Фредерик Саломон Перлз. С самого детства и до преклонного возраста он страдал от того, что его мало любят. Когда он был еще ребенком, то для того, чтобы понравиться соседнему мальчику, он украл у своего отца золотые монеты, предназначенные в приданое одной из сестер.
Став взрослым, он обожал шокировать публику интимными признаниями типа: «Моя родная сестра погибла в концлагере для евреев, а мне не особо ее жалко. Ну не нравилась она мне никогда, и все. Подумаешь, сестрой больше, сестрой меньше…»
Позже он поступил на медицинский факультет, чтобы разобраться со своими проблемами. Часто обращался за помощью к психоаналитикам, при этом требовал, чтобы он или она любили его, как любовника, дорожили им, как родным сыном, восхищались им, как лучшим другом. Если же этого не происходило, то ярости его не было предела. Особенно его возмущало то обстоятельство, что психоаналитики требовали денег. «Нет денег — нет анализа», — заявила ему однажды знаменитая в то время Карен Хорни. Этого он ей не простил никогда.
На самом деле Перлз был физическим и моральным уродцем с отвратительной внешностью. В Интернете на его фотографию без жалости нельзя смотреть.
Но нехватку любви в своей жизни он компенсировал созданием метода, который используют психологи и в наши дни. Он написал роман «Внутри и вне помойного ведра».
Он никогда не верил в Бога и открыто выступал против всех религий. Он решил создать свою религию и назвал ее «гештальттерапия».
Его «гештальтмолитву» до сих пор повторяют и заставляют заучивать на своих занятиях последователи этого метода. Звучит она так:
«Я — это я. Ты — это ты. Я делаю свое. А ты делаешь свое. Я в этом мире не для того, чтобы соответствовать твоим ожиданиям. А ты — не для того, чтобы соответствовать моим ожиданиям».
То есть если развивать эту эгоистичную мантру, то получается, что он и она в этом мире совсем не для того, чтобы быть вместе. Да это просто гимн отдельности!
Именно из-за этого и в семьях, и в парах на просьбу о помощи часто можно услышать популярный нынче ответ: «Это твои проблемы!»
Но разве люди встречаются вместе, соединяются вместе не для того, чтобы помочь друг другу решить какие-то проблемы — и свои, и человека, который стал близким?
Мне доводилось видеть в своей жизни людей, обмирающих от любви к себе. Для них «я — это я» — закон бытия. Причем, отделяя себя, выделяя себя, им, как правило, ужасно хочется, чтобы все остальные любили их. Сами же они к любви не готовы. Особенно много таких людей в творческой среде.
Правда и то, что творчество всегда эгоистично. Но талантливым людям многое можно простить — масштаб таланта перекрывает ущемление интересов близких людей.
А вот когда бездарь, ничтожество, которому нечем гордиться, кроме своих тату или пирсинга на пупке, начинает косноязычно отстаивать свою «кочку зрения» или талдычит о своем внутреннем уникальном мире, такой эгоизм является нестерпимым наказанием для всех, кто рядом.
Все это ведет к уничтожению человеческой совместности. Все это ведет к тому, что появляется и новая философия жизни, в которой утверждается, что одному жить лучше, так как у одиноких больше пространства для саморазвития, больше свободного времени на отдых, на то, чтобы просто попить пивка, посмотреть телик или сходить, куда хочется.
Появляется теория о том, что женщина одинокая счастливее, здоровее, да и выглядит лучше своей замужней ровесницы.
О семье, о любви, о браке и сексе пишут так много, что каждый человек всегда может найти то, что созвучно именно ему. Не веришь в любовь — найдешь тому массу подтверждений: вон, смотрите, все расходятся!.. И звезды, и соседи, и одноклассники. Если же в любовь веришь и стремишься к ней, то она не обойдет твою судьбу. Здесь только очень важно не верить неудачникам, утверждающим, что любви нет, счастье невозможно, семья — отживший институт. Если у человека нет в квартире света, вы же не поверите его утверждениям, что еще не изобрели электричество.
Я точно знаю, о чем говорю. Я играючи поступила в Щукинское училище. Мой портрет тех лет висел в окнах «оазиса красоты» — в салоне «Чародейка» на Калининском проспекте. И я очень чувствовала свою женскую силу и привлекательность.
Если бы много лет назад наша встреча с Алексеем не случилась, не было бы и этого восхитительного постскриптума
Но когда случилась в моей жизни любовь, я оставила съемки в кино и не пошла в театр. Бог любви и семьи одолел бога театра. Одна моя знакомая как-то сказала: «Нина один раз замужем? Но с ее внешностью и умом она могла бы прожить несколько красивых жизней!» Но могла ли? И были бы они счастливыми? В одном из интервью c моим мужем журнал «ТВ Парк» вынес в заголовок цитату: «Ради меня моя жена пожертвовала карьерой актрисы». Я часто спрашивала себя: «Была ли это жертва с моей стороны?» И, оглядываясь на прожитую жизнь, мой ответ: «Нет». Любая жизнь — это книга. И все в ней зависит от таланта автора, пишущего свою книгу. Актрисы очень часто проживают десятки разных жизней, играя различные роли. И подчас не замечают, как, играя чужие жизни, они теряют свою. И тогда, после оваций и восхищения поклонников, они оказываются в таком леденящем одиночестве, что хоть в петлю. Это и есть невидимые миру слезы и страшная цена за успех.
«Бэмби, беги из этого мира! Ты для него слишком одарена человеческими талантами», — сказал мне однажды Владислав Дворжецкий, с которым мы вместе снимались в фильме «Встреча на далеком меридиане». Он имел в виду мир театра, кино. Он часто горько сетовал, что мужчине с актерским талантом гораздо труднее уйти из актерской
