по фигурному катанию. Сборная России была лидером благодаря Алексеевой и Громову, но теперь, после блестящего проката канадского одиночника, она оказалась на втором месте. Судьбу «золота» предстояло решить Дмитрию, что выступал последним. Он заметно нервничал, понимая, какой груз ответственности лежит на его плечах. Татьяна и Евгений стояли у борта, всё ещё не переодевшись после произвольного проката, но накинули сверху олимпийки в цветах триколора, чтобы не замерзнуть, и сменили коньки на кроссовки.
У выхода на лёд Дима отдал чехлы не своему тренеру, а Ксюше и что-то прошептал ей на ухо.
Через минуту он выехал в центр льда, и Таня с Женей напряженно вздохнули. Вскоре к ним подошла Ксения и протянула Громову чехлы от лезвий.
– Дима захотел, чтобы именно ты их держал, – улыбаясь, пояснила она. – Потому что ты прыгаешь лучше всех мужчин в сборной.
Евгений согласно кивнул и взял синие чехлы, крепко сжимая пальцами.
Дмитрий начал произвольную программу, на кону которой стояли две безупречных программы Ксении, две удивительные истории на льду, рассказанные Татьяной и Евгением, превозмогавшим боль, и два не очень удачных, но всё же исполненных танца.
Через несколько секунд к Тане, Жене и Ксюше подошли и остальные члены сборной, не в силах сидеть в зоне оглашения оценок в такие ответственные минуты. Шесть фигуристов, пристально смотря на Диму, синхронно начинали чуть пружинить ноги, приседая, будто желая прыгнуть вместе с ним, а затем выпрямлялись и выдыхали, после успешного приземления.
Дима начал заход на тройной аксель, и все коллеги, наблюдавшие за ним, затаили дыхание. Ксения зажмурилась, рассчитывая открыть глаза только тогда, когда услышит его приземление, сопровождаемое скрежетом льда. Но Дмитрия ещё на первом обороте сложнейшего прыжка выкинуло из круга, и через считанные секунды он оказался на льду.
– Твою ма-ать! – заорал Громов и со всей силы ударил чехлами по борту ледовой арены, отчего те раскололись, кусками пластика разлетаясь в разные стороны.
Остальные фигуристы, включая Таню, Ксению и Алису, схватились за головы. Сборная Канады ликовала, понимая, что после такого падения точно останутся на первом месте. Эмоции этой сборной подхватили и американцы, у которых появилась призрачная надежда на «серебро» в случае, если Дима не соберется и не исполнит чисто оставшиеся в программе прыжки.
К Громову бросились представители службы безопасности, призывая держать себя в руках. Людям в форме не дано было понять, как сложно держать себя в руках, когда твои старания катятся черт знает куда из-за непрофессионализма других людей.
– Только тронь его после проката! – пригрозила Ксения, видя его осатаневшие глаза.
– И трону! – прорычал в ответ он. – Вставлю ему ноги туда, откуда они должны расти!
И когда оставшиеся две минуты проката Громов и Исаева были готовы друг друга испепелить, а другие члены команды, разнимали их, пытаясь успокоить, Татьяна отошла в сторону. Она зашла в подтрибунное помещение, желая, чтобы её никто не видел и тем более не снимал, а затем села на небольшую скамейку и закрыла лицо ладонями, давая волю слезам. Евгений был прав. Она – нет. Нужно было давно смириться, что он всегда на два шага впереди. Что по-другому быть не может, учитывая его опыт. Он в мире фигурного катания знает всё, а Таня не знает почти ничего. И ради неё он влез в это, попусту растрачивая силы и здоровье. Алексеева понимала, что он будет в бешенстве, потому что первого места им уже не видать, а других мест для таких спортсменов как он, просто не существует. У него уже есть одна бронзовая медаль. Вторая ему нужна едва ли.
– Женя! Остынь! – Алиса пыталась вклиниться между ним и Ксюшей, желая привести обоих в чувства.
Вовлекаясь в ураган разборок, никто из фигуристов не остался следить за прокатом Димы. Похоронив его прокат окончательно, все готовились примерить бронзовые медали. Но одиночник не знал, что лишился поддержки товарищей, и продолжал бороться. Оставшиеся прыжки он исполнил блестяще, и теперь сборная России по фигурному катанию – серебряный призер Олимпийских игр.
Дмитрий выходил со льда под аплодисменты, но их звучание сейчас казалось какой-то громкой насмешкой. Выступление он считал провальным и понимал, что коллеги по сборной хотят его линчевать.
Немолодая женщина, которая была его тренером, обняла Диму, поглаживая по спине и пытаясь успокоить. Но она сама когда-то была спортсменкой и прекрасно понимала, что ничто сейчас не сможет утешить. Дима обернулся к фигуристам, понимая, что нужно надеть чехлы, но, встретившись с полным ярости взглядом Громова, понял, что через считанные секунды ему настанет конец. И никакие чехлы больше не будут нужны.
Евгений двинулся к нему в одну секунду с Ксенией. Громов ускорился, желая первым добраться до одиночника, и Ксюше пришлось почти бежать, чтобы не дать ему этого сделать. Дима оставался на своем месте, понимая, что если Евгений сейчас ударит, то так ему и надо. Это именно то, что он заслужил за свой прокат.
Алиса и Таня, прибежавшая из подтрибунного помещения, с трудом сдержали Громова. Арсений, оказавшийся рядом, в шутку бросил Евгению фразу о том, что второй раз его из тюрьмы не вытащит. После услышанного гнев Громова сразу же был перенаправлен в сторону Мельникова, но и в тот момент его смогла успокоить Татьяна.
Когда все фигуристы разошлись по раздевалкам, ожидая цветочной церемонии, сборная России сидела в полной тишине. Спортсмены расселись по углам, и каждый тонул в своих мыслях. Таня искоса поглядывала на сидевшего рядом Громова, кипевшего от злости, но изо всех сил пытавшегося это скрыть.
– С другой стороны, – тихо начала Ксения, заставляя коллег посмотреть на себя, – «серебро» – это не так уж и плохо.
Татьяна нахмурилась, понимая, что подруга зря это начала. И сейчас, в отсутствие сильных мужчин, способных сдержать Громова, она вряд ли сможет его осадить.
– Ты смотри, – ядовито начал Евгений, – чтобы Дима такими темпами не скинул тебя с твоей чемпионской дороги. Мне дико слышать от четырехкратной чемпионки мира фразу о том, что «серебро» – это не так уж и плохо.
Алексеева тяжело вздохнула, прикрывая глаза. Дмитрий никак не отреагировал.
– Если бы не он, – продолжала защищать одиночника Ксюша, намекая на то, как тот вытащил вторую часть программы, – у нас была бы «бронза»!
Громов
