моральные предписания, получающие отныне внечеловеческий и внерациональный божественный источник («десять заповедей» и др.). «Пятикнижие» окончательно сложилось в конце VII — середине V в. до н. э.
В раздел «Пророки» входят произведения реальных пророков VIII–VI вв. до н. э. (Исайи, Иеремии, Иезекииля и др.) или приписывавшиеся им. К ним примыкают по концепции и времени составления «исторические книги» (Иисуса Навина, Судей, Самуила, Царей и др.), излагающие историю древних евреев XII–V вв. до н. э. в рамках концепции периодического отпадения евреев от монотеизма и возвращения к нему; первое карается Яхве, второе вознаграждается им (в действительности систематически повторяющиеся дискредитации и возрождения столь жесткой духовной системы, как догматический иудаизм, невозможны ни для какого общества).
