другое значение, нежели турнир командный.
Татьяна, оставаясь в раздевалке в уже ненавистном Громову фиолетовом платье, решила сделать круг руками назад, чтобы чуть размять плечевой пояс. И почувствовала острую боль в плече правой руки. Она рефлекторно прижала к нему ладонь здоровой руки, со страхом смотря перед собой. Радовало только то, что Евгения в этот момент рядом не было.
Алексеева бросила взгляд на крупные настенные часы, понимая, что есть ещё десять минут. Она знала, что если Громов придет за ней, но не обнаружит, то разозлится, но другого варианта не было. С плечом нужно было что-то срочно решать. Татьяна схватила со стула олимпийку и вышла в подтрибунное помещение. Судорожно оглядываясь по сторонам и боясь встретиться с партнером, она добежала до кабинета врача.
– Таня, – тяжело вздохнул Антон, пристально рассматривая рентгеновский снимок. – У меня для тебя не лучшие прогнозы.
По телу Алексеевой пробежал холодок. Она каждый день приходила к врачу, но раньше он подобного не говорил.
Увидев испуганный взгляд фигуристки, Берестов решил пояснить.
– Участие в командном турнире и, следовательно, два полноценных проката, усугубили ситуацию с плечевым суставом. Теперь он нестабилен и находится в состоянии вывиха.
Татьяна поджала губы, не зная, что ответить. Прогноз, озвученный врачом, был крайне не радужным и совсем не вовремя.
– Что сейчас можно сделать? – решительно спросила она, давая понять, что не боится дальнейших осложнений.
– Наложить тейп как минимум, – ответил Антон, хоть и понимал, что данный метод не совершенно не поможет в случае Тани. Но Таня боролась. Таня просила дать шанс…
Алексеева без лишних слов расстегнула олимпийку и положила рядом с собой на кушетку. Пока врач пальпировал больное плечо, Таня пришла к пугающему выводу, что у её платья обнажены плечи, и Громов, увидев тейп, поймет, что она врала, списывая свои редкие, но имевшие место быть «качающиеся» положения в поддержках на головокружения. Мысль о том, что Евгений разоблачит её и придет в ярость, напугала так сильно, что она спокойно стерпела болезненную пальпацию, предшествующую наложению тейпа телесного цвета.
– Спасибо, что не зеленый, – попыталась улыбнуться Таня, спрыгивая с кушетки и натягивая олимпийку.
Антон проводил её встревоженным взглядом, мысленно отмечая, что Таня очень подходит Громову, привыкшему кататься через боль.
А Татьяна тем временем бежала по коридору в сторону раздевалки, понимая, что придется не снимать олимпийку вплоть до момента выхода на лёд. Нужно, чтобы Громов увидел тейп в последний момент, когда уже не сможет уйти со льда и устроить скандал. А вот после проката скандала, по мнению Тани, было не избежать. В голове судорожно роились мысли, мешая трезво смотреть на происходящее. Хотелось быстрее откатать программу. Таня чувствовала, как перегревались все нервные клетки, пуская по телу мелкую дрожь.
– Таня! – раздраженно воскликнул Евгений, стоявший возле раздевалки. – Где ты бы…
Но та не дала ему договорить. Она боялась, что как только вскроется ситуация с плечом, Громов уйдет. И упустить возможность поцеловать его, возможно, в последний раз, особенно на волне бешеного адреналина Таня просто не могла.
Она подбежала к нему и, схватив за воротник белой рубашки, наклонила партнера к себе, поцеловав в губы.
Такого от Громов совсем не ожидал, но на поцелуй ответил без промедлений, забывая, что вокруг снуют люди, в том числе и журналисты. Он приложил горячие ладони к обнаженной спине Тани, сильнее прижимая к себе и углубляя поцелуй.
– Вы совсем с ума сошли? – на всё подтрибунное помещение прокричала Алиса, гневно всплеснув руками. – До выхода на лёд осталась минута, а вы обжимаетесь!
Это заставило партнеров отпрянуть друг от друга. Громов облизнул губы, бросив вопросительный, но в то же время довольный взгляд на Таню.
– Поцелуй на удачу, – потерянно улыбнулась она, пытаясь собраться с мыслями.
Громов переступил на лёд первым. Татьяна сделала это следом, всё ещё оставаясь в олимпийке.
– Ничего снять не хочешь? – обратилась к ней Алиса, намекая именно на этот предмет гардероба.
Татьяна медленно расстегнула молнию, задрожавшими пальцами. Она сняла олимпийку и отдала Калининой, а затем обернулась к Громову, стоящему в центре льда. И даже на расстоянии увидела, как нахмурились его брови, а глаза стали холоднее.
– Это что? – строго спросил, понимая, что, вопреки настроению, им сейчас нужно улыбнуться.
– Антон не мог понять причину головокружений, – в очередной раз соврала Таня, испытывая на себе требовательный взгляд серо-голубых глаз. – Он осмотрел шею и плечо, а затем решил наложить тейп. На всякий случай.
Громов открыл рот, чтобы возразить, но был прерван…
«Representing Russia – Tatiana Alexeeva and Evgenii Gromov!»
Татьяна и Евгений подняли руки вверх и улыбнулись, негласно решая оставить все вопросы вне льда. Оба надеялись, что эмоции не помешают чисто откататься. Сейчас это было превыше всего.
Алиса волнительно приложила ладони к лицу, смотря, как они встают в начальную позу. Даже Ольга Андреевна, понимая, что сейчас для учеников начнется битва за «золото», нервно вздохнула.
Включилась музыка и Татьяна с Евгением в третий раз принялись рассказывать историю о страсти, которая бушевала между ними. Программа шла безукоризненно. Каждый элемент, который был выполнен поразительно чисто, публика встречала восторженными возгласами и аплодисментами.
В лассо, оставшись на одной руке, Таня почувствовала, что не может больше держаться. Плечо, несмотря на тейп, дало о себе знать острой болью, и она ощутила, что отклонилась вперед, критически сместив центр тяжести. Таня уже закрыла глаза, понимая, что летит на лёд, но её поймали крепкие и родные руки.
Громов, сильно прижав к своей груди, сделал один оборот вокруг себя, надеясь, что судьи решат, будто это был необычный выход из поддержки.
– Никогда не уроню, – шепнул он, запуская по телу партнерши волну мурашек, а затем бережно поставил на лёд, продолжая программу.
Оставался последний каскад прыжков. Тот самый, на котором Татьяна упала на чемпионате Европы, и на котором чуть не свалилась уже на Олимпийских играх. Выполняя заход по дуге и ударяя зубцами лезвия по льду, чтобы синхронно взмыть в воздух вместе с Громовым, Таня прикрыла глаза.
Тройной риттбергер, тройной тулуп и ненавистный ранее Татьяной финальный двойной тулуп были выполнены чисто
