– Урок номер один: нас не волнует, сколько сил потрачено на создание этой горки. Мы просто едим фрукты.
Кэроу качнула головой:
– На самом деле мне ни к чему этому учиться. Я не собираюсь здесь задерживаться.
Эстер обвела взглядом номер люкс:
– Тебе не нравится отель?
Кэроу тоже осмотрелась. Удар по органам чувств – словно дизайнеру заказали воплотить на пятидесяти квадратных метрах идею изобилия. Высокие, сводчатые, отделанные золотом потолки. Красные бархатные драпировки – будуар вампирши, да и только. Везде позолота. Огромный рояль; серебряное блюдо с пирожными отражается в его матовой мерцающей поверхности. Стены отделаны гигантским гобеленом со сценами коронации.
– Ну, не особенно. Но я не об отеле – о Земле. Я здесь не останусь.
Эстер посмотрела на нее, словно удивляясь, как можно бросить оставленные Бримстоуном деньжищи.
– В самом деле. Конечно. Учитывая тот осколок рая, – она кивнула на соседнюю комнату, – не могу сказать, что я тебя виню.
Эстер была… под впечатлением от Акивы. Когда Кэроу их знакомила, «бабушка» тихонько воскликнула: «О!» И сейчас заметила:
– Не то чтобы я знала точно… Подозреваю, некто принес во имя любви большууую жертву.
Обсуждать тему любви девушке не хотелось. Впрочем, ничего странного, что их чувства бросаются в глаза. Она призналась:
– Не думаю, что я чем-то жертвую.
Жизнь в Праге уже казалась ей далеким сном. Когда-нибудь она будет скучать по Земле, но сейчас ее разум и сердце занимали мысли о том, что происходит в Эреце, его тревожное настоящее и будущее. О, Нитид, божественные звезды, да кто угодно! Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть наши друзья останутся в живых.
И конечно, как заметила Эстер, Акива был важной частью этих мыслей и тревог.
– Пусть так. По крайней мере, получай удовольствие от роскоши прямо сейчас. Разве такая ванна – не прелесть?
Кэроу кивнула. Ванная комната была больше, чем вся ее квартира в Праге, и каждый сантиметр отделан мрамором. После мытья влажные благоухающие волосы рассыпались по плечам.
Она взяла карту и разложила на диване между ними.
– Где поселили ангелов?
У нее был очень простой план, и осталось лишь узнать местонахождение Иаила. Ватикан, может, и мал для того, чтобы считаться государством, но в нем чертова прорва закоулков, в которых искать не переискать.
Эстер наставила обкусанный ноготь на Папский дворец.
– Там. В самой роскоши.
Она выяснила, какие окна обеспечат самый близкий доступ к Sala Clementina, огромному аудиенц-залу, который отдали Иаилу в личное пользование; показала, где вероятнее всего расположена охрана – и Швейцарская гвардия, и контингент самих ангелов.
– И тут. Солдаты.
Ее палец теперь указывал на Музей Ватикана – там, еще когда жизнь не дала такой крен, Кэроу проводила за рисованием долгие часы.
– Спасибо. Ты очень помогла.
Эстер снова опустилась на помпезный диван.
– Разумеется. Для моей любимой «внучки» – что угодно. А теперь скажи мне, как дела у Бримстоуна и когда он намерен снова открыть порталы? Я всерьез скучаю по старому монстру.
Я тоже, подумала Кэроу, и сердце тут же заледенело. Вот он и наступил, страшный миг. По телефону она не успела рассказать Эстер правду; та, как всегда, отреагировала на ее звонок экспансивно: «Слава богу! Где тебя носило, детка? Я страшно волновалась. Столько времени прошло, а от тебя ни слуху ни духу. Ну почему ты мне не звонила?»
Кэроу растерялась – Эстер вела себя как настоящая бабушка; по крайней мере так, как, по ее представлению, ведут себя настоящие бабушки. Буквально выплескивала эмоции, тогда как раньше отмеряла их скудной порций.
Кэроу собиралась сообщить ей тяжкую новость при личной встрече; сейчас, когда время наступило, слова застревали в горле. Он мертв.
Была резня.
Он… мертв?
И, словно вмешалось Провидение, в дверь постучали.
– Это Мик и Зуз!
Кэроу подпрыгнула и припустила к двери. Люкс был таким огромным, что до входа действительно приходилось бежать.
Она широко распахнула дверь и кинулась друзьям на шею.
– Ну, где вы так долго?!
А потом принюхалась.
От них пахло.
Мик оправдывался:
– Два часа тащились сюда от аэропорта. Не город, а сплошное безумие.
Кэроу представила кольцо осады, в которую попал Ватикан. Даже с воздуха она слышала пение, но не могла разобрать слов. Сверху картина напомнила ей фильмы о нападении зомби на человеческие поселения.
– Надеюсь, что в такси вы хотя бы немного вздремнули.
Им всем удалось поспать в самолете. Кэроу сложила голову на плечо Акивы, немедленно вспомнив его обнаженную кожу, касающуюся ее собственной. Сны были чуть более… энергичными, чем требуется для спокойного отдыха.
Зузана кивнула.
– Немного. Но чего я хочу больше всего, так это принять ванну.
Она отступила на шаг и оглядела подругу.
– Посмотрите на нее. Два часа Италии, и она уже модница-красотка. Когда только успела прибарахлиться?
Кэроу провела друзей внутрь.
– Пошли. На Гавайях прибывшим вручают гирлянду из цветов. А в Италии – изумительную одежду и кожаную обувь.
– Что-то нам никаких обнов не перепало. Внизу нас не заметили, наверное. Мы вообще люди очень незаметные. Тихонько пришли, тихонько вошли.
– Могу себя представить. – Хотя воображение Кэроу буксовало. – Они посрамлены?
Она сама перед тем, как попасть в отель, накинула чары невидимости, выждала подходящий момент и проникла в номер с балкона.
Мик сказал:
– Зузана выдержала целую дуэль.
Зузана задрала бровь.
– Ты меня с кем-то путаешь.
– Не сомневаюсь, – усмехнулась Кэроу. – Но мы тоже не прохлаждались. Просто ожидали тебя здесь. Эстер привезла нам всем новую одежду.
Они как раз дошли до гостиной.
– На самом деле я просто отдала распоряжение, – уточнила Эстер со своим певучим фламандским акцентом. – Надеюсь, все придется впору.
Она поднялась и шагнула навстречу. Обняла Зузану, сказала с теплотой:
– Я столько слышала о вас, дорогая.
Воплощенная бабушка.
У Эстер ван де Влут никаких внуков не было. Как не было детей и какого-никакого материнского инстинкта. Играя роль «бабушки», она являлась скорее политическим союзником Кэроу, нежели эмоциональным партнером. За свою жизнь она приняла роды у бесчисленного количества алмазов и передала их на воспитание богачей, а также Бримстоуна, невозмутимо делая бизнес с людьми, не совсем людьми и недолюдьми, как она называла самых мерзких поставщиков Бримстоуна, с которыми поддерживала, тем не менее, связь. Она вращалась как в кругах элиты, так и среди теневых дельцов: по телефону она заявила Кэроу, что в одном кармане у нее имеется кардинал, а в другом – торговец оружием. Можно не сомневаться, что таких карманов у Эстер было множество. О ней ходили легенды: во-первых, из-за мистической сохранности (самолюбие Эстер щекотали слухи о том, что ради бессмертия она продала душу дьяволу), а во-вторых, из-за нескольких невероятных услуг, которые она, по слухам, оказала высокопоставленным персонам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
