— И что ты на меня так смотришь? — не выдержал тот.
— Ну как, — пожал плечами Рик. — Сопоставим факты. Каждую ночь ты ходишь в парк… ну да, ты ходишь туда встречаться с духом мертвой девушки, но эту часть мы опустим. Важно, что вчера, точнее, уже сегодня ты возвращаешься гораздо раньше обычного. С порезом на полшеи. Тут же, среди ночи, бросаешься мыться и стирать всю свою одежду. А утром в том же парке находят… часть тела человека, которого заживо кромсали ножом. Примерно таким, какой лежит у тебя в рюкзаке. Уж извини — пока ты дрых, я туда заглянул, не удержался. При этом некоторое время назад ты говорил, что в случае твоего исчезновения надо искать человека с кожной болезнью на лице. И как раз такое лицо и находят в парке. Что я должен обо всем этом думать, Малколм? А главное — что об этом должна думать полиция?
«Черт тебя подери, Рик! — тоскливо подумал Малколм. — Надо было согласиться на предложение Джессики!»
— Это не тот нож, — сказал он вслух, радуясь, что может уцепиться за безусловную правду. — Я купил его недавно в местном охотничьем магазине и ни разу им не пользовался. Любая экспертиза это подтвердит.
— Значит, где-то есть и тот нож? — прищурился Рик.
— Ну разумеется, есть! — фыркнул Малколм. — Если с парня срезали кожу, должно существовать и орудие, которым это сделали. Но ко мне все это не имеет никакого отношения.
— В таком случае, что с тобой произошло этой ночью, Малколм?
Он молчал. Придумывать что-то на ходу — лучший способ запутаться в показаниях. В конце концов, он ведь не обязан отвечать, не так ли?
— Я тебе помогу, — предложил Рик. — Едва ты в очередной раз расположился на скамейке, на тебя напал какой-то маньяк с ножом. Но ты сумел от него отбиться. Тогда он отправился искать другую жертву… и в конце концов нашел. Так все было?
Малколм испытал сильное искушение сказать «Да!», но удержался. Эта удобная версия слишком походила на ловушку. Если он дрался с маньяком, значит, может его описать полиции, более того, должен это сделать…
Вновь не дождавшись ответа, Рик произнес, понизив голос:
— Это был тот парень, который тогда следил за тобой, ведь так? Только вы двое ходили туда ночью. Это она велела тебе сделать это с ним?
— Никто мне ничего не велел! — взорвался Малколм. — И ничьих лиц я не резал! — это звучало лучше, чем «я никого не убивал»; Малколм все же предпочитал правду лжи, насколько это возможно. — Но и отчитываться перед тобой не обязан! А если ты хочешь приплести полицию, то вспомни, что им и с тобой есть о чем поговорить!
— Уверен, что и о смерти Кевина ты знаешь больше, чем говоришь, — прямо заявил Рик. — То есть о настоящей причине его смерти. Ты, конечно, не мог убить его сам, у тебя нет машины, и ты не стал бы подставляться, беря для этого чужую. Но она как-то подстроила его смерть, — Рик чуть помолчал и добавил: — Ее надо остановить, Малколм. Рано или поздно она убьет и тебя — подумай хотя бы об этом, если тебе наплевать на других.
Малколм хотел резко ответить, но что-то удержало его. Возможно, то, что слова Рика пересеклись с его собственными опасениями.
— Я расскажу тебе, — внезапно сказал он после паузы, — если ты пообещаешь сохранить это в тайне.
— Я не могу обещать, не зная, о чем речь, — возразил Рик. — Если мое молчание поставит под угрозу чужие жизни…
— Нет. Наоборот.
— Н-ну допустим, обещаю, — пробурчал Рик после короткого раздумья.
— Это действительно был тот тип с кожной болезнью, тот тип, что следил за мной, и он же — Брант, последний и главный из виновников смерти Джессики. На самом деле он не умер… то есть не умер тогда, просто спрятался под чужим именем. Он надеялся, что это ему поможет спастись от возмездия Джессики… зря надеялся. Теперь он пытался вымолить у нее прощение через меня, а потом решил, что сможет искупить свою вину, срезав собственное лицо, которым некогда гордился. Полиции было бы трудно в такое поверить, но ты-то уже знаешь, что сделали Макмердон и Каттеридж… Когда же он понял, что даже это не помогло, то совсем обезумел и бросился на меня с ножом. Мы боролись, и в итоге его нож воткнулся ему же в горло. Вот и все. Это был последний враг Джессики, и он получил по заслугам. Больше никто не умрет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Надеюсь!» — добавил Малколм мысленно. Возможно, этим рассказом ему хотелось успокоить не столько Рика, сколько самого себя…
— Где его тело? — спросил Рик.
— Не имеет значения, — отрезал Малколм. «Я уже и так рассказал слишком много, и если ему вдруг все-таки вздумается сделать анонимный звонок в полицию…»
— Но он точно мертв?
— Мертвее не бывает.
Рик некоторое время молчал, затем задумчиво произнес:
— Интересно, а он не может мстить после смерти?
— Насколько я понимаю, нет, — ответил Малколм. — Никто из них не может. То, что произошло с Джессикой после смерти, уникально. Ну, может, не в буквальном смысле, но, по крайней мере, такое случается очень редко. Одного лишь насильственного характера смерти недостаточно, тут еще какие-то факторы…
Интересно, какие, подумал он. Неужели эта смехотворная глупость с кровавой пентаграммой, о которой никто даже и не думал, все-таки сработала? И вышло так, что девственница, перерезавшая себе горло в центре пентаграммы, принесла в жертву сама себя — и обрела в результате особые посмертные способности? Или ключевую роль сыграло что-то еще? Какая-нибудь генетическая особенность? Хотя у ее ближайших родственников такое не проявилось… Ответа на этот вопрос, похоже, не знала даже сама Джессика.
— Не ходи туда сегодня, — сказал Рик, помолчав какое-то время.
— Я и не собираюсь, — искренне ответил Малколм. — Не хочу столкнуться там с полицией. Особенно после заката. Если они считают, что в парке орудует маньяк, вполне могут оставить там наблюдение.
— Вот и правильно, — одобрил Рик.
— Тебя так волнует моя безопасность? — криво усмехнулся Малколм.
— Если тебя арестуют, меня, как твоего соседа, тоже будут допрашивать. Оно мне надо? — пожал плечами Рик.
«Очень хорошо, — подумал Малколм. — Понимание взаимной выгоды куда надежней всяких там товарищеских чувств».
Как он узнал позже, зайдя на сайт городских новостей, полиция вообще закрыла весь парк «в связи со следственными действиями». Ищут тело, догадался Малколм. Или… может быть, даже живого Бранта — у них ведь нет доказательств, что человек, лишившийся лица, мертв. Они даже могут считать, что маньяк держит свою изувеченную жертву где-нибудь на территории парка — в каком-нибудь сарае с инвентарем или в специально выкопанной землянке…
Полиция нашла труп на следующей день, когда Малколм сидел на занятиях, в очередной раз пытаясь отвлечься от посторонних мыслей и сосредоточиться на учебе. Получалось у него не очень хорошо, поэтому он то и дело вылезал в интернет со своего телефона и смотрел новостной сайт. Оттуда он узнал, что полицейские обследовали берег озера с собаками и нашли место, где тело затащили в воду («Моих следов там тоже хватало», — обреченно подумал Малколм). Дальнейшее было уже делом техники. Представитель полицейского департамента подтвердил, что личность убитого установлена, но от прочих комментариев отказался, заявив лишь, что следствие прорабатывает разные версии. Парк вновь был открыт для публики, но Малколм вновь не решился соваться туда даже в дневное время.
История о зверском убийстве в любимом многими горожанами парке, понятно, наделала много шума и еще несколько дней оставалась в центре внимания общественности; так что полиции, до сих пор не имевшей подозреваемых, пришлось-таки озвучить официальную версию (это было сделано в пятницу). Мистер Пеппино, постоянно проживавший в штате Нью-Йорк и ранее сам отбывший тюремное заключение, предположительно стал жертвой мести со стороны криминальных кругов. В результате их предыдущего нападения погибла его жена, а теперь преступники добрались и до него самого. Полиция продолжает розыск подозреваемых, однако, скорее всего, те уже покинули территорию города и штата. Были даже приведены приметы (весьма скудные) четырех мужчин, некогда составленные, как понял Малколм, со слов Люсиль.
