За дверьми действительно сидел, только не вахтер, а офицер в каком-то "дембельском" мундире, с золотым аксельбантом. Когда я только приоткрыл дверь, он тут же вскочил и поспешил мне навстречу:
– Позвольте узнать ваше имя и цель визита? – поинтересовался он таким голосом, что стало понятно: лучшее, что я могу сделать – это незаметно раствориться в воздухе. Но растворяться, да еще незаметно, у меня не получается, поэтому я ответил на вербально озвученный вопрос:
– Александр Волков, дворянин, из второй части Родовой книги – и, протягивая визитку, добавил – хочу встретиться с государем по личному делу, а так же преподнести ему подарок к рождению дочери.
Визитка с гербом несколько смягчила взгляд офицера:
– Будьте любезны, присядьте тут, пожалуйста – он указал на стоящие у стены кресла, – я сейчас доложу по команде.
Но никуда докладывать он не стал, а снова уселся на стул за небольшим столиком. Все же у него была какая-то сигнализация: меньше чем через минуту в холле появился, судя по виду, гораздо более высокопоставленный офицер. Судил я именно по виду: тот, которого я счел дежурным, даже не встал. Пришедший подошел к дежурному, они перекинулись шепотом буквально парой слов, затем старший офицер подошел ко мне:
– Императору будет доложено о вашей просьбе. Где вы остановились? Вам сообщат о дате аудиенции. А сейчас будьте любезны убрать ваш экипаж от входа.
– Я еще нигде не остановился, думал, что в соответствии с привилегиями моего рода могу не испрашивать аудиенции неизвестно когда. А это – я указал на дверь – не мой экипаж. Это – новейший автомобиль, принадлежащий отныне исключительно государю. Мой ему подарок.
На лице офицера явно проявилось состояние глубокой задумчивости:
– Извольте подождать… я полагаю, не более получаса. Если вам потребуется ретирадник, или покурить пожелаете, сообщите поручику, он сейчас выйдет к вам и при нужде проводит.
– Спасибо, я не курю, а вот первое – пожалуй…
Обещанный поручик просто возник из ниоткуда через несколько секунд после того, как за старшим офицером закрылась дверь. Ну что сказать, у меня туалет куда как комфортнее царского ретирадника. Хотя царь все же видимо в другой ходит…
Ждал я минут двадцать. Затем старший офицер вернулся и сообщил:
– Император вас примет после обеда. Позвольте, я вас проводу в комнату, где вы можете отдохнуть.
– Спасибо. Да, кстати, – мне вдруг пришла в голову очень простая мысль – а что делать с автомобилем? Куда его-то поставить? Я все же думаю, что вы правы – место перед входом для него не самое лучшее, а без меня вы его просто не передвинете.
Он снова задумался, но очень ненадолго:
– Давайте пока поставим его немного в сторону, я покажу куда.
После того, как я откатил машину от входа, меня проводили (уже двое офицеров, один – точно капитан, а звания второго я не понял) в небольшую комнату. Точнее, комнат было две, но в первой – из которой дверь выходила в длинный коридор – остался капитан. В комнате стоял диван, небольшой столик, два кресла. Выглянув в окно, я увидел стоящий напротив "подарок императору" – и только сейчас сообразил, сколь странно он выглядит здесь и сейчас.
Внешне эта шестиколесная машина была практически копией Мерседеса Спринтера-Сити, удлиненного, на четыре ряда кресел в пассажирском салоне. Точнее, на три ряда широко расставленных кресел – я же не маршрутку делал, а машину для себя, любимого. От "оригинала" машина отличалась все теми же восемнадцатидюймовыми "тракторными" колесами и "УАЗовской" эмблемой вместо импортной звезды.
Внутри, конечно, все было сильно иначе: кузов из трехмиллиметрового стального листа (пришлось делать такой, иначе кузов просто вело – не умею я кузова рассчитывать!), приборная панель, напоминающая о трудной судьбе "горбатого" Запорожца. Зато в машине был кондиционер! Водяной: мощный пропеллер охлаждал мокрое полотно, натянутое на никелированную медную пластину, а с другой стороны пластины другой пропеллер прогонял охлаждаемый воздух. Всего таких пластин была дюжина, и воздух конструкция охлаждала прилично. Конечно не так, как предложенный Теохаровым аммиачный холодильник, да и тратил аппарат ведро воды в час, но рисковать утечкой аммиака мне не хотелось.
И уж тем более делать гадости царю. Не то, чтобы я к нему как-то особо уважительно относился, зная о результатах его правления. Но вот если ОН ко мне отнесется без уважения…
Где-то в районе полудня принесли обед. Я пригласил было капитана присоединиться к трапезе (принесенного и на четверых бы хватило), но от отказался:
– Не положено.
– Извините, но я исключительно из соображений этикета. Видите ли, образование я получил вдали от Родины, и просто не в курсе, как донести до царя мою просьбу. Ну, хотя бы как к нему обращаться? Я был бы очень благодарен, если вы уделите мне некоторое время разъяснив хотя бы основы дворцового этикета. А за совместным обедом это не выглядит как нравоучение…
– Разве что так… только я разве что немного, для удобства разговора возьму…
В два-пятнадцать в комнате появился какой-то лакей, в расшитой ливрее – и попросил следовать за ним:
– На аудиенцию вам отведено пятнадцать минут. Изложите свою просьбу кратко, если Император встанет – значит вам пора откланиваться. Прошу – и он остановился у двери, которая, как показалось, открылась сама собой.
Честно говоря, царя я представлял несколько иначе, но тут виноваты фотографии, на которых Николай запечатлен в более зрелом возрасте. А сейчас-то ему только тридцать три! Причем в белом мундире без знаков отличия он выглядел еще моложе. Старше меня, конечно, но ненамного. И этот довольно молодой еще самодержец сидел в очень просторной комнате за письменным столом, украшенном инкрустациями. Комната действительно была большая, и когда я прошел лишь половину пути от двери до стола, Николай встал.
– Извините, Ваше Величество, мне лакей сообщил что если вы встали, то мне пора откланяться…
– Ну может же император просто размять ноги – улыбнулся Николай, – будем считать, что аудиенция еще не началась. – Он подошел к окну, из которого была видна стоящая во дворе машина. – Мне сказали, что вы желаете подарить нам автомобиль, но это просто вагон какой-то! И что мне с ним делать?
– Я вам его уже подарил, а делать… Вам стоит пару офицеров из свиты отдать мне на обучение управлению этой машиной, и когда они его освоят, использовать по прямому назначению – ездить на нем. Езда в автомобиле много комфортнее, чем в карете – трясет гораздо меньше, вдобавок там есть устройства, охлаждающие или нагревающие воздух и в машине всегда приятная температура. Вдобавок в этой машине гораздо безопаснее передвигаться: кузов не пробивается пулей из пистолета, и самодельную бомбу выдержит. А еще – быстрее: по хорошей дороге эта машина может ездить более ста верст в час.
– Интересно… мне уже сказали, что по дороге в Гатчину вы значительно обгоняли поезд. Я благодарю вас за этот дар. Но мне сообщили, что у вас есть и какая-то просьба. В чем она заключается?
– Я делаю много различных машин. Но какие-то купцы в Коврове смеют запрещать мне, дворянину, на своей земле выстроить новый завод. Более того, они посмели насмехаться над представителем дворянского сословия Империи! Посему я прошу подтвердить мое право на моей земле строить все, что мне угодно строить во славу России.
– Во славу России?
– Безусловно. Мои машины очень охотно покупают во Франции и Германии, и просят продавать из больше и больше.
– Так мы что, продаем МАШИНЫ французам? И много?
– И французам, и немцам. И англичанам – эти приобретают их во Франции. Примерно на три с четвертью миллиона рублей в месяц. Продавали бы и больше, но я просто не успеваю их выделывать. Из-за задержки строительства завода в Коврове я уже потерял шестьсот тысяч, которые собирался потратить на помощь голодающим…
– А если я указом подтвержу ваше право строить все что вы пожелаете, насколько вырастут ваши продажи за рубеж? Скажем, через год?
– Извините, Ваше Величество, на этот вопрос ответить довольно трудно. Через месяц – увеличу на триста тысяч в месяц, а через год… если все пойдет нормально, то миллионов десять-пятнадцать.
– В месяц?
– Да, Ваше Величество.
– Очень интересно. То есть Вы, на своих землях, сами, не требуя никаких денег с казны, через год дадите четверть от хлебного экспорта?
– Если мешать не будут, то скорее всего обеспечу.
Николай на меня посмотрел с какой-то усмешкой:
– Скажите, а на заводе в Коврове Вы такие же машины выделывать собираетесь? И сколько она стоит?
– Нет, в Коврове я собираюсь делать мотоциклы. А такие машины я делаю для собственного удовольствия. И сколько она стоит – я просто не знаю, не считал. Мне это, честно говоря, не интересно. Знаю, что машина вчетверо меньшая, что я подарил княжне Белосельской, обошлась чуть больше шестидесяти тысяч…
