Как я уже говорил, битва ритуалистов есть битва одного заклинания, и именно поэтому маги смогли создать этих монстров, влив в волшебство весь свой отнюдь не маленький резерв. Но хватит праздных слов. Каждый из магов смерил заклятие противника оценивающим взглядом, а потом с каждой стороны мелькнул короткий жест. И навстречу друг другу метнулись две «плети демона». И когда морда змеи столкнулась с клыками и лапами силха, я, как и вы, ожидал сражения зверей, позабыв о том, что наблюдаю за схваткой магов.
Заклинания смешались, порождая шар неведомого цвета, до боли похожий на тот, что я призвал в первый день занятий. Прогремел взрыв, еле заглушаемый дрогнувшим защитным куполом, а когда в глазах перестало рябить, зрители стали свидетелями следующей картины. На арене, в огромной воронке, стояли двое. Маг в балахоне оказался стариком с седыми прядями, а его одеяния теперь напоминали парус каравеллы, только-только вышедшей из бури. С его лица, рук и даже ног струились резвые кровавые ручейки. Напротив него стоял представитель племени омаика. И вид его был немногим лучше. Изодранные в клочья штаны оголяли ноги, местами столь израненные, что даже отсюда я видел белую кость. На груди великана красовалось несколько крестообразных ран — до этих мест добралось вражеское заклинание. И все же они стояли друг напротив друга, подобно двум колоссам, которых не согнет такая мелочь, как взрыв, достойный звездного неба.
На краях воронки или кратера уже появились балахоны, готовые в любой момент спасти раненого. Шут, также выбравшись из своей норы, смотрел вниз, ожидая исхода схватки. Наконец старик что-то прошептал, еле заметно зашевелив губами, и вокруг него вспыхнула красная защита. Мгновением позже он упал, и к нему тут же бросились балахоны. А еще мгновением позже красным вспыхнул и щит шамана, который также упал в объятия следящих.
Толпа, пробыв в тишине еще несколько ударов сердца, затопила все вокруг своими аплодисментами, которые бы заглушили и недавний взрыв.
— Все мы стали свидетелями уникальной схватки! — подвел черту шут. Пять балахонов увели к лекарям пострадавших, а на арене появилась другая пятерка, которая стала приводить площадку в порядок. — Я думаю, всем ясно, что победителем стал благородный Саам Дуасаам! Поприветствуем же его!
Толпа, собственно, и не прекращала аплодировать, что несказанно радовало ведущего: он буквально купался в ревущих эмоциях.
— Что ж, попрошу вашего терпения. Через пару минут арену приведут в порядок, и мы проведем последний бой первого дня круга магов!
Наверное, стоило бы подробно описать, с каким трудом маги приводили арену в порядок, но в этот момент у меня было туго с расстановкой приоритетов. И меня поймет любой разумный, у которого в животе сейчас что-то недовольно урчит. Бои измотали меня не только морально, но еще и физически, и сейчас я ощущал приступы лютого голода. Но глуп тот наемник, что не готов к любым жизненным опасностям. Недаром, ох недаром Тим Ройс сегодня вытащил из шкафа изрядно запылившуюся шляпу…
Игнорируя своих «соложников», да простит меня имперский язык за такое существительное, я снял шляпу и вытащил оттуда сверток. Развернув специальную ткань, я разложил на коленках настоящую поляну. Здесь были бутерброды с мясом, два — с копченой колбасой и один — с пряной бужениной. Смакуя первый, я повернул голову и покосился на разумных, пытающихся изничтожить меня взглядами. Пожав плечами, я продолжил вгрызаться в невероятно вкусное мясо — плюсы хороших отношений с поварами в академской столовой. А вообще любой простой человек всегда найдет общий язык с другим простым человеком, а также гномом, эльфом и, быть может, орком. Поменьше спеси в тоне, побольше уважения в глазах и пошире улыбку на уста. Вот тот коктейль, что приведет вас к всеобщему расположению. Вероятно, я бы додумался до такой стратегии и сам, но подобным трюкам меня обучал Добряк, а он был сущим гением по части «втереться в доверие».
Графиня Норман, будучи девушкой уж очень чванливой, попыталась меня упрекнуть. Но вскоре ложу огласил еще один громкий «уррк», и пришлось поделиться с девушкой бутербродом. Та нещадно краснела, но все же с присущей леди элегантностью довольно-таки быстро сточила угощение. Когда с легким перекусом было покончено, я снова свернул ткань и убрал ее в карман. Но когда же я вновь нахлобучил шляпу, спасаясь от солнца, бьющего прямо в глаза, остальные посетители ложи скривили губы в укоре. Мол, варвар, который жирные руки об волосы вытирает. А между прочим, во время затяжных походов, когда рядом не было речки, а спать приходилось, прислонившись к лошади, чтобы хоть как-то согреться, не выдавая свое расположение огнем, нормальный солдат и наемник только так и сохраняли себя от вшей и всякой ненужной живности: вытер руки об волосы — и все в порядке. И вшей не будет, и шлем проще снимать и надевать. Поэтому что варварство для белоручки — то естественно для простого человека, на том и сходимся.
Наконец балахонщики закончили со своими приготовлениями, и шут вновь приложил к горлу амулет, усиливающий громкость:
— Надеюсь, эта заминка пошла на пользу и все успели отдохнуть и подготовиться к последнему матчу! Что ж, не буду вас томить и сразу перейду к представлению наших последних чемпионов! Из далекой провинции Сересет, что находится на краю с Дикими землями! Лучший охотник, удостоившийся нескольких наград и одной — лично из рук его императорского величества! Прошу, встречайте — Не-э-э-эйх Харахе-э-эйн!
О, а вот и первый соотечественник. Их в принципе целых пять в круге магов, и имена некоторых столь громки, что и оглохнуть можно.
На арену вышел ничем не примечательный человек. Средний рост, средняя внешность, добротная одежда — широкополая черная шляпа, плащ того же цвета, куртка, кожаные штаны, ботфорты и белая рубашка. С виду обычный горожанин среднего достатка. И лишь две вещи разбивали картину — зеленая травинка во рту, отличительный знак пастухов, и меч. Правда, мечом это можно назвать с большой натяжкой. Лично я сперва принял эту оглоблю за брусок металла, но потом понял, что это непомерно объемный эспадон, который Нейх держал на плече. Не знаю, можно ли так сказать про клинок, но у него была высота. То есть к ширине примерно две ладони и длине почти метр и семь прибавилась высота где-то сантиметров шесть-восемь. Короче говоря, не знаю, что это за штуковина и как ею сражаться. Да и вообще, как у Нейха позвоночник-то не ломается под такой тяжестью? Да тут веса не меньше полутора сотен!
Толпа все хлопала, хлопала, ожидая кратенького трюка, но Харахейн продолжал стоять и пожевывать свою травнику. В итоге шут убедился, что от известного артефактора ожидать большего не придется, и перешел к представлению второго участника:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
